Первопроходцы ада
Шрифт:
А между тем в барах, на бивуаках или просто в разговорах «за жизнь» сталкеры и даже военные, да что там, вполне себе серьезные ученые, а не шарлатаны типа Армолина, рассказывали о странных вещах, о непонятных и необъяснимых местах. Параллельные миры, бесчисленные переходы между измерениями, места, где время идет назад.
Рассказывали и о существах-паразитах, будто подчинявших себе людей и делавших из них зомби, но не привычных дерганых големов, истекающих гноем, а почти неотличимых от нормальных людей. Что паразиты эти – лишь малая часть той армии созданий, что населяет сейчас территории, ограниченные Периметром, и что основная жизнь проходит в подземных тоннелях, то ли вырытых
Шептались о вещах и вовсе необъяснимых. Как иногда возвращавшиеся из долгих рейдов, особо много выпив, вспоминали о гигантских болотах, уходящих неведомо куда на многие тысячи километров, из которых торчали руины бывших городов – не то Минска и Смоленска, не то других на них похожих.
Или о том, как бродили в неведомых местах и локациях неделями, а то и месяцами, как печальной памяти экспедиция доцента Редичкина. Антон сам-то не особо доверял рассказам уцелевших, почти не верил. Но вот уж кто-кто, а Коля Монин, ходивший с Редичкиным и которому Арсеньев был склонен верить, как самому себе, рассказал про то, как на тридцать пятый день они вышли на берег бескрайнего синего теплого моря, где плавали тысячные стада огромных китов. Этот тихий и серьезный очкарик-ботаник, бесследно сгинувший в следующий свой поход в Полесскую Зону, был кем угодно, но не фантазером. И подавно ни «серого мха», ни ягод «буролиста», ни обычной наркоты не употреблял.
Или вот, к примеру, Развалины – странные домики, что появляются вдруг посреди Зоны из ниоткуда и так же внезапно исчезают. Антон их видел своими глазами, правда, всего единожды. Одни бывальцы говорили, что там можно найти редкие и драгоценные артефакты, а другие – что, дескать, «окна» там выходят в другие места. Но вот ни одного человека, кто туда зашел и доподлинно вернулся, ученый не знал…
– …В общем, веселые времена настают! Таки уже настали! – Голос Дракона оторвал его от размышлений. – Мне вот вспомнилось, на следующий день, – продолжил сталкер, – после того как умер мой дед, мне сон привиделся, будто стоит он и смотрит на меня с такой жалостью, что у меня все внутренности свело. Ну неужели, деда, говорю, у меня жизнь такая плохая будет? А он ничего не ответил и ушел. Я за ним побежал, но так и не догнал. Было мне тогда четырнадцать неполных лет. А то еще как-то сосед наш, про него говорили, что он колдун, в девяностом году прошлого века как-то мне и говорит ни с того ни с сего: «За семь лет до того, как луна станет красная, придет неведомая беда. Поразит она землю и сам мир, поделив его напополам, и малая его часть уже не будет нашим миром. Это не скоро еще, в то время уже не будет советской власти, и все будет по-другому. Когда услышишь, что такое началось, устраивай семью, а сам будь готов к очень тяжелой жизни».
– И к чему ты все это? – приподнял брови Антон.
В натуре, брат Горацио, на светебывает дохерища непоняток,что крышу рвут конкретным пацанам… –процитировал Дракон. И добавил уже прозой:
– Но знаешь, докапываться до всего нужно. Так что как ни крути, а требуется нам до зарезу эту тварь поймать. Ибо знание – сила!
– А будет толк от этого знания? – кисло осведомился беглый начлаб. – Не зря ведь сказано, что от многого знания великая скорбь…
– А как же? Точное знание поможет оценить, мобилизовать, грамотно распределить ресурсы, не распыляя их. Если завтра потоп, я буду строить ковчег. Если пожар – зароюсь в землю. Если война, – он
– Ну а если окажется, что ничего сделать нельзя?
– Вот умеете вы, умники, себе и людям настроение портить! Если так… Расслаблюсь и пойду наслаждаться последними счастливыми моментами. Так что сам видишь, «Знание – сила» не дураки придумали. Потому что без знания мы как слепые во тьме. И как опять же говорили древние: «Когда наступает полная Тьма, во главе становятся слепые от рождения». Тонко подмечено. А, черт!
– Дьявол! – вторя ему тоненьким голоском, заверещала тетка Зоя. – Вот он, нечистый!!!
Антон обернулся. Волосы на затылке зашевелились, и он вдруг понял, что фразы вроде «кровь застыла в его жилах» имеют самое прямое отношение к жизни.
Первое, что он увидел, – это горящие глаза, и лишь потом огромную оскаленную морду, до ужаса страшную, когтистые передние лапы и грубую длинную шерсть…
Прямо на них по самой обычной деревенской улице, как в какой-то безумной компьютерной игре, длинными скачками неслась стая жутких тварей.
Потом Арсеньев, как ни старался, не мог составить целостный образ атаковавших их тварей. В памяти выпячивались плотно прижатые уши, когтистые лапы, взрывающие свежую грязь. Жуткие создания то высоко взмывали в прыжке, то неслись, низко стелясь по земле, словно какие-то инфернальные таксы…
– Щас я вас! – истошно заорал один из подобранных ими дезертиров, совсем еще зеленый ефрейтор, бежавший от ужасов Зоны домой, на Колыму, и вскинул свой старый АК-47, врученный ему полгода назад после принятия присяги на верность Отечеству.
– Прекрати, идиот! – завопил Антон, но было поздно.
В боевиках люди обычно легко убивают полчища врагов из подобного оружия. Увы, реальность заметно отличается от киношных спецэффектов. Ибо в цель летят первые четыре-пять пуль, а потом ствол, хоть у китайского клона древнего ППШ, хоть у высокотехнологического образца современной конструкции, начинает уводить вверх и вбок, а бьющая в плечо отдача разворачивает стрелка вправо.
И очередь прошла ровно там, где за секунду до того находился Антон. Еще секунда, и временный соратник перерезал бы его пополам автоматной очередью.
Но этой секунды Дракон ему и не дал, сбив Арсеньева наземь.
– Лежи! – рявкнул он прямо ему в ухо.
Где-то сбоку что-то орал участковый, грохотал «Бизон» второго дезертира, сержанта, всего два месяца не дослужившего до вожделенного дембеля, пару раз хлопнул ПМ – это подслеповатый Армолин тоже, видать, решил присоединиться к битве с нечистью.
Выстрелы, противный визг и глухие удары пуль в кирпич, радуга разлетающихся осколков, лай испуганных собак и вопли людей, звон разбитого стекла и треск расколотых пулями досок…
Здоровенная туша пролетела в прыжке над его головой. Как в замедленном кино, увидел он ее зубы, когтистые, обвитые жгутами мышц лапы, взъерошенную шерсть на загривке.
А далее… Едва ощутимая волна чего-то пронеслась подобно молнии, преломляя воздух и будто меняя саму геометрию пространства… Глаза, прожигая красным огнем насквозь его душу, излучали поток ненависти и зла.
За мгновение в мозгу промелькнули нереальные картины каких-то далеких, непостижимых для разума миров, безжизненные кварталы заброшенных городов, пустые черные глазницы полуразрушенных строений, черные пустоши огромных старых пожарищ. Арсеньев так и не понял, что это было за видение и откуда оно пришло. Был ли это морок, насланный мутантом, или реакция перенапряженного уставшего мозга на все происходящее.