Пестрые истории
Шрифт:
Теперь следует очерк о втором этаже. Quam pulchrae sunt mammae tuae!Как прекрасны груди твои! Автор спешит добавить: «так молит в “Песне Песней” жених». И округлы они, как виноградины, и гладки, как пара козлят молодой серны. (Как известно, невеста была темнокожей, даже чернокожей.) Сколько сладости сокрыл в них Создатель! Это каналы для материнского молока; хранилища манны небесной, источники амброзии и нектара, два кувшина с молоком, два горшочка с медом, два куста бальзамических, двое часов башенных, показывающих внутри матери.
Более желать от женских грудей невозможно.
А нижний этаж?
Благочестивый и ученый автор выбрал из латинского текста «Песни Песней» несколько подходящих случаю сравнений и объяснил их королеве, если б ей вдруг было неясно:
«Божий завод
Для венгерского быта это не совсем понятно, потому что у нас кучи обмолоченного зерна, а также стога и копны отнюдь не лилиями обкладывают. Авторское пояснение тоже не удовлетворяет: по его словам, это надо понимать так, что эдакое хранилище чудес природы стыдливо плодотворно и плодотворно стыдливо. И хоть таится от глаз людских, все же находится в тесном союзе с двумя молочными реками.
В целом, трехэтажные премудрости заверяли королеву в том, что женщина — венец творения, самое прекрасное, самое совершенное и самое возвышенное существо, хранилище чудес природы и чудо всех хранилищ.
Только о том не сказал автор этих благостных безобразий, что этот самый завод Божий — сможет ли он работать без рабочих-мужчин?
Раньше считалось, что материнское молоко имеет великую целебную силу.
Герцог Альба, одна из самых богомерзких фигур в истории, кровавый палач нижнегерманских земель (Нидерландов), сражавшихся за национальное освобождение, в старости стал прибегать к материнскому молоку. Для него специально держали двух кормилиц, которые утром и вечером давали ему грудь.
Архиепископ Лас Касас, смелый защитник индейцев, стонущих под испанским игом, однажды тяжело заболел, его желудок не принимал пищи. Одна благодарная индианка выкормила его своим молоком; он снова встал на ноги. Память об этом осталась. Французский художник Луи Эрсен написал картину на этот сюжет, она была выставлена в парижском Салоне в 1814 году («Las Casas malade soign'e par des sauvages »).
Не сохранилось имени того старого господина, которого около 1840 года тоже кормили материнским молоком. Тут не столько сам случай, сколько способ кормления интересен. Старый господин страдал стыдливостью, отнюдь не часто встречающейся у мужчин. Он был настолько щепетилен, что устыдился, видите ли, нескромного вида женщины в расстегнутом платье. Он велел поставить перед своей постелью ширму, вырезать в ней дыркуи через нее принимал целебный природный молокопад.
Мои читатели, вероятно, наслышаны о трогательной истории Кимона и Перы, а может быть и видели ее запечатленной по рассказу римского историка Валерия Максима на полотнах Рубенса, Чиньяни, Ганса Себальда Бехама, Доменикино и целого ряда других живописцев.
Кимона — отца — в Афинах приговорили к голодной смерти и бросили в тюрьму, однако Пера, его дочь, приходила к нему и собственным молоком поддерживала в нем жизнь.
Плиний по-другому и гораздо подробнее описал эту историю («Естественная история», книга VII, глава 36.) У него место действия — Древний Рим, к голодной смерти приговорена женщина. Тюремщик сжалился над ней и позволил дочери навещать ее, но прежде обыскивал девушку, не проносит ли она еды. Заключенной совсем не хотелось умирать голодной смертью, тюремщик что-то заподозрил и застал дочь за тем, как она кормила мать своей грудью. Такая дочерняя любовь тронула сердца консулов, и они помиловали мать, назначив им обеим пожизненную ренту. Позднее консулы Квинкций и Ацилий на месте тюрьмы построили храм и посвятили его богине Пиете [151] .
151
Пиетас (лат. Pietas) — чувство долга, должное поведение по отношению к богам, родителям, отечеству, императору. Наиболее ревностный в отношении соблюдения Пиетаса удостаивался эпитета pius (благочестивый). Эти связи с сохранением и поддержанием общественного
Храм некогда стоял на форуме Холитория. Перед ним возвели памятный столп ( Columna lactaria). К его подножию по обычаю клали новорожденных младенцев, которых отцовский деспотизм обрек на гибель. Остатки древнего храма сохранились и до наших дней — они находятся в церкви св. Николая, что на территории тюрьмы.
Эта церковь св. Николая, что в тюрьме, одна из тех самых римских церквей, которая с укреплением христианства получила несколько капель молока Девы Марии.
Шутка случая!
Об этом писали еще в древности. Диодор Сицилийский [152] наблюдал этот обычай на Корсике, Аполлоний Родосский [153] встретился с ним в одном скифском племени, Страбон [154] отмечал у жителей Иберийского полуострова, Ксенофонт [155] — в Малой Азии, Геродот [156] слышал о таком в Африке.
152
Диодор Сицилийский (I в. до н. э.) — греческий историк. Автор сочинения «Историческая библиотека» в 40 книгах, посвященного всемирной истории с мифических времен до похода Юлия Цезаря в Британию (60 до н. э.) — Прим. ред.
153
Аполлоний Родосский (ок. 295–215 до н. э.) — древнегреческий грамматик и эпический поэт. До нас дошло только одно его произведение — эпическая поэма «Аргонавтика» в книгах об экспедиции аргонавтов в Колхиду за золотым руном. — Прим. ред.
154
Страбон (ок. 63 до н. э. — ок. 20 н. э.) — римский географ и историк. В результате собственных наблюдений и обобщения сведений из самых разных источников он написал «Географию» в 17 книгах. Еще одно грандиозное творение Страбона — «Исторический комментарий» в 47 книгах — сохранилось во фрагментах. — Прим. ред.
155
Ксенофонт (ок. 430–355 до н. э.) — греческий писатель, историк и военачальник; друг и ученик Сократа. — Прим. ред.
156
Геродот (ок. 484 — ок. 425 до н. э.) — знаменитый и древнейший греческий историк. Автор труда «История». Позже в Александрии труд Геродота был разделен на 9 книг, а во II в. каждая книга была названа по имени одной из девяти муз. — Прим. ред.
Среди путешественников средневековья Марко Поло познакомился с этим странным обычаем в Туркестане, современные ученые-этнографы собрали тьму тьмущую фактов в экзотических краях, очень далеко отстоящих друг от друга: у примитивных племен Азии, Африки, Центральной и Южной Америки натыкались они на этот дурацкий обычай, даже в Европе — у беарнских басков, как говорят, он существует по сей день!Французам он известен под названием couvade(высиживание).
Обычно это происходит так.
После родов женщина сразу же встает и принимается за свои дела. Занимается домашней работой, жарит, парит, как и раньше. А муж, наоборот, ложится в постель, берет к себе младенца и делает вид, будто он сам произвел его на свет.
Принимает посетителей, при этом ужасно стенает и вздыхает, как если бы он ощущал послеродовые боли. Гости его приветствуют, желают удачи, спрашивают о его состоянии, а он, как полагается больному, отвечает тихим голосом и благодарит. Местами, например в Бразилии, не удовлетворяются простым актерством, а «рожающего» отца делают в самом деле больным.Для начала его тело ранят скребком из зубов-резцов горбатого зайца.Потом раны промывают, хотя и осторожно, но крепким, как яд, табачным соком либо отваром молотого черного перца.При этом получающий поздравления мужчина-мать испытывает адские мучения.