Первенец

Мор Дэлия

– Интересный дизайн, - восхищенно выдохнула Куна, а генерал нахмурился.

– Это я попросил спрятать особняк под новым фасадом так, чтобы я приехал и не узнал прежний дом. Иногда мои приказы исполняются слишком буквально.

– А внутри так же необычно?

– Нет, мебель я не трогал, мне хватило перестановки.

Куна помнила, что особняк больше казарма, чем дом Его Превосходства, но все еще стеснялась спросить, где она будет жить? Дом крепко спал, укрывшись шапкой снега, горело несколько окон на первом и третьем этажах.

Из будки у ворот выскочил рядовой и вытянулся струной, пока внедорожник въезжал на территорию. Широкие дорожки в парке тщательно подметали от снега, обнажая бледно-терракотовую плитку, а у самого крыльца под колесами автомобиля захрустел мелкий гравий. Массивные двери распахнулись, выпуская бойцов. Не дожидаясь приказа, они рванули к багажнику и за одно мгновение выдернули из него все чемоданы Куны.

– Жаль, времени нет на экскурсию, - сказал Наилий, открыв дверь и впустив в салон стылый зимний воздух, - пойдем, я покажу спальню и поедем обратно в Равэнну. Вдруг заблудишься, когда вернешься вечером без меня.

Куна улыбнулась, представив, как стоит посреди особняка со спутниковым навигатором и вежливая дарисса подсказывает: «Через две комнаты поверните налево». Почти угадала. По главной лестнице поднялись сразу на третий этаж, а спальня оказалась четвертой по счету. Куна зашла внутрь и ахнула. Среди монохромного интерьера особняка только здесь расцветали живые и теплые краски. Спокойная зелень штор и покрывала на кровати, пушистый оранжевый ковер и удивительно нежный персиковый оттенок паланкина на детской кроватке. Куна замерла, водя пальцем по бахроме паланкина и не сразу услышала, как генерал подошел сзади.

– Я запомнил твою нелюбовь к большим комнатам, - обнял Наилий, осторожно поглаживая по животу, - выбрал самую маленькую и уютную. Дополнительный радиатор отопления сделать успели, так что не замерзнем. И тебе не придется ночью бегать в соседнюю комнату, чтобы укачать Дариона.

Слезы и крики сестры Куна уже хорошо помнила. Самой приходилось вставать к колыбели, пока мать отсыпалась на кухне. Разводить детское питание, менять мокрый подгузник. Сейчас за это стоило сказать спасибо. Вряд ли в особняке будет хоть одна женщина, чтобы помочь с ребенком.

– Мы точно не будем мешать, Наилий?

– Нет, - вздохнул генерал, - я буду стараться проводить с вами больше времени, но обещать не могу. Куна, легарцы все-таки затеяли крупную военную компанию и если мы подпишем договор, меня не будет три месяца.

Бездна, как же долго! Куна чуть не застонала, представив три месяца напряженного ожидания - вернется ли живым и здоровым?

– И когда лететь?

– Не знаю пока, с оплатой никак не сойдемся. Слишком долго у легарцев идет междоусобица, раньше вместо них воевали гнароши, но хитрые синекожие умудрились встать по обе стороны и в итоге свели столкновения к позиционной войне. Время идет, деньги тратятся, а результата нет. Зато с нами теперь нечем рассчитываться. Геологи сейчас смотрят карту месторождений полезных ископаемых и подсчитывают целесообразность добычи.

Куна кивнула, привыкая к новым проблемам. С сегодняшнего дня о легарцах, гнарошах и дарлибах она будет слышать гораздо чаще. У Наилия запищала гарнитура, и пришлось уходить из спальни обратно на улицу до машины. Диспетчерская ждала на смену.

***

Цеста слово сдержала и позвонила на личный номер генерала. Застала в кабинете между совещаниями, почти на бегу, но едва Наилий увидел имя звонящего, и в голове стало пусто как в бездне. Куда там бюджету и шахтам легарцев, генерал дошел до кресла и почти упал на холодную кожу сидения.

– Слушаю.

– Ваше Превосходство, это Цеста, акушерка из Центра репродукции, вам удобно говорить?

– Да, конечно, дарисса.

– Пришли результаты генетического анализа и по одному показателю есть отклонения.

Знал ведь, что так будет и все равно в озноб бросило. Холод, что вечно стелился сквозняком по старому зданию генерального штаба, крепко обнял за ноги. Главное - не дышать в микрофон гарнитуры слишком тяжело и не стучать нервно зубами.

– Что там, дарисса? Говорите. Можно без предисловий сразу к сути, я не беременная женщина, мне можно.

– Это еще не точно, Ваше Превосходство, мы брали кровь матери и анализировали уровень гормонов. Результат показывает только вероятность хромосомной аномалии у ребенка. Чтобы поставить диагноз, нужен генетический материал младенца. Кровь из пуповины или околоплодные воды, где есть частички эпителия с кожи.

Наилий слушал голос акушерки и видел, как плывет и качается кабинет, расплываются пятнами стрельчатые окна, а ковер на полу превращается в зыбкое болото. Что ж так голова болит? После третьего глотка Шуи легче.

– Мы всегда делаем два исследования - смотрим на УЗИ нет ли внешних признаков хромосомной аномалии: измеряем толщину носовой кости, воротникового пространства и дополнительно берем кровь. У вас идеальное УЗИ. Шанс, что отклонения в гормонах - индивидуальная особенность организма матери весьма высок. Но патология серьезная, мы не можем просто закрыть глаза на результаты, надо обязательно хотя бы околоплодные воды взять на анализ.

– Я понял, - хрипло ответил генерал, - делайте, что нужно, только Куне ничего не говорите. Цеста, я настаиваю. Обычная предосторожность, дополнительное исследование и все.

– Конечно, - неожиданно легко согласилась акушерка, - только мы ограничены сроками. Воды берут на анализ не раньше шестнадцатой недели, и результат надо будет ждать от двух недель до месяца.

И все это время молча падать в бездну, бояться смотреть Куне в глаза и бесконечно разрываться между «да» и «нет».

– Что там? Вы так и не сказали.

– Умственная отсталость и, возможно, пороки развития, - ответила акушерка, - одна из немногих хромосомных аномалий, при которой плод жизнеспособен. Не все потеряно, Ваше Превосходство, есть технологии, облегчающие состояние, особые методики обучения...