Пешки
Шрифт:
— Точно! — подскочила травница и, едва не зацепившись за тело, бросилась к компаньонке. — Танка, я же говорила, что видела чей-то схрон, когда сюда добиралась. Должна же у них быть если не ступа, то болтун какой! В случае чего, можем тряпками ветки связать и волоком до дороги дотащить. Но так просто я его не брошу! Не могу! Не хочу!
— Ладно, ладно, не наседай, — примирительно подняла руки духовник. — Я ж не против, если есть разумный способ.
Алеандр уже исчезла между деревьев, а Яританна с горечью развязывала тканевый узел и думала о собственной мелочности в рамках высоких идеалов древних ратишей и рыцарского кодекса. Образ вырисовывался не радующий, но, с другой стороны, более жизнеспособный, как говаривала её предприимчивая маменька. Пропавший более шести лет назад на просторах Империи, героический отец, являвший собой образчик высокого ратишанского духа, в подобной ситуации реагировал бы куда благороднее. По мере взросления, мысль о том, что именно
Красивые утончённые завитушки, вышедшие из-под орудий мастера, казались легчайшей морозной завесой: так были воздушны и искусны. Гнутые бока плотно жались друг к другу, цеплялись пружинками завитков и острыми шипами. Петляли тонкие размашистые линии, богато рассыпались меж ними причудливые вензельки, от чего вся надпись больше смахивала на замысловатую картину или очередную прихоть Мастера — Иллюзора. Но вычурное произведение искусств на проверку оказалось лишь громоздким, слегка нелепым указателем. На дне глубоких прорезей уже поселилась подозрительная зеленоватая темнота, подсохшие края слегка потрескались и повыгорали, оставив гордые следы прошлой осени в виде тёмных отпечатков от налипших листьев. Не было разве что птичьего помёта, характерного для любых столбов, да провинциальных памятников. По очередной чародейской блажи на большую деревянную доску было наложено крепкое заклятье, отгоняющее щедрых на украшения птах. Что, впрочем, не слишком спасало от дождевых разводов и прочих признаков старения.
— Тан, ты это разобрать можешь? Тут, кажется, на магнарском написано, — Алеандр приставила козырьком ко лбу ладошку и, щурясь, постаралась рассмотреть коварное изображение.
Солнце слепило нещадно, да и припекало так, что пот уже хорошо проторёнными дорожками сбегал по спине. От тяжёлой косы становилось несказанно жарко, но убрать её было некуда. Хотелось стащить плотные штаны и остаться в одной рубашке да коротком ардаке, но не совсем отринутые нормы приличия подсказывали, что разгуливать голыми ногами по обочине главного общественного тракта, может быть чревато катастрофическим недопониманием. От соблюдения норм приличий легче совершенно не становилось, напротив, казалось, что жажда лишь усиливается, а голод уже вовсю принялся за переваривание желудка. Из вспотевших ладошек постоянно выскальзывала злополучная рукоять метлы.
К слову, юным подмастерьям стоило бы радоваться и благодарить небесных заступников, что под ворохом веток в замеченном травницей схроне обнаружились именно две метлы, а не медвежий капкан, как опасалась Яританна. Хорошие, крепкие и явно не отечественные транспортные средства были прилично оснащены, хоть и не блистали новизной и последними новинками чар. Хвостовые прутья слегка поистрепались, но рукоятки оставались гладкими, как новенькие. Помимо мётел нашлись пара тощих погрызенных зверьём бутербродов с жареной килькой, битое яблоко и фляга с подозрительной дурно пахнущей жидкостью, алкогольного содержания. Яблоко сразу же поделили по — братски, ломти замасленного хлеба долго отряхивали, так и не решившись попробовать (о чём сейчас Валент искренне сожалела), а флягу нетронутой прихватили на всякий случай. Если там и были другие устройства, коварные злоумышленники умудрились их запрятать не в пример лучше своего скромного перекуса. Так что в качестве крупных трофеев были притащены две метлы и те самые маскировочные ветки.
После вчерашних событий садиться верхом на вполне смирный с виду летательный аппарат никто желанием не горел. Чужие метлы более не внушали доверия, как неблагонадёжные элементы прогресса. Да и привязанный к одной из них больной, вполне мог доехать до Жодишек еже совершенно в другом качестве и… количестве. Потраченных на лечение трав было жалко, и Эл без лишних раздумий согласилась с планом меркантильной подруги.
Из оказавшейся поразительно крепкой простыни и нескольких гибких веток получился замечательный компактный гамак, вполне подходящий для транспортировки раненых. При необходимости (Яританна настоятельно заверяла, что на главном тракте, где полно путников, купцов и мелких разъездов стражи, их багаж лучше не демонстрировать) изваянная духовником конструкция схлопывалась на манер дамской сумки. Как на взгляд травницы, то подобный свёрток для проезжих должен был выглядеть ещё подозрительнее, аки мётлы к ткани для надёжности прикручивались не вдоль, а поперёк и ноги транспортируемого,
— Да нет, просто западный алфавит взяли, — коротко бросила Яританна, снова углубляясь в свои раздумья и рассеянно поглаживая по боку мужчину.
После нескольких изматывающих попыток аккуратно переложить тяжёлого чародея на летающие носилки так, чтобы не волочь вперёд ногами и голова не свешивалась, Яританна Чаронит углубилась в свои размышления, полностью абстрагировавшись от окружающего мира. Судя по тем взглядам, что духовник изредка бросала на Важича, раздумья её напрямую касались боевого чародея. Вот только что конкретно подвергала анализу в своё время лучшая ученица их группы, спрашивать Алеандр не решалась, не зная, куда молодого человека могут привести эти нахмуренные бровцы и сосредоточенный взгляд. При всём своём уме и эрудиции Танка была способна выдавать парадоксально абсурдные выводы, которые могли немедленно становиться руководством к действию или основанием для очередного бдзика. Бздика, пожалуй, травница как раз и опасалась, радея за жизнь и здоровье своего пациента. Бросать раненого девушка бы больше не стала (несмотря на явные недочёты характера, родословная часто давала о себе знать приступами чести и достоинства), а вот в очередной раз срезать путь, испробовать новое заклятье или механизм могла. Эл при очередном нехорошем взгляде всё время хотелось прикрыть собой беззащитного чародея.
— Терпеть не могу эту навороченную моду! — Алеандр в который раз попыталась отвлечь подругу от Важича. — Всегда их надписи с магнарском путаю. Накрутят непонятно чего, закорючек прилепят и уже даже обычный текст на любом западном наречии чернокнижием покажется. Да и угнетает эта помпезность, как-то. Просто неуместно. Здесь же не княжеская резиденция с экскурсиями иностранных туристов. Кому разбирать все эти закорючки? Медведям что ли.
— С претензиями дамочка, — согласилась Танка, убирая руку с неподвижного тела и постукивая ноготками по рукоятке метлы.
Она порядком подустала топать на своих двоих и была рада любым способом потянуть время, даже рассуждая о нелепости указательного знака на развилке. Направлять летательную конструкцию из двух мётел, топая рядышком, оказалось делом не таким уж и простым.
— Прости, что? — травница, использовавшая их остановку для ковыряния в окровавленных тряпках, подняла голову.
— Говорю, с претензиями дамочка здесь живёт, если такую вывеску заказала. Скромные особы такие шрифты с резьбой не путают…
— Ну — у-у, не к месту, конечно. Зато очень изящно…
— А у меня такое впечатление, что эта Иринма Бесподобная, перокласснейшая змеюка.
— Кто!?! — восторженно взвизгнула травница.
— Змеюка… бесподобная… — растерянно попятилась Яританна от столь резкого преображения спутницы из сосредоточенного целителя в сумасшедшую фанатку.
Поленившаяся разбирать завитушки, Валент теперь жестоко страдала от того что не первой догадалась о значении величественного знака у неширокой, тщательно утрамбованной дорожки, уходящей в лес. В порыве раскаянья у девушки даже проскочила мысль побиться головой о столб, но проскочила слишком быстро, чтобы успеть воплотиться.
— Ты хотя бы знаешь, кто это? — упоённо тараторила девица, блестя глазами и слегка подпрыгивая от возбуждения. — Это же Иринма! Сама Бесподобная Иринма Шкудрук! Величайшая травница современности! Я слышала, что у неё где-то здесь новая резиденция, куда Наставница удалилась в последние годы, устав от мирских забот и полностью посвятив себя науке! О — о-о! Она написала четыре оригинальных монографии по результатам своих экспериментов и более сорока статей. Да её универсальные концентраты для основ любой мази — самый ходовой товар! Это же уникальная личность! Концентрация всех добродетелей! Эталон травников! Гениальный учёный, блестящая наставница, светская львица… одним словом, бесподобная! А как она проводит операции! Как огненная, разгоняет по крови состав одним импульсом! Она уже два с половиной года, как не показывалась в столице. Ух, предвкушаю выход новой монографии. Наверное, сейчас работает в сфере репродукции. Говорят, перед отъездом какой-то скандал с роженицами аккурат был. Представь, если она для них обезболивающее изобретёт безопасное. Мы просто обязаны к ней заглянуть. Когда ещё будет такая возможность, увидеть живую легенду! Да ей с нашей проблемой справиться, что раз плюнуть. Самая что ни на есть квалифицированная помощь. Такой и в Новокривье не найдёшь, а тут рядом! Опять, таки болтун у неё точно должен быть. С домом свяжемся, узнаем, как там Паулиг и мальчишки добрались. Я за них слегка переживаю, всё-таки потеряли куратора, да и вообще ситуация получилась не из приятных. Согласись, там ведь не один умрун обитался, а тут мы такие красивые да с песней…