Песнь о Трое
Шрифт:
Окруженный своими воинами, я поднял руку, приветствуя его, когда он вразвалку направился ко мне; Антилох благоговейно замер, ослабив вожжи упряжки.
— Они ушли, старина, — прогремел Аякс.
— Даже Эней не остался, чтобы сразиться с тобой.
— Зевс превратил их в тени! Почему бы им не вступить в бой? Но Эней мне еще попадется.
— Где Гектор?
— Я ищу его весь день. Этот человек — как блуждающий огонек, я все время плетусь позади. Но я его догоню. Рано или поздно мы встретимся.
Прозвучали резкие предупреждающие крики; мы сомкнули ряды — Эней возвращался с Гектором и частью царской стражи.
Я посмотрел на Аякса.
— Вот
— Хвала Аресу за это.
Он пошевелил своими закованными в броню плечами, чтобы лучше распределить вес кирасы, и слегка ткнул Тевкра носком огромного сапога.
— Эй, братец. Этот — мой и только мой. Защищай Нестора и прибереги Энея для меня.
Тевкр выскользнул из-под щита, его ясные преданные глаза сохранили свою безмятежность, когда он прыгнул на колесницу позади нас с Антилохом. Никто не подвергал сомнению его верность, хотя его мать была родной сестрой Приама, Гесионой.
— Давай, парнишка, — обратился он к моему сыну, — перевези нас через эти трупы и приближайся к Энею. У нас к нему дело. Царь Нестор, ты прикроешь меня, пока я буду стрелять из лука?
— С радостью, сын Теламона.
— Почему Эней в авангарде, отец? — спросил меня Антилох, когда мы тронулись. — Я думал, он командует флангом.
— Я тоже, — ответил Тевкр, когда я промолчал.
Мои воины и несколько саламинцев Аякса отправились с нами, мы хотели удержать Энея подальше от Гектора, чтобы Аякс мог принудить того к поединку. Но как только эти двое сошлись в схватке, битва с обеих сторон пошла вполсилы; мы наблюдали за Гектором и Аяксом намного пристальнее, чем смотрели, куда падают наши стрелы. Аякс никогда не сражался на колеснице, возможно, потому, что еще не была построена та, которая смогла бы выдержать его вес, да еще вес Тевкра в качестве возницы в придачу. Вместо этого он по обыкновению стоял на земле и притворялся, будто он сам — колесница.
Бронза зазвенела о бронзу, наручень треснул под внезапно взбугрившимися мускулами и упал на землю и тут же был раздавлен. Они бились на равных, Аякс и Гектор. Они стояли лицом к лицу и отражали удары, в то время как битва вокруг них медленно замирала. Эней привлек мое внимание резким свистом.
— Это нельзя пропустить, мой седовласый друг! Я предпочту посмотреть на бой, а ты как? Эней, царь Дардании, просит перемирия!
— Я согласен на перемирие до окончания поединка. Тогда, если падет Аякс, я буду защищать его тело и его доспехи не на жизнь, а на смерть! Но если падет Гектор, я помогу Аяксу унести его тело и доспехи у тебя из-под носа! Нестор, царь Пилоса, согласен на перемирие!
— Да будет так!
В круге наблюдающих не поднялась ни одна рука. Вокруг нас битва продолжала кипеть как ни в чем не бывало, а мы стояли молча, не двигаясь. Когда я смотрел на Аякса, мое сердце пылало. Ни разу не потерял он бдительности, ни разу не выставил себя из-за громады щита. Гектор танцевал вокруг него, как живое пламя, отсекая от щита огромные куски. Ни один из них, похоже, не чувствовал времени или усталости; раз за разом их оружие поднималось и опускалось с прежней силой. Дважды Гектор почти потерял щит, но отражал клинок Аякса своим и продолжал биться дальше, сохранив как щит, так и меч, несмотря на все усилия Аякса. То один, то другой видели просвет в защите друг друга и били в него, но натыкались на клинок противника и продолжали биться дальше, не обескураженные.
Кто-то похлопал меня по руке: гонец от Агамемнона.
— Верховный царь хочет знать,
— Я согласился на временное перемирие. Взгляни сам! Ты бы сражался, если бы такое происходило на твоем участке боя?
Он внимательно присмотрелся.
— Иди и передай верховному царю, что Аякс с Гектором дерутся насмерть.
Гонец умчался прочь, дав мне возможность снова обратить внимание на поединок. Оба мужа продолжали яростно рубить и делать выпады — как долго уже это длилось? Мне не пришлось прикладывать руку к глазам, подняв взгляд на тускло-желтый шар запыленного солнца, чтобы заметить, что оно явно клонилось к западу, почти коснувшись линии горизонта. Клянусь Аресом, какая стойкость!
Колесница Агамемнона поравнялась с моей.
— Ты оставил командование, мой господин?
— Меня сменил Одиссей. О боги! Как долго они уже дерутся, Нестор?
— Около восьмой части дня.
— Им придется скоро закончить. Солнце садится.
— Невероятно, правда?
— Это ты объявил перемирие?
— Воины не хотели сражаться. Я бы тоже не стал на их месте. Как дела?
— Мы чуть продвинулись вперед, но они намного превосходят нас в численности. Диомед весь день сражался, будто титан. Он убил нарушителя перемирия Пандара и увел его доспехи у Гектора из-под носа. А! Эней здесь. Неудивительно, что он запросил перемирия! Диомед задел копьем его плечо и считает, что рана нешуточная.
— Так вот почему он свернул с фланга.
— Этот дарданец — самый большой хитрец, который есть у Приама. Но по слухам, он всегда прежде всего заботится о себе.
— Что с Менелаем? Стрела серьезно ранила его?
— Нет. Махаон перевязал его и отправил обратно в бой.
— Он устроил неплохое представление.
— Признайся, ты удивлен?
Долгий, печальный звук рога подтвердил наступление темноты, раздавшись над пылью и гомоном поля боя. Воины опустили оружие и глотали воздух ртом, переводя дыхание. Щиты упали на землю, мечи неуклюже вошли в ножны, но Гектор с Аяксом продолжали биться. В конце концов ночь победила их когда я сошел с колесницы и разнял их, они едва могли видеть собственное оружие.
— Уже очень темно, вы же ничего не видите, мои львы, поэтому опустите мечи.
Дрожащей рукой Гектор снял шлем.
— Признаюсь, я не жалею об этом. Я почти выдохся.
Аякс отдал щит Тевкру, у которого от его тяжести подогнулись колени.
— Я тоже выдохся.
— Аякс, ты — великий муж, — заявил Гектор, протягивая правую руку.
Аякс, улыбаясь, сжал запястье троянца.
— Я могу сказать то же самое о тебе, Гектор.
— Если Ахилла ценят выше тебя, то я не знаю почему. Вот, держи мой меч! — Повинуясь порыву, он протянул его Аяксу.
Аякс осмотрел клинок с искренним удовольствием и взвесил его в руке.
— С этого дня я буду биться только им. В обмен возьми мою перевязь. Мой отец говорил, что его отец получил ее от своего отца, которым был сам бессмертный Зевс. — Он наклонил голову и стянул с себя драгоценную реликвию. — Перевязь из блестящей пурпурной кожи с золотым тиснением, истинное произведение искусства.
— Я буду носить ее вместо собственной, — с удовольствием сказал Гектор.
Я видел, какое удовлетворение, взаимная симпатия и уважение возникли у них по отношению друг к другу при таких ужасных обстоятельствах. Потом рассудок мой окоченел под взмахами ледяных крыльев дурного предчувствия: этот обмен подарками не сулил ничего хорошего.