Пес, который говорил с богами
Шрифт:
Выйдя из здания, Элизабет медленно шла в тусклом свете послеполуденного солнца. Отделенная завесой горя от студентов, снующих вокруг, она брела, не останавливаясь. Ноги привели ее в дендрарий — там она уселась на краю заросшего травой оврага и заплакала от отвращения к себе.
Она привела Дамиана прямо в руки Севилла. Она сама, сама все испортила. Нужно было сделать что-то другое. Нужно было украсть его, нельзя было доверять Новак. Нужно было пойти к Хоффману, сделать что угодно, только не то, что сделала она.
Девушка боялась идти домой. Она не сумеет скрыть отчаяние, дедушка все заметит. Элизабет знала, что Билл не станет ни о
Элизабет заставила себя подняться, когда длинные тени, что долго подкрадывались к ней, перечеркнули наконец весь этот день, накрыв темнотой ее ноги. Она безжизненно встала, заглянула в овраг. Теперь его покрывала ранняя весенняя трава с яркими желтыми пятнами шотландского ракитника. Цветы навевали грусть, источали густой сладкий аромат. Оранжевый полынок и голубые люпины усеивали склоны. Но Элизабет, стоя в одиночестве у края обрыва, видела только безобразную, пустую яму, лишенную жизни.
На следующий день в десять утра она поднялась по лестнице на второй этаж факультета психологии. Возле двери Севилла она отдышалась и помедлила. Она не знала, что увидит внутри. Неважно, что она почувствует, — ей не следует делать ничего, что может рассердить Севилла или спровоцировать сцену. Если она сделает хоть одно неверное движение, это даст ему повод выкинуть ее из проекта, избавиться от нее раз и навсегда. Она будет, как Дамиан, терпеливо выносить все, что придется, пока не найдет выхода.
Не зная правил, принятых в лаборатории, она в нерешительности застыла у двери. Разумеется, к отцу она вошла бы не задумываясь, но к этому типу? Она помедлила еще немного и легонько постучала. Дверь открыл Том — с лицом бесстрастным и вежливым, как всегда. Он кивком поздоровался и пропустил ее внутрь.
«Ох, Дамиан, ты не дождешься от него помощи», — подумала Элизабет, уже прикидывая, кто из персонала Севилла может стать ее потенциальным союзником, а от кого, наоборот, стоит ждать неприятностей.
Севилл сидел за компьютером. Элизабет остановилась посреди комнаты, пока Том не кивнул на табурет и мягко не предложил ей присесть. Она села, решив не обращать внимания на маленькие игры психологов-бихевиористов. Но легко сказать, труднее сделать. Она уже кипела от негодования через четверть часа, когда Севилл оторвался от компьютера и сказал:
— Идем.
Она пошла следом за ним и помощником по коридору и вниз по лестнице, сердитая и озадаченная. По дороге Севилл заговорил с ней:
— Собака у меня дома — из соображений безопасности. Полагаю, ты не против работать там?
— А… нет.
— Отлично. Сегодня мы отвезем тебя, я хочу поговорить с тобой по дороге.
Дэйв был настоящим ценителем роскошных спортивных автомобилей, и Элизабет выросла, окруженная дорогими машинами. Помимо воли она восхитилась черным седаном, к которому они приближались. Она знала, сколько стоит такая вещь.
У него есть фамильные деньги. Он не зарабатывает столько, чтобы купить такую машину.
Ее усадили на заднее сиденье. Она удивилась, когда на водительское место сел Том. Севилл устроился с ним рядом и повернулся к ней:
— Я хочу знать, какие слова он уже знает и как ты его учила. Прежде всего нужно записать это на пленку. Очень жаль, что
Она с отвращением смотрела на него в упор.
У тебя был шанс, не так ли? А теперь Дамиан не станет с тобой работать, ты его никогда не заставишь. Ты, верно, считаешь себя крутым парнем, но пес делает это для меня, а не для тебя.
— Конечно, — тихо ответила она, — конечно, я буду приходить, когда потребуется. В конце семестра я получу диплом. Я собиралась отдохнуть летом, а осенью начать учебу в медицинской школе.
— Прекрасно. Я уверен, мы не отнимем у тебя много времени и определенно успеем до осени. Я высоко ценю твою заботу о собаке. Очевидно, ты привязалась к ней, это понятно. Однако тебе действительно не о чем волноваться. Я вырос с собаками, у отца было хобби — он тренировал английских пойнтеров, когда я был еще подростком. Каждую осень я сам езжу охотиться, у нас дома живут собаки. И во время работы через мои руки тоже прошло множество собак, так что я знаю, как с ними обращаться. Вместе с тем ты должна быть готова к тому, что я буду использовать технику, с которой ты незнакома. Вот здесь между нами должно быть полное взаимопонимание. Я предлагаю тебе возможность общаться с Дамианом; я зависим от твоего отношения и твоей помощи, я говорил об этом вчера. Но это важно, поэтому повторяю еще раз. Я хочу быть честным с тобой, поскольку, говоря откровенно, мне кажется, ты не совсем верно оцениваешь некоторые факты. Конечно, ты огорчилась, ты была достаточно сильно настроена против меня — каковы бы ни были причины, — раз пошла к доктору Новак жаловаться. Я пытаюсь быть честным: если у тебя есть ко мне претензии, сейчас самое время их высказать. Если ты считаешь, что не сможешь со мной работать, время сказать об этом.
Элизабет обдумывала его слова. Она ни секунды не сомневалась, что этот самонадеянный тип хочет выкинуть ее из проекта как можно скорее. Она мешает ему присвоить все заслуги. Сейчас она ему нужна, чтобы выяснить, как управлять этим джинном из бутылки, но, как только он заставит пса работать с ним, ее услуги больше не потребуются.
— Просто скажите, чего хотите добиться, и я постараюсь все сделать. Я не хочу создавать проблем, это никогда не входило в мои намерения.
Севилл одарил ее легкой улыбкой.
— Я рад это слышать. Мы поладим. Я требую от моего персонала еще кое-чего. Снова повторяю это специально для тебя. Во-первых, ты не должна ставить под сомнение мои действия, касающиеся работы, — никакие действия. Включая все, что касается этой собаки. Я не терплю таких вещей от моего персонала и не потерплю от тебя. Мне не договориться с человеком, которому я должен объяснять, что делаю, понятно? Второе — между нами должно быть определенное доверие. Если у тебя есть вопросы или ты видишь во время работы что-то непонятное, в подходящее время ты придешь с этим ко мне, а не к кому-то постороннему.