Песня моей души
Шрифт:
– Это ты повлияла на них? – прозвучал мой вопрос в окружившей тишине.
– Я помогла вспыхнуть в них их свету. У молодого стражника оказалось чуть больше света, чем у короля и других.
– Надолго ли вспыхнул в их душах свет?
– Ненадолго. Они не ждут этот свет. Зато он сияет в твоей душе. Береги свет своей души. Тогда сможешь помочь и им. Они тебя не ждали. Они не ждали меня и мою силу. Но мы всё-таки пришли, чтобы кое-что изменить.
– Твои глаза… сияют… - изумлённо выдохнул король.
Значит, люди видят её, когда её сила отражается во мне, видят её свет! Как бы мне хотелось суметь исполнить нашу с ней мечту, как бы хотелось объяснить этим людям, что я желаю помочь той больной девочке!
– Отпустите Цветану со мной. Мне нет дела до интриг ваших врагов.
Долгое ожидание ответа. Задумчивое лицо короля. Я могу так много и одновременно так мало.
Вадимир вдруг согласился. Приказал Станиславу сопровождать меня и юную графиню. Даже дал воину карту Черноречья и серебряные монеты. Ни здоровья, ни удачи нам не пожелал. Возможно, он не ждал нашего возвращения. То ли желал избавиться от бедной родственницы, то ли побаивался меня.
Итак, у меня могла появиться ещё одна возможность высказать кому-то из трёх королей то, что думала о необходимости примирения. Нужно было сохранить её и использовать. Как опять встретиться с Ростиславом и переубедить его, буду думать потом. Сначала постараюсь вылечить Цветану. Мне действительно хочется ей помочь, ведь она не виновата, что она родилась родственницей этого подлеца.
Вопреки моим ожиданиям путь оказался довольно-таки приятен. Станислав кроме оружия тащил ещё некоторые вещи и еду. В трактирах снимал на ночь самые чистые комнатки. Конечно, старался мужчина для одной только графини. Ему самому, как мне казалось, было всё равно, чего лежит перед ним на тарелке: ароматный пирог или чёрствый кусок хлеба. О моём удобстве, разумеется, воин вообще не заботился.
Цветана сначала робко жалась ко мне и испуганно поглядывала на встречающихся людей, затем осмелела, начала иногда улыбаться и болтать со мной о всякой всячине. Станислав почти ничего не говорил и, судя по его лицу, ничуть от этого не страдал. Первый раз обратился ко мне, когда мы подошли к опушке леса, соприкасавшегося с лесом Черноречья:
– И как ты собираешься обойти наших врагов?
– Использую способность целителей, - приходилось прикидываться, так как объяснять честно, кто помогает мне, было нельзя. Вернее, можно, да сомнительно, что понял бы.
– А с дикими зверьми справишься?
– Постараюсь с ними не сталкиваться.
«Ты ведь подскажешь мне и это, Мириона?»
«Подскажу. Если всё-таки столкнёшься, то не позволяй ему махать оружием – и они спокойно обойдут вас»
Без неё мне было бы очень трудно. Впрочем, нет, без неё я бы не справилась вообще.
– Или же наложу на них одно хорошее заклинанье.
– А переместить нас прямо в Черноречье вы можете? – юная графиня с опаской косилась на опушку.
– Этому меня не учили.
– Ох, мне казалось, будто бы каждый маг сумеет любое чудо!
– огорчилась девочка. – Ну, или хотя бы сможет создать портал.
– Полагаю, в нашей стране нет хороших магов, способных создавать портал. А меня чему путник научил, то и умею. Я как-то больше с травами возилась.
– Или же ты не из нашей страны, - предположил Станислав.
– Нет, я из Новодалья. Уж неужели вы не видите, что у меня синие глаза, какие часто бывают у новодальцев?
Как будто поверил. Доверять, впрочем, не стал.
А я задумалась, не из Новодалья ли был мой отец? Ведь у меня были синие глаза! А впрочем, это было задолго до меня…
«Из Новодалья был твой отец» - Мириона уточнила.
Значит, я сейчас иду по той же земле, где когда-то ступали ноги моего отца и всей его родни. Вот только больше нет его нигде. Земля осталась. И я осталась. Но больше нет отца…
Цветана несколько раз задумчиво смотрела на меня, но быстро отводила взгляд.
Грустнее, чем обманывать её, было обмануть моего родного брата. Ох, Ромка, ты, должно быть, очень сильно обиделся! Надеюсь, когда-нибудь меня простишь. Надеюсь, уцелеешь среди бушующего моря жизни. И так хочу верить, что Кана не поймают! Тревога за дорогих людей не оставляла меня тогда, не оставляет и сейчас. Тьфу, снова забыла, кто Кан!..
Незаметно стемнело. Мы остановились, сложили сумки в одну гору. Станислав разжёг костёр. Цветана начала волноваться и придвигаться к воину всё ближе и ближе. Мужчина сердито глянул на неё и попросил прислоняться не к нему, а к какому-нибудь дереву. Девочка прислонилась к тому же, у которого сидел он, стараясь не задевать его плечо. Бедная, каково же ей было, когда частенько у неё был один единственный собеседник – этот молчаливый воин?
Взор скользил по мерцающим надо мной звёздам. Тревога за дорогих мне, чувство вины перед Эндарсом, с которым была холодна. С трудом заставила себя перестать думать о них.
– Ты сидишь в этом лесу так спокойно, как будто это не лес, а твой дом, - проворчал воин. О моих волнениях он не подозревал.
– Я сижу в лесу моей родной Мирионы.
– В обществе твоих родных комаров, медведей, лосей, кабанов и волков? – съязвил мужчина и с досадой задавил очередного кровососа.
Странно, почти все комары липли к нему, какие-то крохи голодной стайки покусывали графиню и вовремя скрывались, на меня же не зарился никто, не смотря на то, что у меня вообще не было желания их давить. Наоборот, наблюдала за ними с любопытством и единственное, что чуть-чуть раздражало – звук, который эти юркие насекомые издавали в полёте, особенно, когда пролетали близко от моих ушей.
Станислав мрачно глянул на пламя, потом – поверх огня – на меня. Мне стало противно его недовольное лицо. С радостью бы отошла от него подальше.
«Тут неподалёку есть хорошее озерцо» - сообщила заботливая Мириона.
«Замечательно! Надеюсь, с ними ничего не случится?»
«Нет. Дикие звери обойдут их стороной: я это устрою»
«Спасибо, милая!»
Достаю из сумки свёрнутое полотенце.
– Вы ведь вернётесь? – настороженно уточнила юная графиня.
– Конечно, - и, следуя подсказкам, иду к озеру.