Первые дерзания
Шрифт:
Между тем "что-то" явно приближалось к Семену. Звук становился все более сильным.
Мальчик, с трудом изогнувшись, прикоснулся рукой к толстому корню и отчетливо почувствовал, что дерево дрожит мелкой дрожью. Семену показалось, что ладонь, которой он сжимает корень, начинает нагреваться. "
Что-то" меняет свой голос. К рокоту гигантского контрабаса прибавляются новые звуки. Теперь слышится тягучий писк, неприятно сверлящий ухо. А вот появился звенящий пронзительный, все время
Но Семена беспокоили не столько звуки, сколько то, что нога, застрявшая между корнями, стала болезненно воспринимать это странное звучание. Она начала ныть, как больной зуб.
Вцепившись руками в толстый ствол орешника и стиснув зубы, Семен принялся освобождать ногу, твердо решив добиться этого во что бы то ни стало.
Словно перекликаясь с рокотом, порождаемым землей, с неба скатился громовой удар.
Начиналась гроза. "
Эх, фуражка-то моя осталась на дороге..." - почему-то вспомнил Семен, стирая ладонью первые капли теплого дождя, сползавшие по лицу вместе с каплями холодного пота.
Глава десятая
Как и вчера, в темные окна барабанил дождь. Раскаты грома слышались издалека, но все время усиливались. Гроза приближалась.
Ваня Быков стоял у окна, Шурик Пышной и Сережа Чердаков сидели на своих кроватях.
Степан Кириллин расхаживал по комнате, глубоко засунув руки в карманы.
– Что-нибудь более возмутительное... даже трудно представить, - говорил он хмуро.
– Так опозорить наш коллектив... Опозорить свое ремесленное училище!
– Конечно, - согласился Шурик.
– А я-то, дурак, попал впросак, - в рифму пробормотал Чердаков.
– В какой просак?
– строго спросил Степан, задерживаясь возле кровати Чердакова.
– В самый обыкновенный, не очень почтенный, - скороговоркой ответил Сергей, не глядя на Степана.
– Что ты мелешь! Неужели нельзя разговаривать по-человечески, без дурацких шуток, когда... вопрос серьезный! Решается судьба нашего товарища-комсомольца, может быть нужно ему помочь, а ты только зубы скалишь!
– Ну, это еще как сказать, ничего тебе неизвестно...
– с обидой в голосе и как-то вызывающе процедил сквозь зубы Чердаков.
Степан постоял некоторое время, словно собираясь с мыслями, а затем махнул рукой, отошел от кровати и пробормотал угрюмо:
– Ты даже в цирковые клоуны не годишься... Клоун тоже в коллективе работает и у него должно быть чувство товарищества...
– Ребята! Куда же все-таки девался Семен? Не мог же он, в самом деле, сбежать? С ним что-нибудь серьезное произошло, - проговорил Быков, усаживаясь на подоконник.
Степан прекратил хождение и уселся на кровать, подперев голову обеими руками. А Быков продолжал:
– Ведь мы хорошо знаем Семена! Есть у него кое-какие
– Дисциплинированный?
– язвительно спросил Шурик.
– А самовольное изменение детали - это дисциплинированность?
– Да это как раз мелочь. Делал в неурочное время. Изобретательский дух в нем взыграл, вот и все, - пробовал защищать своего друга Быков.
– А не явиться на работу и исчезнуть на целый день - это дисциплинированность?
– не унимался Шурик, все более распаляясь.
Возражать против этого Быкову было нечего. Всем ясно, что подобный поступок не может совершить дисциплинированный ученик.
– Надо предпринимать какие-то меры, ребята, чтобы разыскать Семена, - со вздохом проговорил Кириллин.
– Администрация обо всем знает и поиски начались, но этого мало. Мы сами, товарищи Семена, должны что-то предпринять. Только я не знаю, с чего начать.
В эту минуту в комнату ввалился вахтер, весь мокрый от дождя, и, остановившись у дверей, спросил:
– Не приходил? Не появлялся?
– Нет!
– хором ответили ребята, и вахтер скрылся за дверью, невнятно бормоча какие-то проклятья не то по поводу исчезнувшего ученика ремесленного училища, не то по поводу дождя, который лил как из ведра.
– Надо действовать...
– начал было Степан, но не успел договорить фразы. В дверях послышался робкий стук.
– Войдите!
– закричали ребята.
На пороге появилась молодая девушка, закутанная в большой шерстяной платок, который плотно облегал ее голову и свисал концами до самых колен. Сиреневое промокшее платье, видневшееся из-под платка, прилипало к ногам.
– Я ищу Бурыкина, - тихо проговорила вошедшая.
– Очень даже похвально с вашей стороны, - вежливо улыбаясь, заметил Кириллин. И не менее вежливо добавил: - Ну и как, нашли?
– Некогда с вами шутить, - ответила девушка.
– Где мне его найти?
– Сами ищем, свищем, - сказал Чердаков.
– А по какому делу он вам понадобился? Может быть мы вместо него будем вам полезны?
Девушка внимательно осмотрела комнату, словно желая убедиться, что ее не обманывают и среди присутствующих действительно нет Семена.
– У меня к нему очень важное дело...
– смущаясь, промолвила она.
– Вообще неприятное и немного секретное... Я потеряла сегодня бумажку, которую передал мне ваш Бурыкин. Хочу попросить его, чтобы он уговорил главного инженера написать новую... Такую же... Так вы, значит, не знаете, где сейчас Бурыкин? Тогда простите...
– Какую бумажку? Подождите! Куда же вы уходите!
– вскакивая с постели, прокричал Кириллин.
– Одну минутку! Гражданка!
– и он бросился догонять девушку, схватив фуражку и на ходу надевая пояс.