Пес войны
Шрифт:
– Да над вашими. Над Таскиром.
В палатке стало тихо. Тайр, почувствовав неладное, обвёл взглядом замолчавших офицеров.
– А вы что, не знали?
– Нет, - глухо ответил Гирхарт, - мы не знали. Расскажи, что слышал.
– Ну, вышли они, ваши то есть, к Небесной гряде...
– Так.
– Таскир своих оставил в лагере, а сам с небольшим отрядом отправился к Святому камню, жертву приносить. Тут коэнцы и подоспели. Подкрались ночью, ударили на рассвете. Пока те, в лагере, поняли да подошли, спасать уже некого было. А коэнцы, видать, наготове были, и потрепали ваших крепко. Не до конца,
– А что Таскир?
– Погиб.
Вновь повисло молчание.
– Что стало с телом? Его вынесли?
– после долгой паузы спросил Гирхарт.
– Не знаю. Может, вынесли, может - нет...
– Кто теперь командует? Доставите ему моё письмо?
– Этот, помоложе который... Арн. Конечно, доставим, о чём разговор.
– Что ж, господа, - тяжело сказал Гирхарт, - наш долг - отомстить за наших погибших товарищей. Мы пойдём навстречу Налани. Выступим, как только будем готовы.
Все согласно закивали. Даже для спесивых коэнских офицеров, присланных Тиокредом, Таскир и его люди успели стать товарищами по оружию.
– Надо помянуть погибших, - сказал полковник Марх
– После победы, - отрезал Гирхарт.
– Их души возрадуются, увидев смерть их убийц, и это будет для них лучшей жертвой. А если мы проиграем - наша кровь скажет им, что мы сделали всё, что могли. Но мы не проиграем.
Наконец совет закончился. Оставшись один, Гирхарт некоторое время посидел, уронив лицо в ладони. Теперь можно было не притворяться. Палатка вдруг показалась ему душной, он вскочил и быстро вышел наружу.
Ночь встретила его чистым небом, на котором горели звёзды, крупные и яркие, какие бывают только в горах. Тонкий серп новой луны почти не давал света. По всему лагерю, несмотря на поздний час, горели костры - воины продолжали праздновать победу, но Гирхарту не хотелось никого видеть. Резко приказав охране оставаться на месте, он быстро пошёл, а потом и побежал прочь, в темноту.
Под ногами сухо шелестела трава, кусты так и норовили стегнуть веткой. Выбравшись на открытое место, Гирхарт остановился, подняв глаза к небу, и упал на колени.
– Таскир, - прошептал он, - прости меня.
Налетел холодный ветер, взъерошил волосы, рванул одежду.
– Таскир, если ты меня слышишь... Я не хотел этого. Верь, я не хотел!
На поляне было тихо. Смолк даже шорох листвы. Звёзды равнодушно смотрели вниз, им не было дела до жалких оправданий смертного. И душе Таскира тоже не было до них дела. Теперь она знала всё. Всё о предательстве того, кому Таскир доверял настолько, что рассказал о планах, которые держал в тайне даже от своих.
Но как же Таскир допустил, что его застали врасплох?! Надеялся на своих богов? Но боги Рамаллы ему не помогли... Не смогли или не захотели? А может, это проклятье Гирхарта коснулось его? Пока они были вместе, Те, к кому взывал Гирхарт, помогали им всем, но когда часть армии посмела уйти из-под Их власти, Они обратили свой гнев на отступников?
Никому не дано повернуть время вспять и сделать бывшее небывшим. От этих Богов не уходят. Гирхарт сам, добровольно, отдался
– Таскир, я прошу тебя... Не мсти мне сейчас. Я принесу тебе жертвы, много жертв. Я должен победить, понимаешь, должен! Потом, когда я закончу эту войну, делай что хочешь, но не сейчас!
Позади зашелестели легкие шаги. Гирхарт не стал оборачиваться - только Фрина могла догадаться, где его искать, и только её присутствие он мог сейчас выдержать. Тёплая рука легла ему на плечо. Так они и стояли - он на коленях, она рядом, точно защищая его. Потом Гирхарт тяжело поднялся на ноги. Некоторое время они молчали.
– Скажи, - наконец произнёс он, - тогда, когда Таскир уходил... Ты ведь знала, что он умрёт?
– Знала, - просто ответила Фрина.
– Я видела, что избранный им путь приведёт к смерти, хотя и не знала, как и когда. Я пыталась его предупредить, но он не стал слушать.
– Лучше бы ты предупредила меня.
– А что бы это изменило?
Гирхарт промолчал. Потом обнял подругу за плечи, и они медленно пошли обратно к лагерю.
ГЛАВА 6
Весть о поражении армии Таскира растеклась по лагерю, как вода. У многих в ней были друзья, кое у кого, как выяснилось, даже родственники, так что Гирхарту не потребовалось подгонять своих бойцов. Люди шли, исполненные решимости поквитаться с убийцами своих товарищей. Шли в молчании, с мрачным блеском в глазах. Гирхарт не знал, долго ли продлится такое настроение, и мог только радоваться, что армия Налани недалеко.
Союзники-горцы исправно сообщали повстанцам обо всех продвижениях противника, поэтому поле боя Гирхарт смог, как и прежде, выбрать сам. Коэнцам оставалось лишь подчиниться его выбору, когда их разъезды обнаружили уже занявшие выгодные позиции повстанческие полки.
В ночь перед боем люди оживились, пошли шуточки, вертевшиеся в основном вокруг родственных и половых связей коэнцев, а также их боевых качеств и того, что следует с ними сделать после победы. Офицеры тоже поддались общему настроению, и военный совет прошёл оживлённо и даже весело. Гирхарт знал, насколько ценно такое веселье, говорящее об уверенности в своих силах. Весь ход этой войны приучил его людей не бояться коэнских вояк, ещё ни разу не сумевших взять над ними верх.
Утро встретило их солнцем и лёгкой дымкой, скрывавшей дальние горы, но в целом видимость была хорошей, и обе армии, строившиеся по сторонам широкой долины, могли во всех подробностях рассмотреть друг друга. На этот раз Гирхарт не стал придумывать ничего нового и построил свои полки по всем правилам военной науки: пехота в центре, конница на флангах, лучники - впереди. На флангах расположились также резервные горские отряды, в чью задачу входило помочь, если дело пойдёт плохо, либо довершить разгром вместе с основной армией. В Красном урочище они всё сделали так, как надо, и Гирхарт убедился, что на его союзников, несмотря на всю их горячность, можно положиться.