Первый человек в Риме. Том 2
Шрифт:
Гай Марий вышел на подиум храма и произнес небольшую речь.
– Помните, что мы – римляне и что вокруг – Рим. Придется действовать за линией помериума. По этой причине я не смог позвать на помощь воинов Марка Антония. Что ж, я уверен, мы сами сумеем постоять за себя. Я призываю и настаиваю: как можно меньше жестокости. Особенно это относится к молодежи. Не поднимайте клинок на безоружного. Используйте, по возможности, только дубинки и щиты. В крайнем случае, бейте мечом – но плашмя. Где сможете, отбирайте у толпы деревянное оружие и пользуйтесь лучше им,
– Вы – моя армия, – продолжал Марий. – Но лишь немногие из вас служили под моим началом до сего дня. Поэтому я хочу сделать одно предупреждение. Тот, кто ослушается моих приказов или приказов моих легатов, будет убит. Это – не сведение счетов.
Сегодня мы – заодно, мы – просто римляне. Многие из вас не любят римскую голытьбу, но я хочу сказать одно. Запомните хорошенько: эта чернь – тоже римляне. Жизни их столь же священны и защищены законом, как и жизнь любого из нас. Кровопролития допустить нельзя! Если я увижу, что дело идет к этому, я брошусь сам туда, где поднялись мечи. Напоминаю: Сенат освободил меня от ответственности. Слушайте приказы только двух людей – мои и Луция Корнелия Суллы. Понятно?
Катулл Цезарь склонил голову, отвечая за всех; легкий оттенок иронии чувствовался в этом жесте:
– Слышим и повинуемся, Гай Марий. Я служил с тобой – и знаю, что значат твои слова.
– Хорошо, – Марий проигнорировал иронию и повернулся к младшему консулу:
– Луций Валерий, возьмите человек пятьдесят и отправляйтесь на квиринал. Если Гай Сервилий Главция в доме Гая Клавдия, арестуйте его. Если откажется выходить – оставайтесь у дома, но не входите. И держите меня в курсе дел.
В полдень Марий ввел свою маленькую армию в город. Пройдя через Велабрум, они вышли на аллею, ведущую к Форуму между храмом Кастора и Поллукса и Базиликой Семпрония. Толпа была удивлена появлением маленькой колонны на нижнем Форуме. Вооруженные чем попало, – дубинками, ножами, топорами, палками, дротиками – люди Сатурнина, числом в четыре тысячи, выглядели внушительней, чем колонна Мария. Но сверкающие доспехи, шлемы, щиты в руках пришельцев заставили многих отступить к Аргилетуму – оттуда, в случае чего, легче было скрыться.
– Луций Аппулей, прекратите этот беспорядок! – крикнул Гай Марий, шедший впереди своей колонны.
Стоя на ростре с Сауфеем, Лабиеном, Эквитием и десятком других сторонников, Сатурнин презрительно посмотрел на Мария и расхохотался.
– Что прикажешь, Гай Марий? – спросил стоявший за его спиной Сулла.
– Их надо смять, – ответил тот. – Быстро. Лучше – без мечей, используя лишь щиты. Вот уж не думал, Луций Корнелий, что это такой сброд… Они легко разбегутся.
Сулла и Марий выстроили армию кольцом: сотни на две людей в длину, человек на пять – в глубину.
– Пошли! – скомандовал Марий.
Маневр оказался очень удачным. Стена щитов рассекала толпу, как корабль –
Сатурнин и его друзья сошли с ростра, обнажив мечи, чтобы объединить людей, но ничего не могли сделать. Форум был захвачен без кровопролития. Сатурнин с соратниками и тридцатью вооруженными рабами сбежали на Кливус Капитолинус, чтобы закрыться там в храме Юпитера Величайшего.
– Сейчас потечет кровь! – кричал Сатурнин с подиума храма; эти слова четко доносились до Мария и его людей. – Я заставлю тебя пролить кровь римлян первым! Посмотрим, что будет, если храм залить кровью римлян!
– Может, он прав, – сказал Скавр. Марий рассмеялся:
– Нет! Он хитрит. Не так все страшно – мы выкурим их оттуда, не пролив ни капли крови.
Марий повернулся к Сулле:
– Луций Корнелий, отправь кого-нибудь – пусть немедленно прекратит подавать воду на Капитолий.
Глава Сената удивленно покачал головой:
– Как просто! А мне бы и в голову не пришло… И сколько нам придется ждать?
– Недолго. Скоро они почувствуют жажду. Думаю, подождать надо до завтра. Я пошлю людей, чтобы окружили храм – и захватили изменников.
– Сатурнин – отчаянный человек! С этим Марий согласиться не мог.
– Он – политик, а не солдат, Марк Эмилий. И сила, которую он смог разбудить, – не сила армии. Он не умеет ею управлять. Вот если бы я перешел на сторону Сатурнина – у Вас был бы повод для беспокойства! Провозгласи я себя царем – вы все были бы уже мертвы.
Скавр инстинктивно отшатнулся:
– Я знаю, Гай Марий.
– Так или иначе, – Марий повернулся к Скавру половиной лица, – я не царь Тарквиний, хотя моя мать родом из Тарквиний. Одна ночь – и Сатурнину конец.
Тех из разогнанной накануне толпы, кто не ушел за Сатурниным, закрыли в Лаутумие. Там их переписали, разделив на римлян и неримлян; неримлян наказывали тут же, римлян должны были подвергнуть наказанию на следующий день – сбросить вниз с Тарпейской скалы Капитолия.
Вернулся Сулла:
– У меня послание от Луция Валерия с Квиринала. Он сообщает, что Главция – в доме Гая Клавдия. Там заперты все окна и двери, выходить обитатели дома отказываются.
Марий взглянул на Скавра:
– Ну, принцепс, что станем делать?
– Почему бы и нам не отложить дела до утра? Пусть Луций Валерий охраняет дом, а когда Сатурнин сдастся, мы сообщим об этом Главции и посмотрим, что произойдет.
– Прекрасно, Марк Эмилий. Скавр рассмеялся:
– То, что я с вами заодно, Гай Марий, вряд ли повысит мою репутацию среди друзей… И все же я очень рад, что вы сегодня – здесь. А что вы скажете, Публий Рутилий?
– Скажу, что вы не могли бы найти более верных слов.
Луций Аппулей первым решил сдаться; последним оказался Гай Сауфей. Тех, кто был римлянами, около пятнадцати человек, содержали на росте, на виду у осмелившихся сюда придти – а решились немногие. Они стали свидетелями казни римских граждан из черни – рабов среди восставших было мало.