Песчинка в механизме
Шрифт:
– Мы не знаем их распорядок дня, - терпеливо ответил Кедров (при бесконечном дне Тамбора Зардари мог установить "местное время" по желанью своей левой пятки).
– Зато знаем, что рейнджеры несут службу только в мундирах и со стрелковкой, а бронескафандры и тяжелое оружие хранятся в арсенале. Ведь, чтобы издеваться над безоружными, оно не нужно. А арсенал я накрою первым же залпом.
– Тогда мы справимся.
– Что ж, план составлен, приступаем к делу, - закончил командор Кедров, вставая.
– Выход на рубеж атаки через двое суток. За работу, господа
41.
4 октября 2772 г. Планета Тамбор, база Мансура.
– Шевелись, пащенок! Отнесешь обед в дом Мурси. И вина не забудь.
Получив подзатыльник, Элайдж Дрейк поставил на поднос бутылку красного вина и вынес сие сооружение из кухни. Вздохнул и пошел по грунтовой дороге.
По правую руку от него высились холмы, заросшие древовидными папоротниками (похожими на пальмы с зеленой корой). Слева бились о песчаный берег волны моря Таванна, красноватые в лучах местного солнца. База Мансура амфитеатром раскинулась на склонах холмов над обширной бухтой. Выше "главной улицы" стояли выстроенные из местного дерева дома офицеров, штаб и мечеть (на взгляд Элайджа, аляповатая и уродливая). Ниже - казармы солдат, арсенал, гауптвахта, электростанция и "женская тюрьма", то есть бордель.
Местное красное солнце висело низко над горизонтом. Казалось, скоро оно зайдет. Но увы, на базе Мансура был вечный вечер; солнце никогда не заходило. По местным же часам было время обеда.
Впереди слева, где берег поворачивал к северу, был построен грунтовый космодром. Сейчас с него с ревом взлетал очередной шаттл.
"Что-то они разлетались сегодня", - подумал Элайдж. Вздохнул и повернул к дому командующего базой, полковника Мурси (чтоб Аллах покарал этого алкоголика, хотя бы за то, что пьет вопреки своему Корану!).
Юноша подошел к дому коменданта. Солдат у входа вяло посмотрел на уже примелькавшегося парня, и ничего не сказал.
В гостиной за низким столиком сидел сам Хамид Мурси и его наложница Саманта Джонстон. Бросив взгляд на красивую женщину средних лет, одетую в шаровары и тонкую блузку, Элайджа поставил поднос на стол.
– Пошел отсюда, щенок!
– рявкнул Мурси.
– Жди снаружи, заберешь посуду когда тебя позовут.
Элайдж вышел из дома и сел в траву. Все было по-прежнему: красное солнце неподвижно висело в небе, ревели моторы шаттлов, солдат курил. Где-то через час Мурси, отправившись в штаб, крикнул юноше, чтобы тот забрал посуду.
Вздохнув, парень вошел в дом. Сидевшая за столом Саманта шепнула Элайдже, когда он подошел: - Принес?
– Принес, - юноша достал из-за пазухи пороховой пистолет.
– Один лейтенант тут накурился анаши. Но..., мисс Саманта, вас же убьют, если вы его убьете.
– Я не самоубийца, - горько усмехнулась женщина, взяв в руки оружие.
– Но скоро на Тамбор заявятся наши или имперцы. И тогда...
Дом содрогнулся от взрыва. Саманта и Элайдж одновременно бросились к окну и увидели огненный гриб на месте арсенала. Послышался свист снаряда, и новый взрыв разнес казарму на берегу залива. Окна задрожали, но выдержали.
–
– Отлично, - женщина взяла у убитого гауссово ружье и ловко проверила его. Теперь можно было поверить, что она - офицер.
– Интересно, это наши или имперцы?
Серебристо-серый силуэт эсминца мчался над пылающей базой. Корабль описывал вокруг "Мансуры" круги на малой высоте. Продолжали свистеть снаряды, дом Мурси дрожал от взрывов. А в голубом небе возникли черные точки десантных шаттлов.
Шаттл прошел на малой высоте над базой и завис. Из машины посыпались угловатые серо-зеленые фигуры бойцов в бронескафандрах. Планируя на гравитационных парашютах, десантники влетели в окна двухэтажного здания.
– Так это же женская тюрьма, - первым сообразил Элайдж.
– Значит, имперские штурмовики, - грубо сказала Саманта.
– У них бзик насчет спасения заложников. Вот и защищают солдатских ....
"А ты кто?" - подумал младший Дрейк, но спорить не стал.
Второй шаттл с ревом прошел над домом Мурси и завис над штабом. Из открытого люка посыпались штурмовики. Планируя на "грапах", они зависали у окон, бросали внутрь гранаты и следом врывались сами.
– Там, - Элайдж указал на серые силуэты по ту сторону дороги. Рейнджеры пытались контратаковать.
– Отойди от окна, - оттолкнув мальчика, Саманта подняла гауссовку.
– Посчитаюсь с этими ублюдками.
Дым стелился над развалинами базы. У морского побережья еще стреляли, но верхняя часть базы была уже взята имперцами под контроль.
Шаттл опустился перед бывшим штабом мятежников прямо на дорогу, выплеснув из-под корпуса шмат грязи. Из машины вышли двое мужчин: бородач-командор в черной форме Имперского флота и худощавый человек совершенно штатского вида в рабочем комбинезоне.
Они подошли к дому коменданта. Сейчас вилла была окружена штурмовиками в бронескафандрах. Сержант, используя штатный громкоговоритель на шлеме, обращался к невидимому защитнику.
– Вы окружены. Выходите с поднятыми руками, без оружия.
Из дома, подняв руки, вышли двое: легко одетая женщина и мальчишка-подросток. Последний тут же бросился к подошедшему гражданскому с криком: - Папа!
Сержант отдал офицеру честь и доложил:
– Господин командор, эта дама стреляла по рейнджерам. Но на всякий случай....
– Майор Джонстон, а почему вы не в форме?
– неожиданно спросил Марк Дрейк, не переставая обнимать сына.
Саманта Джонстон гневно посмотрела на Марка.
– Потому, что я не предатель, - гневно ответила она.
– В отличие от вас и от генерала Зардари, который перешел на сторону Халифа.
– Вовремя предать - не предать, а предвидеть, - спокойно ответил старший Дрейк, а Кедров спросил: - А ваш эсминец?
– Уничтожен. Теперь у Зардари остался один боевой корабль - "Имам Шамиль". И "призы" на орбите.