Песня на двоих
Шрифт:
— Это не то, что ты подумала, — как можно безразличнее уточнил Кантор, стараясь не смотреть на собеседницу. — Но тоже вспоминать гадостно. Мы можем поговорить о чем-нибудь, кроме Артуро? О чем-нибудь, от чего не тошнит?
— Ты сам завел этот разговор.
— Ты первая спросила о ценах.
— А я виновата, что у тебя все к одному сводится? Давай тогда лучше о театре, что ли.
— Тоже не особенно радостная тема, если вспомнить последние высказывания Карлоса… Что я должен сделать, чтобы не забивать главного героя? Я сам не знаю,
— Да не переживай ты так из-за этого! Он вовсе не для тебя сказал, а для Тарьена! Имелось в виду: он должен что-то делать, а не ты. А это правда, Тарьен действительно бледно выглядит на твоем фоне.
— Парень слишком мягкий. Не знаю, может, Карлос выбрал лучшее из того, что было, но не мог же он не видеть. В лирических сценах Тарьен смотрится хорошо, в трогательных — замечательно, а вот в противостоянии, когда надо сыграть жестче, агрессивнее, остается таким же мягким. Если я стану подстраиваться под него, получится не орк, а сопля. Нет, я и соплю могу сыграть, но не думаю, что Карлос этого хочет.
— А что с ним делать? Не менять же в самом деле.
— Да не кидайся ты сразу в крайности. Если Карлос действительно сказал ему, а не мне, значит, он уже знает, что делать, и делает. Его слова были первым ходом в процессе настройки маэстро Тарьена. Потом он этот процесс продолжит. Гм… кстати… Если маэстро захочет, чтобы я что-то парню показал, и постесняется об этом попросить, опасаясь нанести мне тяжкую душевную травму, скажи ему, пусть не мается дурью. Я с радостью помогу, мне ничего не стоит.
Открытый пристальный взгляд — дескать, что, правда? Совсем?
Пауза. Потом все-таки вопрос. Вот не может человек промолчать, ну никак!
— Диего, а тебя действительно никак не трогает, когда ты видишь другого человека в роли, которую когда-то играл сам и больше не сыграешь никогда?
— Трогает, но не больно. Почему-то не завидно и не обидно, просто чувствуешь себя… очень старым. Не знаю почему. Именно старым скрюченным хрычом, с тоской вспоминающим молодость. Хорошо, что я не маг. Представляешь, как бы я выглядел?
— Ну вот, и ты туда же! Вы с Элмаром прямо как сговорились! Молодые справные мужики, вся жизнь впереди, с чего вас такие мысли посещают?
Кантор задумался. До сих пор он не задавался этим вопросом и не пытался анализировать то, что принималось как данность. А ответ пришел сам, не заняв много времени.
— Наверное, потому, что мы жили быстро. А умереть молодыми не получилось. Да не переживай, это все относительно. Достаточно немного пообщаться с мэтром Истраном, и сразу понимаешь, что ты на самом деле несмышленый сопляк. Опять мы о грустном.
Ольга вдруг встрепенулась, как обычно бывало, когда ей в голову шибала некая блестящая идея.
— Диего, ты читал «Хранительницу амулета»?
— Не читал, но видел раз десять. А что?
— Можешь вкратце пересказать сюжет? Тогда мне останется только почитать критику, и я все успею!
Поистине чудеса гениальности проявляют
— Дело там было так. Молодая ведьма познакомилась с интересным блондином…
Да что ж это такое! — с искренним детским огорчением воскликнул король Орландо, оглядываясь на придворного мага в поисках поддержки. — Да куда ж вы их деваете, едите, что ли? Я больше не пойду к Шеллару кредит просить, просите сами у кого хотите и сами потом чем хотите отдавайте! Да куда ж можно было пристроить пять миллионов за одну луну!
Мэтр Максимильяно с подобающим почтением положил перед его величеством раскрытую папку с какими-то документами, в которые только что внес неведомые для присутствующих поправки.
— Извольте взглянуть.
Его величество подавил болезненный вздох, в три тысячи первый раз пообещал себе «впредь знать меру и не занюхивать траву пудрой» и осторожно изволил повернуть глаза в нужном направлении.
Поверх прочих бумаг лежал чистый лист, на котором крупными буквами было торопливо начертано: «Не позорься! Сейчас все поймут, что ты бюджет даже не смотрел!»
Орландо, чуть покраснев, перевернул лист, под которым и находился злосчастный бюджет на пять последних лун текущего года, его величеством лично подписанный. Итоговые цифры повергли короля в изумление. До сих пор он понятия не имел, что такие суммы вообще существуют. Нет, в самом деле, это стоило посмотреть перед подписанием! Кто бы мог подумать, что на содержание всего лишь дворцовой стражи уходит… сколько-сколько? Во дают!
— Своему казначею в карман лучше загляните, — издевательски посоветовала непримиримая оппозиция.
— Налоги сначала заплатите, а потом заглядывайте в чужие карманы, — не замешкался с ответом казначей. — Главная причина невыполнения бюджета — злостная неуплата налогов населением. Ни одна расходная статья не превышена, а вот предполагаемых доходов казна не получила.
Король с опозданием припомнил, зачем на обсуждение плачевных финансовых дел королевства пригласили оппозицию и зачем это мероприятие вообще затеяли.
— Нехорошо, — укоризненно сообщил он, обращаясь персонально к да Косте, который из всех легальных противников обладал наиболее внушительным состоянием. — Политика политикой, а налоги платить надо.
— На наемников у вас денег хватает, — многозначительно добавил министр безопасности короны.
— И эти люди еще обвиняют меня в излишнем интересе к чужим карманам! — вознегодовал злостный неплательщик. — Я не признавал себя вашим подданным и не обязался платить налоги незаконному правительству! И не надо мне тут грязных намеков насчет наемников и тому подобного! Правое дело люди поддерживают бескорыстно!
— Так то ж правое… — тихонько фыркнула госпожа министр изящных искусств.
— По-моему, это мятеж… — с надеждой произнес генерал Борхес и воззрился на короля, словно хорошо натасканный пес в ожидании команды «фас!».