Песочный принц в каменном городе
Шрифт:
— Да, девчонки. Завтра приезжает регионал — директор директоров филиалов, и цель у него — наша ликвидация. Так-то.
Пить не хотелось, но мы пили. Так нехотя бутылку и приговорили. Леонид Михалыч сбегал в кафе дальнобойщиков и принес еще две.
— О-о! — уже радостно протянула Андреевна.
Кто бы сейчас подумал, что она — рьяный борец за трезвость?
Потом танцы, и в половине одиннадцатого я мчалась к троллейбусу, летела на винных парах, пока меня вдруг ни схватили
Я дернулась, но мужчина, схвативший меня, был сильнее.
— Ты на работе?
— Да, я здесь работаю, но уже иду домой.
Пусть знает, что я своя, местная.
— Сколько?
— Что сколько?
Я освободила рукав и еще не зная, но уже догадываясь, начала делать маленькие шаги назад.
— Час сколько?
Кажется, мы говорили на разных языках. Права Андреевна: пить надо меньше. Голова отказывалась соображать, я посмотрела на часы и промямлила:
— Без двадцати одиннадцать.
— Что? — растерянно переспросил мужчина.
— Время говорю: без двадцати одиннадцать.
— А, понимаю, ночной тариф.
Он благодушно рассмеялся. Ну, если он начал что-то понимать, то мои мозги вконец отключились
— Где? — удивилась я. — В троллейбусе?
Я знала, что ночью нет кондукторов и контроллеров, и можно сэкономить, но чтобы менялся тариф…
— Обижаешь. Вон мая машина.
— Ну, я за вас рада.
Еще пара шагов назад. Причем здесь троллейбус и его машина?
— Так сколько? Говори прямо.
Быть может, я пьянее, чем думаю, и действительно получается неразборчиво? Я вздохнула, и терпеливо повторила:
— Без двадцати одиннадцать, может, уже на минуту больше.
Мужчина застыл столбом, встрепенулся.
— Нет, час сколько? Час сколько? Сколько час?
Нарвалась на иностранца? Удача? Нет, этот иностранец мне не нравился, так же, как и принц-вор с пляжа.
Я рванула с места, подхватив полы дубленки и на ходу выкрикнула:
— Десять сорок!
— Чего? — донеслось вслед.
— Часов!
Утром, за чашечкой кофе, я рассказала Ленке о ночном придурке.
— Он не придурок, — заступилась Ленка и рассказала мне о стометровке, на которой работали путаны дальнобойщиков. Вчерашняя картина предстала в ином свете.
Видимо, в своей дешевой дубленке, ботинках с мужскими шнурками и перегаром изо рта я сошла за местечковую звезду.
— Еще хорошо, что ты быстро бегаешь! — засмеялась Андреевна.
И я сделала открытие: в соседнем кабинете все прекрасно слышно. И еще одно открытие: вместе с Андреевной там был директор.
— Да, не зря я тебя принял на работу, — сказал он, заглянув к нам с Леной в кабинет.
Веселье притупило страх, хотя до прибытия регионала оставалось двадцать минут. Ожидание его стерло напрочь. Прошел час и еще около того, когда меня с чашкой кофе в коридоре застал высокий незнакомый мужчина.
Это та встреча, а которой говорят: судьбоносная. Когда ты всему по привычке противишься, но где-то наверху все давно решено.
— Кофе? — Мужчина бросил взгляд на часы. — А мне сделаешь?
Обычный мужчина, ничем, кроме роста, не привлекателен. Роста и, пожалуй, улыбки. И еще самоуверенных карих глаз.
Я хмыкнула — секретарем не нанималась, но сделала доброе дело и подсказала:
— Столовая на первом этаже.
Громкий смех меня удивил. Более того, ввел в ступор. А наглость… Мужчина растрепал мою челку, проскочил в кабинет директора, уютно устроился за столом…
— Вы…
— Без сахара, — он вернул мне мой хмык. — Но с молоком.
Улыбка его стал шире. И притягательней.
Я сбросила оцепенение и сказала:
— Кафе вниз на этаж и налево.
Новый взрыв смеха. И если бы Андреевна не подверглась любопытству и не вышла из своего кабинета, неизвестно, что бы я успела наговорить тому, с кем лучше помалкивать.
Заметив ее, мужчина, спросил:
— А вы, наверное, Андреевна?
И представился:
— Матвей — региональный директор по югу и востоку.
Я чертыхнулась про себя, Андреевна расплылась в улыбке, которая лет надцать назад, наверное, могла кружить головы мужчинам, региональный снова улыбнулся.
— Кофе не остыл?
— О! — Андреевна всплеснула руками, словно и не пила вчера за его скорейший крах. — Вы же с дороги, сейчас я вам кофе сделаю.
— Спасибо. Мне уже принесли.
Матвей поднялся, взял из моих рук чашку и вернулся в кресло. При этом он не спускал с меня взгляда, словно бросая вызов. Я его приняла.
— Ничего, что я не только принесла, но и отпила?
— Чуть-чуть не считается, — ответил серьезно, едва не грозно, но глаза смеялись. — А где Леонид?
— Сейчас будет, сейчас будет, — увещевала Андреевна, усаживаясь напротив гостя.
— Наверное, его еще не было. Проспал?
— Нет, что вы. Он в столовой.
— Обед? — Матвей снова посмотрел на часы. — То-то я смотрю, что все здесь кровь с молоком.
При этом Матвей смотрел на меня, и я подумала, что в его глазах толще даже Андреевной.
Вернулся запыхавшийся Леонид Михалыч. В дверь он вошел сразу со стулом.
Мужчины деловито протянули друг другу руки, но наш директор по сравнению с регионалом выглядел жалко. Как подделка. Его не спасала даже холеная бородка.