Первый элемент
Шрифт:
— Прикооольно!..
Естественно, на этом я не смогла остановится и вырастила ещё несколько одуванчиков, а потом попыталась связаться с деревом. И только когда на кончиках пальцев почувствовала жжение прямо под кожей, уловила, что магические протоки находятся там же, где и вены-артерии-капилляры. Да, такова кровеносная система у магов. Надеюсь, позже я смогу найти в библиотеке книгу про анатомию.
Так вот, дерево. Они, оказывается, не говорят (Америку открыла, да), но я почувствовала растение. Оно было большим и величественным, и состояние его было спокойным, гордым, счастливым.
В общем, всё это затянулось до заката, чем я только была очень рада, ведь так я почти не сталкивалась с Виолеттой. Мне вполне хватало её презрительных, опускающих
Я зашла в комнату, переобулась в милые, плюшевые тапочки в виде ламы, повесила мантию на вешалку для верхней одежды, прошла в глубь комнаты, к своей кровати, скинула сумку и плюхнулась на кровать.
Соседка-змеюга же решила всю малину мне испортить — подошла, кинула в меня какой-то конверт и очень недовольным голосом бросила:
— Тебе письмо пришло.
— Эй, а можно не бросаться? — Возмущаюсь я и резко сажусь.
— Скажи «спасибо», что не выбросила его в окно. — Грубо отвечает девушка, даже не обернувшись.
Скриплю зубами, сжимаю в ладони кусок бумаги. Почему все красивые люди такие злые? Нет ни в этом, ни в нашем мире идеала!
Корчу спине Виолетты страшную рожицу, пересаживаюсь за стол, смотрю на письмо. Твою ж… это же то, которое мне вчера утром пришло! Ещё в меде!
Дрожащими от волнения пальцами, разрываю конверт цвета старых листов, достаю письмо. Да, и подчерк её же, такой красивый и ровный (не то, что мой). Набираю в легкие воздуха и начинаю читать.
«Здравствуй, Камелия!
Ты не ответила на моё прошлое письмо. Неужели тебя так и не перевели в Академию Стихий? Я знаю, что этот процесс не такой быстрый, но всё равно начинаю переживать. Очень тебя прошу, напиши мне ответное письмо, как только получишь одно из моих!
У меня всё хорошо. Я полностью влилась в коллектив, мои новые сокурсники восхищаются моими голубыми волосами. Это так необычно! Потому что в нашем мире у многих цветные волосы с рождения, и это абсолютная норма.
На самом деле, мне и писать-то нечего — за один день ничего такого и не случилось. Просто я действительно очень за тебя переживаю. Будь аккуратнее, пожалуйста, береги себя!
С любовью и искренним беспокойством,
Женевьева Дю Валлон.»
Я тупо смотрела на аккуратно выведенные буквы и медленно злилась. Не знаю, чего я ожидала увидеть, но явно не реакцию на её волосы и беспокойство обо мне! Даже не подумаю отвечать на её письма! Я резкими, грубыми движениями сложила письмо, закинула его в сумку и вскочила с места. Наткнулась на удивленный взгляд Виолетты, сидящей на своёй постели.
— Что?! — Спросила возмущённо, метая глазами молнии. Наверное, это стало последней каплей в моём почти стакане, и теперь то, чем он был наполнен, выливается.
Виолетта демонстративно закатила глаза и цокнула языком, а потом уткнулась в книгу. Ну и прекрасно! Со злости, иду к шкафу, забираю вещи, предметы для душа и ухожу купаться в общую ванную комнату, искренне надеюсь на то, что горячая вода смоет все мои проблемы…
…Нет. Вода ничего не смыла. Чуда не произошло.
Глава 2. Разрушительная
Так отвратительно медленно прошла неделя. Я пихала себя во все проблемы академии, хотела казаться самой плохой и ужасной, много язвила и ерничала на парах, но профессора скрипели зубами и закрывали на меня глаза, так и не отводя к ректору. Меня и мои желания по-прежнему никто не замечал. Виолетта ссорилась со мной по страшному. Наши перепалки начинались с моих — цитирую — «очередных выходок» и заканчивались криво поставленным бокалом. Она не упускала момента что-то высказать относительно моего внешнего вида, который отличался от здешней моды: мол, штаны девушки надевают только на занятия практикой, не такие рубашки, кофты и у меня слишком яркий макияж (выровнять тон кожи, подвести брови, ресницы и накрасить матовой нюдовой помадой губы, оказывается, яркий макияж). Впрочем, не только она так на меня смотрела. Из-за другой одежды
Кстати, насчет магии. Занимаясь практикой, я теряла счёт времени, поэтому возвращалась в комнату после заката солнца. За эту неделю я научилась раскалывать землю, поднимать в воздух камни, выращивать ускоренно растения, чувствовать свою магию и магический резерв. Пока для меня это довольно странно, помимо себя-тела, я чувствую и себя-внутри, где-то в душе. Надеюсь, это нормально, и я не мутант какой-то. Это также натолкнуло меня на мысль о том, что вряд ли всё происходящее вокруг может быть сном, потому что я никогда ничего подобного не чувствовала и не испытывала — это что-то совсем другое, и сложно объясняемое. Я могу обозвать это грубо жжение, но и на него ведь не похоже! Надеюсь, над моим телом не проводят какие-нибудь эксперименты, пока я в коме, или где-нибудь ещё.
От этих мыслей мне не было страшно. Мне до сих пор больше хотелось верить в то, что это кома или длительная галлюцинация, от которой я скоро отойду, и всё это закончится. Единственное, прошла уже целая неделя, а это всё никак не заканчивается. Хотя, возможно, время тут течет совсем по-другому… О том, что это совсем не галлюцинация я даже не хотела думать, просто делала всё для этого, а именно, пыталась всеми способами отчислиться, очень надеясь на то, что меня кто-нибудь услышит и отчислит. Потому что я уже очень устала плакать в душе.
С этими мыслями я горько улыбаюсь, стираю слёзы с щёк мокрыми руками, и кручу кран, выключая воду.
***
Сегодня сутра меня не радовало ничего, кроме наличия в расписании практической деятельности магии, которая проходит исключительно на полигоне (прекрасное место, где можно практиковаться), и преподавателем которой является мой любимый куратор, профессор Виртель. Моя безграничная любовь к нему, выражаемая в гениальных (да даже если не очень) шутках и полном выносе мозга непосредственно профессора, превращала скучный день в настоящий праздник! Поэтому именно этот предмет я всегда ждала, как никогда.
Солнце пекло, как и положено солнцу в обед, сильно и беспощадно, когда мы сидели ровным строем на лавочке перед забором очень большого поля для тренировок. Точнее, все сидели, а я стояла в сторонке, облокотившись спиной к высокому деревянному забору, и сложив руки на груди. Через какое-то время кучкой собрались и какая-то другая группа довольно шумных ребят. Как я поняла, подслушав пару слишком громких фраз, это маги воды. Мне от этой информации не было ни жарко, ни холодно, поэтому я даже больше и не старалась подслушать. Скучающее смотрела на бирюзовое небо, и мимо пролетающих птиц. Ещё бы немного, и я начала бы их считать, но меня спасло, что профессор таки явился. Потихоньку начали подходить и адепты факультета Воды, и, наконец, пришла их профессор. Я совсем не запомнила, как её зовут, только выделила её для себя длинными черными волосами и большими синими глазами неестественного оттенка. Впрочем, чуть позже она слилась с девушками, у которых тоже были чёрные волосы и неестественно синие глаза, поэтому различала я её по длинной мантии с синей подкладкой. Она что-то долго обсуждала с профессором Виртель, а потом они начали распределять адептов в пару, чтобы вместе стояли разные факультеты. Я закатила глаза и отошла ещё дальше. Но профессор Виртель пару раз находил меня глазами, хмурился и отводил взгляд, старательно делая вид, что меня не существует. Прекрасная позиция, профессор, можете продолжать до конца пары, я совсем не против!