Первая степень
Шрифт:
За столом защиты рядом со мной сидели Кевин и Лори. Напротив, через проход, располагался Дилан с двумя другими обвинителями. Он был одет в свой лучший выходной костюм – я даже удивился, что у него нет цветка в петлице. Дилан создавал вокруг себя атмосферу самоуверенности, которую я мечтал стереть с его лица.
Как я и ожидал, зал был битком набит любопытными, которые, если верить судебному приставу, выиграли желанные места в лотерею – и такая лотерея будет проводиться каждый день. Сегодняшние посетители, которые вроде бы должны были считать себя счастливчиками, что попали
Я проконсультировал двух присяжных советников по тактике, но, в конце концов, решил заняться всем сам. Одна из тех немногих вещей, в которых должны убедиться присяжные, – это несоответствие внешности и манеры поведения Лори с жестокостью убийства. Присяжные советники считали, что женщинам-присяжным будет очень трудно поверить, что Лори могла совершить подобное, но я не мог с ними согласиться. Я намеревался прислушиваться к тому, что говорит мне внутреннее чутье, хотя было бы здорово, если бы мои внутренности наконец перестало крутить – иначе мне никак не услышать это самое нутро.
Подбор присяжных считается самым важным этапом судебного разбирательства, процессом, в течение которого дело может быть выиграно или проиграно до того, как будет вызван первый свидетель. Это считается прописной истиной, однако на практике подбор едва ли играет такую важную роль.
Опытные юристы достаточно искушены в этой процедуре, и маловероятно, что одной из сторон удастся добиться решающего преимущества. Это как в футболе. Тактика игры, все эти крестики-нолики, жизненно важна для успеха команды, но современный тренерский состав настолько мудр и опытен, что обычно решающее преимущество команды развивается в совсем других областях.
Дилан при каждом удобном случае открыто называл Лори безжалостным бывшим полицейским, тогда как моей задачей было заставить всех видеть в ней нежный цветок. На самом деле она была и тем, и другим, что делало нашу маленькую игру более острой.
Лори терпеть не может, когда я называю суд игрой, однако я вижу это именно так – и так и должен его видеть, чтобы показать все, на что способен. Это игра в том смысле, что здесь есть стратегия и удача, ажиотаж и хладнокровие, взлеты и падения и, конечно, победители и проигравшие. Игру игрой делают вовсе не ставки – ты играешь, чтобы выиграть, а потом уж подсчитываешь барыши, и не важно, насколько тяжелее стал твой кошелек.
Чтобы моя работа была эффективной, я должен обезличить дело для себя, смотреть на него только с позиции стратегии и тактики. В данном случае для меня здесь крылась большая опасность, другая же опасность состояла в том, что обвинение, по-видимому, было построено непробиваемо. Попытка отойти и посмотреть на дело как на игру для меня была сопряжена с постоянной внутренней борьбой – я не мог забыть о конкретных людях и о том, как безумно высоки ставки.
Я боялся, что не смогу вести дело достаточно хорошо, чтобы победить, но чтобы провести его хорошо, мне нельзя бояться.
Топор был в хорошей форме. Я всегда подозревал, что он не расстается с «измерителем сердитости». Чем более значимым было то или иное обстоятельство, чем более напряженным был
Примерно через час Топор повернулся ко мне.
– Защита готова?
– Да, ваша честь, – солгал я, и мы с разбега окунулись в дело «Нью-Джерси против Лори Коллинз».
Сотня кандидатов в присяжные была приведена в зал суда, и Топор прочел им стандартную лекцию о важности их работы для общества. Он поблагодарил их за то, что они хорошие граждане, но он знал не хуже меня, что все эти люди здесь потому, что в отличие от большинства других хороших граждан не смогли придумать, как отвязаться от столь почетных обязанностей.
Присяжные получили опросники для заполнения, в которых содержались многие из тех вопросов, которые будут задавать им юристы. Эта процедура была придумана для того, чтобы сократить время и силы юристов, необходимые на данный процесс, потому что записанные ответы нередко помогают отсеять непригодных без траты времени на интервьюирование.
Процесс отбора двенадцати основных и четырех дополнительных присяжных, которые решат судьбу Лори, занял два с половиной дня. Семь мужчин, три афроамериканца, один латиноамериканец. Среди них не было специалиста по хирургии мозга, однако должен признать, что для присяжных у них был интеллект выше среднего и бесспорная широта взглядов. И это важно, потому что им придется понять и прочувствовать защиту, если, конечно, до нее дойдет дело.
Последний член группы присяжных принес клятву в три часа дня, и Дилан обратился к Топору с просьбой отложить официальное открытие слушаний на завтрашнее утро. Это меня устраивало – у меня появлялось дополнительное время на подготовку. Я попросил Кевина и Маркуса приехать ко мне к шести часам, чтобы мы могли еще раз определиться, что мы имеем и что нам необходимо.
Лори приготовила обед, а затем устроилась с нами в гостиной. Маркус был крайне недоволен собой – он чувствовал, что никогда еще не делал так мало для продвижения расследования, хотя для него это было самое важное дело, над которым он когда-либо работал. Личность Стайнза, его настоящее имя и его причастность к убийству до сих пор оставались тайной, так же как и местонахождение Дорси.
Я был разочарован, что Дорси больше не пытался контактировать с Лори. Я надеялся, что он не сможет удержаться от дальнейших звонков, чтобы еще сильнее ранить ее. Мы даже установили на ее мобильный телефон специальную систему записи, чтобы накрыть его. Но увы, не повезло.
Маркусу удалось составить список пропавших людей, которые могли быть истинными обладателями обезглавленного тела, найденного на складе. После исключения не подходящих по росту, весу и времени исчезновения осталось семь возможных кандидатов. К сожалению, все возможные проверки по всем возможным источникам не обнаружили никакой связи между этими кандидатами и Дорси.