Песня сердца

Соммерфилд Сильвия

Шелби не смогла сдержать улыбку, и через минуту они весело хохотали вместе.

– Ты права. Но все изменилось, я не хочу уезжать отсюда – я хочу остаться. Через один-два дня он повезет меня «домой к родителям». Это уже очень скоро.

Мери-Бет не сводила с собеседницы темных глаз.

– Шелби, ты смутила меня. Подожди, мне нужно подумать.

– И рассказать Бреду? – По глазам девушки Шелби поняла, что отгадала. – Мери-Бет, не говори ему ничего. Он не поверит и решит, что я опять что-нибудь затеваю. – Она грустно помолчала. –

Я все должна сказать ему сама, но для этого нужно время.

– Как раз его-то он тебе и не оставляет, – поняла Мери-Бет. – Да ведь и Бред запутался, – хихикнула она.

– Запутался? – подхватила Шелби с надеждой. – Милая моя, если он увезет меня слишком скоро, он не только сделает несчастной меня, но и разрушит счастье Уинтер.

– Тогда постарайся заставить его захотеть остаться, – заговорщицки поглядывая на собеседницу, проговорила Мери-Бет, – я помогу тебе. Но перехитрить его я не берусь.

– Я сама придумаю… я должна.

– Удачи тебе, подружка. Надеюсь, ты не хитришь со мной…

Шелби очень убедительно потрясла головой, улыбнулась и вышла из уютного домика, тихо прикрыв за собой дверь. Она была вне себя от радости: Мери-Бет и Бред действительно очень любят друг друга… только как брат и сестра.

В голове Шелби постепенно сложился план. Прежде чем они уедут отсюда, она должна доказать Бреду, что он ей нужен.

У самого дома Шелби встретилась с Бредом, только что вернувшимся с дальних пастбищ.

– О чем подумываете, осматривая окрестности?

– Просто гуляю.

– Еще несколько дней, и мы тронемся в путь.

– Почему вы так спешите?

– Чем быстрее мы расстанемся, тем будет лучше для всех.

– Вы не чаете от меня избавиться. Еще бы! Ведь я опасная преступница.

– Заметьте, это говорю не я – вы сами, – засмеялся Бред.

Шелби нахмурилась, но постаралась заглушить забродившую в ней злость.

– Здесь очень красиво Может быть, вы мне покажете ранчо? Не жить же нам врагами эти несколько дней. Разве я прошу слишком много?

Подозрение заплескалось в его взгляде, но выражение лица Шелби было самым искренним.

– Перемирие? – ухмыльнулся он – Помнится, подобное уже имело место – аккурат перед тем, как вы мне чуть не проломили голову.

– Не волнуйтесь, здесь перевес на вашей стороне. В степи мне далеко не убежать.

Бред почувствовал смутное беспокойство. Он хотел верить ей и не мог бороться с этим чувством.

– Пожалуй, пару дней я готов вам уступить. Но в случае чего – имейте в виду: наручники наготове.

Улыбка Шелби сразила Бреда, преодолев его сомнения.

– А где Абби?

– Не знаю. Она убирала в доме, и я, чтобы не мешать, отправилась к Мери-Бет.

– Вот как. А о чем же вы говорили? – насторожился Бред.

– Девичьи разговоры, – отмахнулась Шелби.

– Хотел бы я их послушать, – хмыкнул он.

– Бред, – перебила Шелби и, отвечая на его вопросительный взгляд, попросила: – Покажите мне ранчо.

– Дня не хватит,

чтобы осмотреть эти места.

– Покажете то, что вам захочется.

– Хорошо.

Шелби направилась к дому, а Бред озадаченно смотрел ей вслед: очень не хотелось думать, что и в этот раз он просто попался в ее ловушку. Тряхнув головой, будто отгоняя неприятные мысли, он повернул к домику Абби.

Навстречу выбежала улыбающаяся Мери-Бет.

– Где мать?

– В саду на берегу реки. Что здесь было без меня?

Была приятная беседа с Шелби. – Бред подозрительно смотрел на девушку. – Она много спрашивала о тебе. Похоже, она очень тобой интересуется.

– Не верь этим сказкам. – Бред улыбнулся. – Ее интересую не я, а… – он замолчал: не стоит ничего говорить Мери, но успел заметить любопытный блеск синих глаз и насмешливо закончил:

– А это не твое дело.

– Ладно, не сердись.

– Поменьше болтай с Шелби, – сказал он сухо.

Мери-Бет согласно кивнула и взглядом проводила Бреда до двери.

К вечеру собрались работники ранчо – молчаливые, застенчиво улыбающиеся парни. За ужином все в основном молчали, но к концу его события приняли оборот, неожиданный для Брэда. Мери-Бет попросила гостью рассказать о себе. Когда разговор зашел о пении, все оживились и пожалели, что во всей округе не найти гитары.

– Мисс Шелби, – неожиданно позвал Клайд Бейкер, самый младший из работников, мучительно покраснев, но кое-как преодолев застенчивость. Он еще ни разу в жизни не разговаривал с красивой леди, да еще улыбающейся именно ему. Это новое впечатление полностью поглотило парня, и он не заметил хмурого недовольства Брэда. – Я достану гитару. Моя мать играла на гитаре.

– Замечательно, Клайд. Ты позволишь мне поиграть на ней? Я буду очень бережно обращаться с твоей гитарой, раз она так дорога твоей семье.

– Что вы, мэм. Для меня большая честь. Знаете ли, я совсем не умею петь, и на ней уже давно никто не играет. Бьюсь об заклад, гитара сильно расстроена. – Скорее всего это была самая длинная речь, произнесенная парнем за всю его жизнь. – Я мигом принесу ее, – крикнул он уже на бегу.

Бред молча проводил его взглядом. Он позволял затягивать петлю на своей шее и видел, что Ларсены это понимают и с интересом ждут развития событий.

Клайд вернулся с гитарой. Шелби принялась настраивать старушку, а слушатели устраивались поудобнее.

Настроив гитару, Шелби погладила струны и, улыбнувшись, подняла глаза. Она поймала взгляд Брэда, и он не успел скрыть восхищение, которое помимо его воли жило в нем и требовало выхода. Спохватившись, он рассердился на себя.

– Вы слышали много моих песен, Бред, – обратилась к нему Шелби. – Какую из них вы хотите услышать снова?

– Все ваши песни хороши, – ответил он и удивился своему голосу – чужому, напряженному. Он не мог сказать этой колдунье, что каждая ее песня живет в нем мучительным и томящим воспоминанием.