Пешка
Шрифт:
Я маг и лекарь Ирридар тан Аббаи из рода Гремучей змеи, представился я и в подтверждение своих слов показал тотем висевший на груди. Не понимавший как это может быть, орк растерянно проговорил: — там уже есть лекари и шаманы.
— И что Великий хан выздоровел? — Я в упор смотрел на орка и ждал от него ответа, а тот смотрел на мой тотем и силился понять каким образом он ко мне попал. Если тот кто не принадлежал к роду надевал его тотем, то его просто и не затейливо убивали. А тут сам хуман пришел к ним и хвалится тотемом.
Откуда
— Это я скажу не тебе. Иди доложи начальству, пусть позовут Быр Карама.
От моего требования у орков полезли глаза на лоб. — Хуман ты понимаешь что ты просишь?
— Конечно начальник, я зову своего сородича, — я знал что Правая рука тоже из рода Гремучей змеи. Упоминание Быр Карама в качестве моего сородича привело воинов в ярость, но я просто наложил на них оцепенение и прошел мимо. Поднялся на верх холма никем не остановленный и только потом снизу, раздался яростный вопль.
— Держи его! И вся троица бросилась на верх за мной. На их шум выскочили другие воины и окружили меня.
— Стоять хуман! — Прозвучал приказ.
— Ну стою, — спокойно ответил я, — дальше что? — мой вопрос ввел их в замешательство. Действительно что дальше? Это очень явственно читалось на их лицах, да чем там лицах, мордах. И снова сакраментальное, — "Тыкто"?
Я оглянулся и показал на троицу уже поднявшуюся к нам. — У них спросите они меня знают. Взоры всех обратились к подошедшим.
— Это Кто? Указал видимо еще один начальник на меня пальцем. Те посмотрели на меня и ответили как я и ожидал. — Это лекарь и маг из рода Гремучей змеи, пришел лечить Великого Хана. — Моргая и понимая что он говорит что-то не то, а вот что он понять не мог, ответил прежний начальник. Что делать простые кочевники бесхитростные души. Он ответил точно то же, что я сказал ему, только по видимому забыл мое человеческое имя.
— Услышал? — спросил я его и не дожидаясь ответа прикрикнул, — веди меня к Быр Караму и приврал, — он меня ждет.
Правая рука Великого хана смотрел на меня волком, он молча буравил меня взглядом пытаясь просверлить дырку, но у него это ни как не получалось, и поэтому он злился еще больше. Я не стал ждать его вопроса Ты кто? А сразу перешел к делу.
— Быр Карам, все вопросы потом, сейчас надо спасать Великого хана. Если еще промедлим, то уже будет поздно, все ваши шаманы-раманы ему не помогут. Давай веди! — надавил я
Надо отдать должное этому орку, покатав желваками, он молча развернулся и пошел, меня под конвоем повели следом за ним.
На подушках лежал умирающий хан, бледный, лоб в испарине, дыхание прерывистое, сам без сознание. Вокруг него толпились шаманы и курили травы. держа в руках пучки и изгоняли злых духов. О чем-то спорили и по видимому на больного махнули рукой. Типа умрет ну и хрен с ним. Так
— Так неучи и шарлатаны разошлись! — я протаранил щуплых заправил народа кочевий, не обращая внимание на их возмущенные крики и сел у изголовья больного. Посмотрел ауру ну так и есть порча — похищение жизни, она утекает куда-то медленно, но верно.
Я влил ему по капле свой эликсир улучшенный с помощью магии крови и хан пришел в себя. Тут же местные эскулапы загалдели на перебой перекрикивая друг друга. — Получилось мы изгнали злого духа! Отец орков благоволит к муразе.
Убери этих недотеп, обернулся я к Караму, они мешают. Хану только полегчало и его смерть просто отсрочилась. Мне работать надо в тишине. Но вместо него слово сказал другой шаман стоявший до этого в сторонке и не участвующий в ритуале изгнания духов. — Братья оставьте нас, — тихо, но твердо сказал он и те послушались, скривились так словно им снизу воткнули что-то острое, или по меньшей мере прострелил радикулит, одарили меня презрительным взглядом и вышли.
— Ты не очень почтителен к старшим, сказал как бы между прочим этот шаман. Верховный верно, подумал я. А вслух сказал.
— А за что их почитать? За то что они хотят сместить нынешнего хана и поставить на его место Барама Обака из племени Чахоя, потому что весь интерес того состоит в том чтобы курить побольше дурман травы. За это что ли?
В шатре где и так стало тихо, после ухода своры шаманов, установилась просто мертвая тишина. Но я не стал развивать эту тему и опять сказал: — не мешайте я лечить буду.
Больной смотрел на меня широко открытыми глазами, а я вдруг ощутил себя доктором из поликлиники. Пальцами опустил нижнее веко хана, на одном глазу потом на другом, глубокомысленно проговорил — так, так, — нажал на живот и спросил: — болит? Хан послушно ответил нет. — А тут? — я нажал с другой стороны живота.
— И тут не болит.
— Ясно, — сказал я. Что там дальше доктор делает я не знал и сказал как говорили мне в детстве: — открой рот покажи горло. Заглянул в его пасть, продолжил, — скажи Аа.
— Аа, — протянул хан.
— Понятно. Я был краток и сосредоточен. Ну теперь можно ловить проклятие. Имея опыт исцеления Вироны, я не стал пытаться ухватить черное пятно расплывающееся по ауре, а широко развел щупальца малышей, создал замкнутый круг и стал медленно сжимать черноту, она убегала и сжималась, сжималась все плотнее, становилось чернее и меньше. Наконец собрав в круг диаметром сантиметров пятнадцать эту черноту, я остановился. Была у меня задумка как справиться с проблемой усвоения этой гадости. После последнего поедания у меня выработалось стойкое неприятия такого способа удаления проклятий. Но у меня был свой всеядный симбиот. Но о нем я подумал, как говориться "опосля" дела. После того как полечил орчанку.