Первый отряд. Истина
Шрифт:
С: Не сомневаюсь. Не сомневаюсь, что существует масса документальных свидетельств. Не сомневаюсь, что вас все знают. Вы ведь у нас мастер фальсификаций. Мастер альтернативных историй. Вы, можно сказать, коллекционер. Такая жизнь — жизнь честного человека и сотрудника Спецотдела, жизнь товарища Белова, крестьянского сына из деревни Полесье, — такая жизнь, без сомнения, украшала вашу обширную коллекцию жизней… Не так ли, уважаемый граф?
Д: Да что вы такое, черт возьми, несете? Какой граф? Какая коллекция?! Я что, сплю?! Я не понимаю ни одного вашего слова! Дурной сон. Это просто какой-то дурной сон!
С: Не стоит так нервничать, уважаемый
Д: В таком случае, мы с вами должны найти общий язык. Потому что меня интересует в точности то же, что и вас.
С: Ну, ну, так уж и в точности то же?.. Вам разве по чину интересоваться вещами столь приземленными? Алхимия, телепатия, выход в астрал — вот это, я понимаю, ваше… Уж вы-то разбираетесь в этих тонких материях как никто другой. Расскажите-ка мне что-нибудь такое этакое, из области оккультизма, а, граф? Вам не нравится, что я называю вас «графом»? Но в свое время вы ведь сами себя так называли? Или это кличка только для своих, да? Будет лучше, если я буду называть вас по имени? Сен-Жермен? Или Всеволод Вячеславович? Как вас больше устроит?
Д: Меня устроит, если вы будете называть меня моим именем. Белов Никита Александрович.
С: Как скажете, Никита Александрович… Правильно ли я понял, что вы отрицаете свою осведомленность в области оккультных практик и паранормальных явлений?
Д: Отчего же? Вовсе не отрицаю. Про оккультные практики и пара нормальные явления мне довольно много известно. Именно за эту область я отвечал в Спецотделе.
С: Этим вы также занимались в подведомственном вам исправительном интернате имени Сванидзе?
Д: В образовательной программе интерната делался акцент на профессиональную военную подготовку: стрельба, техника ближнего боя. Развитие у детей паранормальных способностей, таких как ясновидение и телепатия, не являлось приоритетной педагогической задачей.
С: Но вы не отрицаете, что работали над развитием этих способностей?
Д: Не отрицаю. С некоторыми особенно одаренными детьми мы работали в этом направлении.
С: Известно ли вам, что опыты по телепатии были запрещены в нашей стране в тридцать девятом году?
Д: У моего непосредственного руководителя имелось специальное разрешение от правительства.
С: Поскольку все ваши непосредственные руководители на сегодняшний день расстреляны, проверить эту информацию не представляется возможным. Однако я сомневаюсь, что советское правительство могло выдать кому бы то ни было разрешение на использование несовершеннолетних детей в сомнительных опытах… Насколько мне известно, весь «Первый отряд» — так, кажется, называли себя эти «особо одаренные» дети — был уничтожен фашистами в самом начале войны. Все эти дети погибли. Так?
Д: Так. Все, кроме одной девочки.
С: Все, кроме одной девочки… Эти несчастные, эти наивные, ни в чем не повинные дети погибли по вашей вине. Их смерть — на вашей совести! Они пали жертвами ваших грязных экспериментов!
Д: Возможно. Но именно такие, как вы выражаетесь, «грязные эксперименты» были необходимы для противостояния «Аненербе». Оккультная война с «Аненербе» предполагала…
С:
Д: «Аненербе» переводится как «Наследие предков». Организация создана в 1935 году, якобы с целью изучения традиций и истории Германии. На самом деле первоначальной целью было доказательство теории расового превосходства германцев посредством антропологических и археологических исследований, а также освоение древней рунической магии и оккультных практик. Штаб-квартира «Аненербе» находится в замке Вевельсбург. Президент «Аненербе» — Генрих Гиммлер. Генеральный секретарь — Вольфрам Зиверс. Руководитель медицинских программ — Август Хирт. В 37-м «Аненербе» интегрировано в состав СС. С 1941-го включено в личный штаб рейхсфюрера. Вся деятельность организации переориентирована исключительно на военные нужды. Оккультная война СССР с «Аненербе» является…
С: Интересно ведь как получается, генерал Белов. Я вот не последний вроде бы человек — а никакого «Аненербе» не знаю. И про оккультную войну ничего не слыхал. Знаю только, что есть фашисты. И советский народ с ними воюет — не оккультными практиками, а огнем и мечом. А вот вам — вам известна масса подробностей… И откуда же они вам известны?
Д: Все последние годы я посвятил борьбе с этой организацией.
С: А вот я полагаю, что причина вашей осведомленности — не в этом. А в том, что вы — их пособник. Предатель родины. Фашистский агент. Что вы делали в Крыму в марте этого года? Что вы делали в Крыму, занятом немцами?
Д: Это сложно объяснить в двух словах.
С: Вы уж как-нибудь постарайтесь.
Д: Я искал… Искал вход в пещеру.
С: Вы издеваетесь, подследственный? Я вас русским языком спрашиваю: что вы делали в захваченном немцами регионе? Русский язык понимаете? Или мне по-немецки спросить? Чем вы там занимались? Пособничеством?
Д: Я искал важный стратегический военный объект.
С: По чьему распоряжению?
Д: По собственной инициативе.
С: По собственной, значит. По собственной инициативе…Что ж, похвально. Всеволод Вячеславович, Вы, кажется, полагаете, что все опять обойдется? Что мы вас опять отпустим — как наши коллеги отпускали вас ранее? Так, Всеволод Вячеславович? Вы ждете, что придет добрый дядя и вытащит вас отсюда? Скажет нам, какая вы важная шишка? Думаете, вам удастся развалить это дело? Думаете, вам все опять сойдет с рук? Как тогда, в тридцать третьем? Дело востоковедов, припоминаете, Всеволод Вячеславович?
Д: Я прошу вас не называть меня чужим именем! Не знаю, на что вы там намекаете, я ваших намеков не понимаю. Дело востоковедов… Да, оно мне неплохо известно…
С: А как же! Вы ведь сами проходили по этому делу.
Д: Я? Проходил?!.. Я принимал участие в расследовании. Работал с некоторыми подозреваемыми.
С: Дорогой Всеволод…
Д: Не смейте меня так называть! Вы знаете мое имя! Нет, да что же это за бред!
С: Спокойно, спокойно. Давайте без нервов, генерал…. Товарищ Забрин, усадите товарища генерала поудобнее и наденьте на него наручники… Ну что, так спокойнее? Так, на чем мы остановились? Ах да, ваше имя. Ваше имя я знаю. А вы его, кажется, позабыли. Ну так я сейчас освежу вашу память. Ваше имя — Всеволод Вячеславович Белюстин. Ваша кличка — Граф. Долгое время вы являлись главой Ордена московских розенкрейцеров. Вы считаете себя реинкарнацией графа Сен-Жермена. Вы… Вам смешно? Я разве сказал что-то смешное?.. Подследственный, вы в состоянии отвечать на вопросы?