Первый практикум. Напиток бессмертия.
Шрифт:
– Нет. Такой указкой нельзя разрезать человека пополам, даже ожог не оставишь, хотя «ущипнуть» получится, если задержать луч на одной точке. А вот ослепить человека вполне хватит.
– Да ладно! – не поверил Сорокин.
– Не ладно! Сетчатка глаза создана для того, чтобы поглощать свет, – продолжил Виктор. – Лазер легко оставляет на ней ожоги, которые очень трудно или даже невозможно вылечить. Обычной лазерной указки хватит для того, чтобы надолго дезориентировать человека, а такой мощной, как эта, достаточно, чтобы оставить
Ребята насупились и посмотрели на указку с недоверием.
– Такая маленькая… – протянул Ян. – Тоже мне, грозное оружие.
– Да. Маленькая и опасная, – кивнул Виктор. – Может поджечь спичку, а может оставить человека инвалидом.
Виктор выдержал паузу и пристально посмотрел на ребят.
– Никогда! Никогда – никогда не светите указкой в глаза! Запомнили? Именно для этого здесь есть этот ключ. Невозможно предотвратить злонамеренное использование технологии, но можно предотвратить хотя бы причинение вреда по неосторожности. Поэтому, пока мы проводим эксперимент, пересядьте все на боковые ряды, чтобы случайно не прилетело.
Ребята послушались и с интересом уставились на установку.
– Так что там про микроскоп? Будем инфузорий в туфельках смотреть? – с интересом спросила Ольга.
Виктор сбросил менторский тон и заговорил веселее.
– Если есть, посмотрим. Но микроскоп простейший, увидим только контуры. Принцип работы предельно простой. В шприцы я набрал разные жидкости, сейчас закреплю шприц на штативе, выдавлю из шприца каплю, чтобы она повисла на игле. Всем очевидно, что висящая капелька имеет форму двояковыпуклой линзы?
Виктор оглядел класс, активно крутя винты на штативе.
– Только очень кривой, – вставил Агеев.
– Ну да, но нам хватит, – сказал Виктор, почесав затылок. – Так вот, направляем на каплю луч лазера, он преломляется в капле, как в линзе и попадёт на доску, там появляется изображение. Я отошёл подальше, чтобы пятно получилось побольше.
Богданов повернул ключ и начал подстраивать направление луча.
– Лазерный луч – это когерентное излучение. То есть, внутри него все световые потоки имеют одинаковую длину и форму волны, поэтому что, Берг?
– Они друг другу не мешают? – предположил Эрик.
– Правильно! Это как с качелями. Если все сидящие на качелях подкачивают одинаково и постоянно, то качель будет качаться. А если кто-то будет мешать…
– То ему дадут по морде! – перебил Сорокин.
Ребята засмеялись. Виктор посмотрел на Андрея укоризненно и продолжил:
– Лазерный луч почти не рассеивается. Поэтому, кстати, он и светит так далеко. Но нам интересно не это. А то, что весь мусор и микроорганизмы в капле отбросят чёткую тень, чего в обычном свете не видно. Хотя, органоиды в клетках мы, конечно, не увидим.
Виктор опустил последнюю штору, и класс погрузился в темноту. Ребята заинтригованно притихли.
– Итак, начнём с дистиллированной воды, которую
И Виктор в темноте для пущего эффекта включил и направил на каплю лазер. На белой доске появилось яркое зелёное пятно, в котором всё-таки нашлась какая-то пыль. Дальше в ход пошла водопроводная вода, вода из лужи, разбавленное молоко, растворы сахара и соли и подсолнечное масло.
Виктор поступил верно, когда купил несколько упаковок шприцов. Студиозисы загорелись жаждой знаний. Через пятнадцать минут, когда имеющиеся жидкости были исследованы, на столе Виктора в ряд выстроились новые образцы. Вода из недопитой бутылки Снегова, лимонад Яна и слюна Берга. Вельский пожертвовал каплю пота. Чтобы выжать её из себя, он отжимался добрых пять минут. Потом ребята рассматривали воду, в которой все присутствующие ополоснули руки – грязь болотная. Настя выудила из рюкзака яблочный сок. Всем миром пытались выдавить из Светловой слезу, но дружно решили, что проще вызвать из её глаз молнии.
Ребята с удовольствием искали в тенях фигурки животных и самых страшных, конечно, нашли в биоматериале Вельского. Гонялись за Асатиани, требуя крови в научных целях, но Георгий влез на шкаф. Оттуда парень отмахивался горшком с усатым хлорофитумом, обзывал всех вивисекторами и грозил покалечить портрет Ньютона, если живодёры не отойдут на безопасное расстояние. Асатиани кричал, что готов умереть ради любви или Родины, но никак не ради эксперимента, который даже не прославит его в веках.
Наконец, Виктор снял со штатива последний шприц с водой, которой они вымыли доску, и под недовольные вопли объявил, что инвентарь для экспериментов закончился. Дойдя до своего стола, Богданов включил свет.
– Всё, расходимся. От старшеклассников к понедельнику, или когда у вас там урок, жду объяснения, почему вокруг всех теней был виден полосатый муар. Да, Агеев, раз уж ты здесь…
Руслан немного свысока посмотрел на учителя. Виктор покопался в своём рюкзаке и выудил из пачки с контрольными работу Руслана. Невольно поёжился, вспоминая сон, который сморил его как раз за ней.
– Держи! Хвалю! Поставил четыре, снял балл за хулиганство. Ты прекрасно понял, что я от вас в той задачке хотел.
Руслан забрал свою контрольную, пробежал глазами и улыбнулся.
– Надо же. А в прошлом году учительница влепила неуд, – проговорил он.
– За что? – спросил Виктор.
– В прошлом году задачка была: сколько сможет проплыть подо льдом утка, если она развивает скорость такую-то, а дыхание задерживает на столько-то. Ну я и написал, что утка – не пингвин, и подо льдом не плавает. Училка и вкатила кол, хотя остальные пять задач были решены верно. Вызов к директору оформила, истерику организовала… Оказалось, что она сама задачки сочиняла и знатно оскорбилась.