Первый кадр 1977
Шрифт:
— Не знаю Саша, — честно признался собеседник, — заинтересовало там кого или нет, а приказ был записать все песни. Поэтому не нам с тобой судить, что да как… — я хмыкнул и скривил рот в подобии улыбки. — Если же ты хочешь знать лично моё мнение, то песни великолепны! Они просто шедевр советского искусства! Таких песен нужно много больше, чем мы с тобой можем сделать! Но мы должны стремиться к этому! Такие песни Александр, вызывают у народа чувства патриотизма и любви к нашей необъятной многострадальной Родине! Понял?
— Окей! Go писать тогда, — согласился я с докладчиком и шмыгнув носом пошёл
— Готов? — через минуту раздался голос у меня в наушниках. Я сказал: «Да», а полковник, заорав «Вис ис Спарта» нажал на кнопку запись.
<…>
В композиции «Москва» хор на заднем плане был уже записан, поэтому я спел только свою партию.
В песне же «Дядя Лёня мы с тобой», пришлось потрудится и наложить несколько различных вариаций в припевах и изредка, для усиления, в куплетах.
Через тридцать минут обе композиции были готовы, и мы их прослушали. Как и в предыдущих пробах особых «косяков» там обнаружено не было, а посему Сорокин удовлетворённо констатировал, что запись прошла успешно и незамедлительно предложил продолжить «пир».
<…>
— Слушай, товарищ полковник, — обратился я к осоловевшему собеседнику ставя пустую рюмку на стол, — а можно я на «барбанах» сбацаю? А то давно не играл. Тянет.
— А ты и на ударных умеешь? — удивился тот и видя, как я мотнул в утверждении головой ожидаемо ответил: — Конечно сыграй. Сейчас тебе барабанные палочки дам. Они вот тут в шкафу лежат и играй сколько душе угодно.
Взяв несколько пар пошёл к ударным.
— Ну-ка, ну-ка, покажи каков ты в деле? — сказал полковник, встав напротив барабанной установки со скрещенными руками на груди, а затем в очередной раз произнёс непонятное: — Давай посмотрим, чему вас в ГРУ учат?!
«Эх, давно я не брал в руки шашки», — подумал барабанщик и преступил.
Играть было легко и приятно. Было такое чувство словно вернулся домой после долгой отлучки. Руки и ноги летали словно «бешенные». Я жмурился от удовольствия ударяя по всему до чего только успевал дотянуться. Немного удручало отсутствие в комплектации ударной установки второй бочки, ибо в этом времени, ввиду отсутствия металлической музыки, это просто не нужно, но это было непринципиально. Для имитации дроби ногами я использовал напольный том-том, стоящий справа и суть «атаки» особо не изменялась.
Переход от «дроби» к рваному ритму, затем несколько акцентов через крэш— тарелку с мощным шипящим звуком и длинный переход по всем имеющимся в досягаемой близости барабанам, после чего вновь акцент и медленное «затухание» звука через тарелки…
— Всё! — выдохнул я выйдя из «иной реальности» и посмотрел на полковника.
— П****! — выдохнул в свою очередь полковник и следуя моему недавнему примеру, держась за сердце сел на пол.
Когда он чуть оклемался, я предложил пройти для обмена мнениями в соседний кабинет… Невольная жертва «эксперимента по изменению сознания» была не против и ошарашено глядя на меня словно видит впервые позволила отвести её на «рабочее место», то есть к накрытой «поляне».
— Как ты это сделал? — выпив живительного напитка словно воду проникновенно спросил старый музыкант своего молодого коллегу.
— Годы
— Ничего особенного говоришь? Да знаешь ли ты, что я работаю в оркестрах всю свою жизнь и ничего подобного никогда не видел?! — горячо произнёс он. — А ты говоришь ничего особенного!! Да если так научить играть хотя бы двух-трёх наших ударников, то советская барабанная школа(!) взлетит на недосягаемый мировой уровень.
— Мне кажется вы товарищ полковник слегка преувеличиваете, а точнее сказать выдаёте желаемое за действительное, — пожурил его «школоло» и напомнил: — Взять хотя бы джазовых американских барабанщиков. Согласитесь, там есть чему поучиться, однако нашим музыкантом это либо не разрешают, либо всем просто пофигу. Нет, конечно есть профи и у нас, однако глядя га многочисленные ВИА можно со всей уверенностью заявить: инициатива в игре на ударных у музыкантов отсутствует почти полностью. Взяли один ритм и погнали его на вс. композицию… С одной стороны, это конечно тоже не плохо, но с другой стороны именно барабанные акценты делают музыку более живой и энергичной.
— Да х*** с твоими джазменами! — крикнул Сорокин морщась. — Мы тут бьёмся над каждым человеком как угорелые, а вы там такие кадры зажимаете! — вновь проговорил тот на непонятном языке и заверил: — Сегодня с утра ваш Петров приедет, так я с ним поговорю. Это не дело так кадры зажимать. Будет нужно, так я и до Устинова дойду, — заверил подвыпивший гражданин и продолжил рассуждать: — Если у них имеется такая сильная школа, то почему бы не подготовить и наши кадры? Мы же одно дело делаем! — искренне негодуя возмутился полковник и ища поддержки в моём лице спросил: — Правильно я говорю?
— Абсолютно с вами согласен, — ответил я и чуть задумавшись добавил прописную истину: — Кадры нужно ковать смолоду!
— Правильно говоришь, — удовлетворённый поддержкой кивнул собеседник. — Так значит ты в ансамбле ударник, — заинтересованно разглядывая меня замутнённым взглядом проговорил Сорокин.
— Можно и так сказать, — ответил ударник.
— А ещё на чём-нибудь играть умеешь?
— Немного, — скромно ответил великий.
— На чём? — заинтересовался визави.
— Кроме «барбанов» на гитаре, на бас гитаре и на пианино, — пояснил я, коря себя за язык, ибо чувствовал, что Сорокин сейчас будет просить меня продемонстрировать, что-нибудь «этакое». Играть мне уже категорически не хотелось в виду того, что организм уже получил удовольствие и сейчас находился в состоянии «нирваны», поэтому я стал немедленно стал придумывать правдоподобную «отмазку».
Однако к своему счастью я ошибся, и полковник не стал заострять на моих разносторонних музыкальных способностях внимания, а прищурившись глядя на меня потянулся к флакону.
— То, есть — стал уточнять он, откупоривая очередной «патрон», — ты можешь играть на разных музыкальных инструментах? — я неопределённо хмыкнул и тот поинтересовался: — Александр, а ты один так умеешь или у вас вся группа мульти инструменталистов?
— Ну вообще-то, это несколько конфиденциальная информация, — ответил Александр, крутя в пальцах барабанную палочку.