Первый герольд
Шрифт:
Находясь в состоянии прострации, я даже не заметил как меня завели в маленькую боковую комнатку, где при свете нескольких масляных ламп, какой-то невысокий старик обрил мою голову, а затем вывел обратно в коридор, дожидаться остальных новичков. Способность мыслить нормально, вернулась только тогда, когда рядом уже стояли два десятка парней, на лицах которых застыли совершенно потерянные выражения.
"если уж меня так "приложило", то какого тогда обычным детям?".
Помочь своим товарищам я не мог, да и не знал как. Вряд ли сыновья князей, нормально отнеслись бы к ровеснику, который пытается их убедить, что все не так и страшно... а за попытку
А когда все "новобранцы" прошли процедуру стрижки, нас повели в столовую, наверное решив, что детям следует заесть полученный стресс. Коридоры и залы монастыря, были какими-то серыми, из украшений имелись немногочисленные гравюры на стенах, а освещение обеспечивалось уже знакомыми масляными светильниками, от которых совсем не шло запаха и дыма.
Столовая представляла из себя прямоугольный зал, по обеим сторонам которого шли ряды деревянных столов и длинных скамей. В дальнем конце помещения, прямо напротив входа, находилось окно раздачи, в котором виднелся молодой парень в белом трико и сером переднике.
"еще немного, и я буду ненавидеть белый и серый цвета".
Пройдя через весь зал, я вновь оказался первым в очереди, и тут же получил глубокую миску с какой-то кашей, и торчащей из нее ложкой. Наставник легким толчком направил меня к ближайшему столу, и принялся помогать следующему подопечному. Только усевшись на скамью, я осмотрелся и заметил, что нашу группу сопровождают еще трое взрослых, ненавязчиво присматривающих за детьми, все еще не пришедшими в себя от ощущения блокировки "псионики". Вероятно этих мужчин, никто кроме меня пока и не заметил, считая что им помогает первый проводник.
"ну, и чем тут кормят?".
Отправляю в рот первую ложку каши, и мои глаза удивленно расширяются. Вкусовые рецепторы во рту, передают просто невероятные ощущения от сладкой, в меру жирной, горячей еды. Думаю даже повара в поместье князя Мороза, не умели так готовить.
Вся порция была съедена за считанные минуты, а в животе появилось ощущение приятной тяжести. Тем временем, другие ученики уже расположились за столами, и теперь вяло ковырялись ложками в своих мисках.
– наставник?
– Подаю голос, прозвучавший неожиданно громко в тишине столовой.
– ты что-то хотел, ученик?
– Стоявший у окна раздачи старик, выглядел слегка удивленным.
– а можно добавки?
Вместо ответа, мужчина сам взял мою миску, отнес ее к окошку, и вскоре вернулся поставив передо мной новую порцию каши.
Теперь я ел медленно, что бы не сильно опередить других детей, да и по ощущениям можно было сказать, что вторая половина второй миски, была явно лишней для моего растущего организма. Однако нечто в глубине моего сознания, требовало не оставлять недоеденную еду.
После трапезы нас отвели в туалет, вид которого меня немного удивил. Длинное узкое помещение, было разделено перегородками на ниши, в каждой из которых находился унитаз вырезанный из камня. Ни о какой системе слива, и речи не шло, просто вниз вела дыра, дна у которой нельзя было увидеть даже при желании. Наверное, если сильно постараться, то в отверстие мог бы пролезть очень худой ребенок...
– слушайте внимательно.
– Привлек наше внимание старик.
– Садиться нужно вот так... и будьте осторожны, а-то из отхожей ямы, никто вас доставать не собирается.
Урок о том, как правильно пользоваться несколько необычным унитазом, долго будет лидировать в моем личном рейтинге
После посещения уборной, нас отвели в аналог ванной комнаты. Лампы здесь были не масляные, а представляли из себя причудливую конструкцию из свечи и накрывающего ее стеклянного колпака с отверстиями для воздуха. Само помещение было выложено мраморной плиткой, вдоль стен имелись скамьи, а в полу было множество углублений, по которым вода уходила куда-то под стену. Мыться же пришлось в тазиках с водой, нагретой при помощи дровяной печи.
После помывки, выйдя в своеобразный предбанник, соединяющий несколько одинаковых помещений, мы обнаружили вместо своей одежды, сложенные в стопку белые трико, которые не всегда подходили по размеру, и в большинстве случаев были скорее на вырост. однако выбирать нам не позволили, и пришлось надевать то, что было выдано.
И после всего этого, нас наконец отвели в ту часть этажа, где размещались спальни.
"кажется, в моей прошлой жизни это называлось "келья"".
Справа и слева от длинного коридора, загибающегося у угла и продолжающего идти вдоль другой стены первого этажа пирамиды, располагались проходы в совсем маленькие комнатки, из мебели в которых имелись только широкие деревянные скамьи, на которых можно было вытянуться в полный рост лежа на спине, а так же сундуки с личными вещами учеников. Такие вещи как матрасы, одеяла и подушки, были не предусмотрены, и на каждую комнату выдавался всего один шерстяной плед, которым можно было укрываться во время сна, или который можно было положить под голову. Кроме того, вместо дверей, проходы закрывались тонкими занавесками, а освещение имелось только в коридоре, а в "кельях", даже свечи зажигать было запрещено.
"сурово... но наверняка могло быть и хуже".
– мряу.
Стоило мне войти в комнатку, выделенную для обитания на следующие четыре года, как я тут же был захвачен в крепкие объятья, а "кошка-рабыня", ранее сидевшая на сундуке, уткнулась мордочкой мне в грудь, и начала тихо мурлыкать.
– э-э-э... Пинки, давай вещи разбирать.
– По правде, я даже растерялся от подобной реакции кошки, и произнес первое, что пришло в голову.
Должен заметить, что питомица была не только у меня, и примерно три четверти парней, судя по звукам доносящимся из коридора, были поприветствованы похожим образом.
***
Обучение в "школе меча", началось с общефизической подготовки. С раннего утра, нас будили четверо молодых наставников, которые чуть ли не пинками выгоняли подопечных, одетых в белые трико и сандалии, на пробежку вокруг пирамиды. В это же время, старшие ученики, живущие на том же этаже, отправлялись на тренировочные площадки в лесу, а те кто жили на этажах выше, занимались разминкой на площадках, являющихся крышей для нижнего этажа.
На завтрак мы не приходили, а приползали на чистом упрямстве, промотивированном желанием придушить садистов наставников, которые за время пробежки даже не потели. Жирная, сладкая каша, исчезала из мисок будто по волшебству, и группу снова выгоняли на улицу, где заставляли заниматься правильной ходьбой, (учили ставить ногу, распределяя вес по стопе, и затрачивать на движение минимум усилий). После часового "отдыха", приходило время упражнений на растяжку, за которыми снова следовал бег.