Пешка в большой игре
Шрифт:
Лейтенант Платонов сбегал в ближайший коммерческий киоск и купил эксперту две литровые бутылки абсолютно чистой и недорогой голландской водки «Сильвестр». Сам он пить отказался, и довольный эксперт сунул водку в портфель, так как через два дня у его жены наступал день рождения.
Платонова время поджимало: когда начинали забирать других детей, Настя пугалась, что за ней не придут вообще, нервничала, капризничала и плакала. Она была впечатлительным ребенком, потому родители старались уводить ее из садика в числе первых. Сегодня жена пошла к гинекологу:
Но хотелось успеть сделать еще одно дело...
Платонов выпросил у дежурного машину, подъехал к дому поднадзорного Зонтикова, быстро взбежал на пятый этаж, грозно сказал охранникам: «Смотрите мне, не курить и не мусорить», – специально для бывшей учительницы, отдал Клыку записку эксперта, рассказал о звонке в МВД и пообещал послезавтра прояснить все окончательно. Гражданин Зонтиков был доволен, по его знаку порученец вдвое увеличил денежную стопку, которую с умелой деликатностью засунул в боковой карман мундира. Предыдущие поступления Платонов устроил во внутренних карманах.
Выходя, участковый подумал о бабке за стальной дверью – как бы опять не стала записывать, может, лучше сказать... Но тут же отогнал эту мысль, решив, что сам переговорит со старухой.
Веселый от того, что все складывается так удачно, лейтенант сбежал по лестнице, прыгнул в машину и ровно в пять подкатил к детскому саду. Он оказался первым родителем. Настя сияла, целовала его и гладила по голове, растроганный водитель за счет своего обеденного времени довез их до дома.
Пересчитав деньги, Платонов узнал, что заработал за один день пятьсот тысяч. Всего за последнюю неделю он получил от Клыка восемьсот пятьдесят. Можно купить цветной телевизор, справить обновки девчонкам. И даже... Если иметь такой приработок, то можно завести второго ребенка, избавив Наталью от мучительной процедуры!
Но жена вернулась обрадованной: проблема разрешилась сама собой, даже к врачу не пришлось идти.
Столь удачный день следовало отметить. Платонов побежал за шампанским, ликером и хорошей закуской.
Клык позвонил Рваному.
– Где Дурь со Скокарем? – спросил он, разглаживая нетерпеливо подрагивающими пальцами клочок бумажки с установочными данными фуфлыжника, посягнувшего на святое святых – казну братвы.
– По своему делу поехали, к свидетелям. Должны уже быть, да что-то задерживаются.
Рваный прикрыл трубку ладонью и одними губами обозначил имя собеседника сидящему в комнате человеку.
– Как появятся – ко мне! – приказал Клык.
Рваный положил трубку.
– Все командует? – спросил гость. – Недолго ему осталось...
Гостем был Змей. Отношение к Змею в мире воровских авторитетов сложилось различное. Многие не признавали, что он «в законе», а те, кто не оспаривал правильности решения принявшей его сходки, старались близко не сдруживаться и имели с ним дело только в случае необходимости.
Даже
– Скоро ему конец, – продолжал Змей. – «Таганцы» на него зуб заимели, да и Седой не простит... Опять же – общак потерял, на первой крупной сходке обязательно по ушам дадут и на пику посадят!
Рваный молчал. По рангу Змей равен Клыку, по авторитету – чуть поменьше, но и пахану последние события власти не добавляют.
– Он уже мертвый. Кому его Законы нужны? Сам не живет и другим не дает!
Это было чистой правдой. Аскетизм пахана не нравился многим, но выступать против него не рисковали. Угрюмый недавно попробовал, и уже весь блатной мир обсуждал его ужасный конец. К тому же в зонах имя Клыка имело большой вес. А каждый блатной или приблатненный знает, что рано или поздно может попасть за проволоку и тогда, в случае чего, спросят с него на всю катушку.
– Седой обещал на его место тебя поставить. Теперь можно без сходки обойтись. И дела вести по-другому... На хера нам эти скоки, гоп-стопы, мокрухи? Будем валюту менять, банки держать, игральные автоматы... Бизнесом заниматься куда выгодней, и никто на тебя не жалуется, менты не давят...
– У меня на это ку-ку не хватит. – Рваный постучал себя по мощной лобной кости. – Я всю жизнь по карманам работал да по квартирам.
– Они научат! – успокоил Змей. – Ничего хитрого нет, у меня один жулик уже навострился валюту менять...
– И что надо? – спросил Рваный после некоторого раздумья. В конце концов, Клык ему не отец и не мать. И так за него на толковище мазу тянул, вполне мог башку потерять. А жизнь так устроена – каждый за себя.
Змей одобрительно похлопал его по руке, будто жаба прикоснулась.
– Все расскажем, когда время придет. А пока отдыхай да держись от него подальше. На всякий случай...
Глава пятнадцатая
Асмодей был доволен собой. Он не дал чекисту себя напоить, лишнего не болтал, держался достойно и просьбы выдвинул серьезные. Пусть знают: Асмодей не за бабки работает, не дешевка какая-нибудь... Это очень важно. Когда агент деньгами не интересуется, к нему следует другие подходы искать, уступок больше делать. А то кинут «хрусты», и готово: закрой пасть, виляй хвостом, служи!
И еще одна причина для довольства: с Иркой все получилось отлично! Первый раз, правда, быстро разрядился, как только дотронулся, но она молодец, высокий класс, на сегодня опять пригласил. Если придет, конечно. Она ведь по указке майора работает. Но он ее подкормил, не обидел, значит, и свой интерес должна иметь...
Асмодей с удовольствием побрился «Жиллеттом», протер лицо терпким, щиплющим раздраженную кожу французским одеколоном.
Пожарил яичницу с гренками, всыпал в чашку ложку растворимого кофе, смешал с сахаром, капнул воды, взбил густую массу добела. Когда залил ее кипятком, поднялась желтоватая пенка.