Первое правило королевы
Шрифт:
Кто из них мог решиться на убийство?
Инна смотрела в окно.
Никто. Ястребов не в счет.
Свекровь говорила: «кишка тонка» — очень верно.
Все они были политиками — средней руки, за исключением Ястребова, который вообще политиком не был, больше промышленником, и, насколько Инна его узнала, убил бы не задумываясь, если бы кто-то угрожал его семье, бизнесу, карьере.
Больше смерть губернатора не выгодна никому.
Семье? Нет, никогда. Они остались сирыми и убогими, и некому защитить и обогреть их, чему свидетельство —
А Осипу, к примеру?! Осипу губернаторская смерть выгодна?!
Инна посмотрела в крепкий затылок.
Затылок выражал «оскорбление чувств», за то что его так грубо отшили с вопросами.
Осип был с ней на улице Ленина. Ей впервые пришло в голову, что она понятия не имеет, чем занимается ее водитель, когда она его не видит.
Вполне возможно, что, выждав время, он вошел следом за Инной в темный купеческий подъезд, а потом в квартиру губернаторского сына и… и…
Нет, даже додумать до конца она не могла, хотя первое правило ее жизни гласило — никогда и ничего не бояться.
Зачем Осипу смерть Мухина и его жены? Он-то не претендовал на трон и вряд ли когда-нибудь станет баллотироваться на выборах!
А газеты, которые пропали? А «ЗГ», которого никто не видел? А сбежавший маньяк, которого не было? А горничная, которая оказалась не горничной?
И еще губернаторская дочь с нелепой историей о том, что она видела, как убивали ее мать! И еще Глеб Звоницкий, который видел неизвестного, шедшего за Катей по пустой и темной улице! И еще Юра, который появился в студии значительно позже, чем должен был появиться! Почему вместо десяти минут он ехал двадцать?
А преступление, наказание, грехи, искупление, история с утопленницей?!
В своем кабинете Инна первым делом переобула промокшие на снегу туфли, попросила кофе и посмотрела на телефон, прикидывая, не позвонить ли домой, не спросить ли у Кати, как она себя чувствует, и решила, что звонить не станет. Как бы Катя себя ни чувствовала, Инне все равно некогда с ней возиться.
Секретарша принесла поднос — кофейник и чашку и большой лохматый киви на тарелочке. Знала, что ни тортов, ни пирогов Инна есть не станет, а «фруктик» ничего, скушает.
Инна задумчиво скушала «фруктик».
Ей хотелось найти Ястребова, немедленно, посреди совещания или заседания, или что он там делает сейчас, и спросить, кто убил Мухиных и зачем.
Ей хотелось выйти в приемную, схватить Осипа за кожаные грудки, потрясти хорошенько и вытрясти из него правду.
Ей хотелось вытащить из-за стола Юру, посмотреть ему в лицо и потребовать объяснений и оправданий.
Еще хотелось подняться на один этаж в приемную Якушева и устроить ему скандал, жуткий и ужасный, такой, чтобы в результате она убедилась, что он ни в чем не виноват!
Ничего этого делать нельзя.
Она знала, что убийца следит за каждым ее шагом и для него она — как на ладони, а она даже не знает, в какой он стороне!
Сверяясь по бумажке Сидора Семеновича, она набрала телефонный
Никакого ответа. Корреспондента Захара Юшина не было дома — по крайней мере в том месте, где он проживал согласно прописке.
Инна разыскала в столе телефонный справочник Белоярского края и стала листать.
Вот интересно. Белоярский край огромный, сколько-то Бельгии, сколько-то Голландии, княжеств Монако вообще не счесть, а справочник даже не слишком толстый. Мало людей в Белоярском крае.
Мало людей, телефонов, домов, машин.
Много тайги, Енисея, алюминия, угля — разных разностей, которые озолотят того, кто откусит от них кусочек. Богатство России будет прирастать Сибирью — это еще в школе проходят, да только до богатства этой самой России никому нет никакого дела. Зато вожделенный кусок, который так хочется и который многим не по зубам, в один прекрасный день вдруг возьмет да и задавит откусившего, как золото задавило падишаха в мультфильме про антилопу!
И Мухин тут ни при чем. Мухин любил машину «Волга», салат «Столичный» в квадратном соуснике, полированные шкафы и зеленые портьеры. Да, он купил дочери квартиру, а сыну еще и работу, но все это убогие мелочи по сравнению с возможностью купить весь мир — нет, два мира по цене одного! А такую возможность кусок Сибири, взятый в личное пользование, вполне обеспечивал.
Убить за нее ничего не стоит. Хоть один, хоть два, хоть десять раз.
Инна долистала до Заболоцкого района и стала читать. Больниц в районе оказалось несколько. В Заболоцке только одна.
Инна стала звонить туда. Долго не соединялось, потом соединилось, но неправильно, потом опять не соединялось, и когда она наконец дозвонилась, выяснилось, что звонить надо в другое место, и там долго и придирчиво выясняли, зачем ей телефон «спецучреждения», и она что-то врала, и когда телефон наконец получила, чувствовала себя почти что кандидатом в это самое учреждение.
Прежде чем звонить, она тихонько выглянула в приемную.
Осипа не было видно. Дверь в комнату помощника прикрыта. Секретарша бодро и безостановочно стучала по клавиатуре компьютера — как пить дать писала непутевой дочери курсовую или доклад.
Инна закрыла дверь так, чтобы даже щелочки не осталось, и вернулась к телефону.
«Спецучреждение» ответило быстрее, чем больница.
Инна попросила телефон главврача, и бодрый старческий голос уверил ее, что это и есть главврач, Егоров Иван Адамович.
— Здравствуйте, меня зовут Инна Селиверстова, я начальник управления информации края.
— Ох-ти, — тягостно вздохнула трубка, — опять пресса на нас войной пошла. Так, нет?
— Нет, — удивилась Инна, — не так.
— А что такое?
— Да вот, — бодро начала Инна, — у нас тут целое дело вышло! Какой-то корреспондент написал, что от вас маньяк сбежал, а оказалось, что это неправда. Теперь вдруг выяснялось, что и опровержения не было, а публикация непроверенных и заведомо ложных сведений…