Первый человек в Риме
Шрифт:
Удовлетворенный, Бомилькар улыбнулся Декумию и смешался с толпой Малой Субуры.
Марк Ливий Друз, до этого два года бывший консулом, в середине второй недели января праздновал свой триумф. Во время первого срока своего консульства он был назначен губернатором Македонии. Затем срок его губернаторства продлили еще на год. Друз удачно закончил пограничную войну со скордисками, племенем умных и хорошо организованных кельтов, которые постоянно совершали набеги на римскую провинцию Македония. В лице Марка Ливия Друза они нашли исключительно опасного противника и потерпели
На празднествах принц Массива присутствовал в качестве гостя консула Спурия Постумия Альбина, поэтому ему было предоставлено самое лучшее место в Большом цирке, откуда он мог наблюдать, как длинное триумфальное шествие проходит по цирку. Снова и снова Массива убеждался в том, что римляне знают толк в театральных действах. Лучше всех они умеют устраивать пышные спектакли. Принц Массива, конечно, отлично говорил по-гречески, поэтому он понял, что именно ему предварительно объяснили перед парадом.
Массива поднялся, готовый уйти до того, как последний легион Друза выйдет из Капенских ворот арены.
Все гости консула проследовали через особую дверь на Бычий форум, вверх по лестнице Кака, на Палатин и там прибавили шагу. Ведя почетных зрителей кратчайшим путем, двенадцать ликторов стучали по булыжнику почти пустынных аллей зимними сапогами, подбитыми гвоздями.
Десять минут спустя они уже спускались по лестнице Весталок на Римский Форум, направляясь к храму Кастора и Поллукса. Здесь, на верхней площадке лестницы этого величественного сооружения, должны были сидеть оба консула и их гости, наблюдая, как шествие будет спускаться по Священной улице от высоты Велия к Капитолию. Чтобы не оскорбить триумфатора, им надлежало ждать уже на месте, когда появится шествие.
– Все другие магистраты и члены Сената идут во главе шествия, – объяснял Спурий Альбин принцу Массиве. – Действующих консулов всегда официально приглашают принять участие в шествии и в угощении, которое триумфатор устраивает для Сената в помещении храма Юпитера Величайшего. Но для консулов считается неприличным принимать приглашение. Это событие является великим днем триумфатора, и именно он должен быть самым важным человеком на празднике. Никто не должен затмевать его. Большую часть ликторов отдают в этот день ему. Поэтому консулы всегда любуются шествием с почетного места, а триумфатор приветствует их, проходя мимо.
Принц сделал вид, что понял, хотя слишком непродолжительное знакомство с римлянами и их традициями явно мешало ему охватить разумом всю картину происходящего. В отличие от Югурты, ему всю жизнь была ближе неримская Африка.
Когда гости консула прибыли на место соединения лестницы Весталок с улицей Новой, их движение замедлилось из-за огромной толпы народа. Сотни тысяч римлян вышли, чтобы увидеть триумф Друза. Молва об этом дошла даже до самых маленьких улочек Субуры. Всех уверяли, что триумф Друза будет самым великолепным из возможных.
Выполняя свои обязанности в пределах Рима, ликторы носили
Его представление о своей исключительности, сознание того, что он принадлежит к царскому роду, вызвали у него крайнее недовольство. Как смеет римская толпа относиться к нему столь непочтительно? Охранников оттерли – несколько минут Массива не видел даже их.
Этого краткого мига и ждал Луций Декумий. Он нанес удар – точно, быстро, уверенно. Притиснутый к принцу Массиве стихийной волной толпы, он вонзил свой остро отточенный кинжал в левую сторону грудной клетки принца, тут же резко крутанул лезвие и отпустил рукоятку, зная, что лезвие вошло в грудь на всю длину. Убийца смешался с толпой задолго до того, как показалась кровь.
Принц Массива не кричал. Он просто упал там, где стоял. К тому времени, как подбежали стражники, отгоняя людей от убитого хозяина, Луций Декумий находился уже на середине нижнего Форума, направляясь к Аргилету, – просто капля в море белых тог.
Прошло минут десять, прежде чем кто-то догадался сообщить новость Спурию Альбину и его брату Авлу, уже находящимся на подиуме храма. Они пока еще не волновались по поводу отсутствия принца Массивы. Ликторы поспешили оцепить место преступления. Спурий и Альбин стояли, глядя на тело и думая о своих рухнувших планах.
– Это подождет, – наконец сказал Спурий. – Мы не можем оскорбить Марка Ливия Друза, омрачив его триумф. – Он повернулся к начальнику охраны, которая специально для принца Массивы была организована из нанятых римских гладиаторов, и обратился к нему на греческом: – Унесите принца Массиву в его дом и подождите там. Приду, как только смогу.
Тот кивнул. Из тоги Авла Альбина были сделаны носилки, и шесть гладиаторов унесли принца.
Авл переживал случившееся куда сильнее, чем его старший брат. До сих пор большая доля щедрости Массивы доставалась именно ему. Спурий же считал, что своей доли милостей может подождать, пока в результате его африканской кампании Массива не воссядет на трон Нумидии. Кроме того, Авл был нетерпелив, амбициозен и очень хотел во всем обогнать Спурия.
– Югурта! – сквозь зубы процедил он. – Это Югурта!
– Мы никогда не сможем этого доказать, – вздохнул Спурий.
Братья поднялись по ступеням храма Кастора и Поллукса. Не успели они снова занять свои места, как магистраты и сенаторы появились из-за огромного Общественного дома, принадлежавшего государству, в котором обитали жрицы-весталки и Великий Понтифик. Буквально сразу же на сцене возникли все. Большая процессия начала спускаться вниз по склону – туда, где улица Священная заканчивалась у колодца комиций. Спурий и Авл сидели и смотрели, словно больше ни о чем не думали, а лишь получали удовольствие от спектакля. Так они демонстрировали свое уважение к Марку Ливию Друзу.