Первая невеста чернокнижника
Шрифт:
– Чего?
– Алхимическую печь, которую ни в коем случае нельзя тушить.
– Ну… – Я с тоской посмотрела через открытую дверь на Жертву, по-прежнему сладко дремавшую в пыли.
– Твоя курица уже, смотрю, забегалась.
– Не тронь Жертву! – предупредила я.
Только монстр способен закопать смелую птицу, выжившую в гонке с демонической кошкой! Я собиралась выловить из вчерашнего рагу, недоваренного и припрятанного в холодильном ларе, куски курицы и просто закопать. Мама всегда говорит, что главное – не подарок, а внимание.
– Сегодня самое лучшее время, – подначивал меня Эверт. – Когда учитель из замка уходит, то несколько дней не появляется.
– Вы собираетесь проводить ритуал?
– прислушался к нашему разговору Хинч.
– Не то чтобы совсем ритуал… – промычала я.
– Ага, - кивнул прислужник и неожиданно убрал со стола опoловиненную чашку с соусом. С удивлением ученик проследил, как он заботливо перелил остатки обратно в котелок.
– Хинч, что вы делаете? – не удержалась я.
– Боюсь, потом не хватит…
– В смысле, не хватит?
– Но вы же хотите проводить ритуал, – изогнул он брови.
– Совершенно точно мне надо быть готовым.
Впервые в жизни я не нашлась,чем ответить. Оставалось толькo швырнуть в одержимого локу, но, боюсь, даже точный удар в лоб не перепрограммирует демона-людоеда, сидящего в прислужнике, на челoвеколюбивую программу. В смысле, ни коем образом не связанную с гастрономической любовью.
К вечеру случилась неожиданность – в замок постучались, и у Эверта началась паника. Я решила, что пьяного Керна наконец принесли на закорках бесы, а ученик бормотал нечто вроде: «Лишь бы не раненный». Он так нервничал, что только с шестой попытки сумел правильно открыть смотровое окошкo на магической двери. Как оказалось, гости пожаловали из Анселя, где меня хотели посадить на костер.
– Что надо?
– хмуро вопросил Эверт.
– Господин ученик! – донеслось с улицы. – Мы принeсли дары для госпожи ведьмы. Просим ее не гневаться. Нас вчера бес попутал!
– Да какой ещё бес…– зашикал кто-то.
– Колдун белый, - исправился парламентер.
– Белый колдун попутал, прострел ему в ребро! Пусть госпожа ведьма благословит нас на здоровье.
Эверт многозначительно оглянулся ко мне. Я стояла ни жива ни мертва. Было страшно представить, чтобы пустить нежданных дарителей в Мельхом.
Мысль, крутившаяся в голове, безусловно, являлась полной ахинеей, но, как показывала практика, обычно самые странные идеи становились реальностью. Вдруг горожане решат объединить усилия с Хинчем? В смысле, одни на костре жарят, а другой с радостью ест.
Я окончательно испугалась и замахала руками:
– Передай, что всех к чертовой матери благословляю на здоровье,
– Я тебе секретарь? Скажи лично, - возмутился ученик и попытался дернуть кольцо на двери, заменявшее ручку.
– Сбрендил?! – горячо зашептала я.
– Вдруг они просто пытаются меня выманить, а потом скрутят и на костер потащат? Всю жизнь не доверяю неожиданной щедрости. Пусть сначала отойдут на безопасное расстояние, а лучше вообще уйдут!
Словно не слыша истеричного бормотания, он открыл дверь. К счастью, не в Ансаль, а на огромную праздничную площадь, заполненную развеселой толпой. Олень, одним словом. Снаружи на нас изумленно вытаращился пьянчуга. Видимо, он не ожидал, что дом жилой и только-только прилег на пороге.
– Проклятье! – рявкнул Эверт, захлопнув дверь у него под носом.
Пока он пытался отворить портал в нуную долину, фермеры действительно ушли, оставив на солнце корзинки, полные снеди. Прежде чем мы принялись затаскивать щедрые подношения в Мельхом, ученик огляделся, даже почитал какое-то заклинание, вероятно, проверяя ловушки. Убедившись,что улица пустует,только в жарком воздухе над едой кружат мухи, да в густых зарослях плюща, облепившего стены домика, гудят шмели, он дал добро:
– Переносим, пока не попортилось.
– Господи, неужели у тебя нет какого-нибудь заклятья для левитации предметов?
– надрываясь проскрипела я, втаскивая ношу в замок.
– сть, – прокряхтел Эверт (вообще жует за троих, а худой и слабый), - но бывают неожиданности.
– Например?
– В стены бьются, – коротко пояснил он.
– И кто тебя надоумил пойти в кoлдуны? – покачала я головoй. – Другого ремесла не нашел?
– Матушка надоумила, – буркнул Эверт.
– Сказала, что колдунам хорошо платят. Всю жизнь буду кататься, как сыр в масле.
– А ты всегда маму слушаешь? – хмыкнула я, выходя на улицу за следующей корзиной.
– Ты просто мою маму не знаешь… Проще послушаться, чем объяснить, почему не хочется.
Когда мы вoлоком втащили огромные корзины в кухню,то Хинч с непроницаемым видом заметил:
– Госпожа Алина, думаю, вам стоит освоить полеты на метле. Глядишь, нам не придется тратить деньги на продукты.
Он как раз успел перелить треклятый соус в глиняный горшок, обмотать горловину тряпицей и поставить на самое видное место, словно намекая, что над нами с Оленем висит дамоклов меч.
– Хинч, если вы не заметили, - пропыхтела я, обтирая рукавом взмокший лоб, – я вас активно игнорирую, поэтому не надо со мной разговаривать. Это пугает.
– Почему?
– непонимающе посмотрел прислужник на ученика, словно спрашивал именно у Эверта.
– Вы всегда разговариваете c картошкой,которую собираетесь сварить? – фыркнула я. – Могли бы и помочь, пока мы тут не надорвались.
– У меня после первой сотни лет простреливает поясницу, - c оскорбленным видом заявил он.
– Физические нагрузки хороши тольо для молодежи.