Пьесы
Шрифт:
Конец.
Роман без названия
1
Как почему? Ты что, правда не понимаешь? Ведешь себя, как чеховская душечка, а душечка — между прочим, от слова душить.
Алло! Ты меня слушаешь? Алло-о. Вот и слушай. И запоминай, два раза повторять не буду. Не надо бегать за мужиками. Не надо бегать за мужиками. Это они должны за нами бегать.
Вот у меня первая моя любовь была — Жека из Питера. Он к нам приехал на похороны, у него кто-то из родственников помер. Я тогда в больнице работала в приемной покое. А он такой городской, понятно, и одет получше наших парней (свитерок модный в зеленую полоску) и манеры совсем другие. Девки
Это еще не конец истории.
Через пару дней он пошел на свадьбу к одной моей однокласснице и то ли посмотрел на нее не так, то ли сказал что-то лишнее — в общем, жених со свидетелем отмудохали его как следует. И Жека в тот же вечер смылся обратно в Питер. Года три о нем ни слуху ни духу.
Я уже за твоего папашу вышла замуж. Потом вдруг смотрю как-то на танцах — батюшки светы — нарисовался, хрен сотрешь — это ж наш Жека Питерский. Видать, его за эти три года жизнь помотала. Какой-то весь потрепанный, в том же полосатом свитерочке, только теперь с заплатками на локтях, пьяненький, жалкий такой. Меня увидел, яйца подкатывает, давай что-то впаривать про то, как он ошибался, как он меня любит и, главное, сводит разговор к пятидесяти рублям в честь наших прежних чувств. Нет уж дружок, я ему говорю. Ни чувств, ни пятидесяти рублей у меня для тебя теперь нету. Раньше надо было думать.
Все-таки мужики — товар скоропортящийся.
У нас на радио был такой термин — творческая неудача. Знаешь, что это такое? Это когда ты едешь в командировку, гуляешь там в гостинице три дня, а потом приезжаешь обратно и видишь, что материала нет и программу делать не из чего. Знаешь, что надо делать в таких случаях?
Повеситься всегда успеешь. Это дело лучше оставить на потом.
Нет, надо просто развести руками и сказать — творческая неудача. И ничего тебе за это не будет. За что наказывать-то? Творческая неудача.
Так вот, твой Вадим — это твоя творческая неудача. Роман без названия. 164 пустых страницы. Наплевать и забыть.
Следующий!
Вот я про твоего отца хочу рассказать, царствие ему небесное. Мы же когда с ним поженились, он был меня старше лет на десять. Тридцать лет — по нашим тогдашним меркам настоящий старик. Как его можно было любить?
А я такая… Я тогда в библиотеке работала. Знаешь сколько там было… читателей? Бери любого. А посватался только твой отец. Я ему сразу сказала — любви не обещаю, но выйду за тебя только если ты меня увезешь из этого болота. Он пообещал. А потом обманул — говорит — как я маму свою здесь брошу. Раз он меня обманул, то я тоже имею право. А что? Мне с ним скучно было. Он же как дедко старый — придет с работы, уткнется в газету. В девять часов — спать. В пять утра — подъем и на дежурство. Я его и не видела почти. Но зато деньги у нас водились, тут грех жаловаться.
В общем, познакомилась я в читальном зале с одним рыжим. Он все «Моделист-конструктор» листал, чертежи разглядывал. Стали встречаться на берегу, сначала как будто случайно. Рыжий мне все говорил, что накопит мотоцикл и увезет меня в Москву. Я сняла потихоньку деньги с нашего счета и купила ему мотоцикл. Потом моторную лодку. Потом трактор с картофелекопалкой. Так меня мой рыжий в Москву и не увез. Потом отец твой пошел в банк и обнаружил, что денег у нас на
Из библиотеки я тогда ушла. В налоговую устроилась.
Вот так надо делать дела, дорогуша.
Пойми же ты — человека не переделаешь. Глупость дается ему один раз и на всю жизнь.
Не надо переводить стрелки на меня! Стрелки переводить не надо! Еще не летнее время. С Валентином все было совсем не так, как тебе рассказывали. Все наврали добрые люди. Валентин — о, да, это был мужчина. Но никаких отношений между нами не было. Чисто дружба, ну и по бизнесу кое-какие интересы, это уже после налоговой, не буду сейчас вникать, мы там металлом занимались, вторсырьем. Дружили мы против одного козла, который сильно много о себе понимал. И еще он контролировал въезды на кладбище. Ага, ты просто не знаешь, сколько меди в одном бронзовом памятнике.
Короче, козел этот как раз собрался поджениться на одной девчонке из Дьяковской. Светка, Танька, не помню уже сейчас. Светка. В общем, мы договорились, что Валя эту Светку, того… поухаживает за ней. Чтобы поссорить ее с козлом. Понятно, что у этой девчонки против нашего Валентина не было шансов. Все уже рассчитали, что после танцев он ее заберет и поедет к нам в баню. Но у Валентина у самого ветер в жопе, в поле дым. То есть, на танцы-то он пришел. Но перед танцами он познакомился с кассиршей с автостанции, про Светку забыл и поехал вместо нашей бани к кассирше на автостанцию. Ну а куда еще? У кассирши тоже дома муж. Танцы кончаются, смотрю, Света стоит у стеночки, глазами хлопает. Ах ты собака, думаю, Валентин, как так можно девчонку обманывать? В общем, я с автомата звоню мужу кассирши и анонимно предлагаю ему сходить к жене на работу. Я же не знала, что он с собой ружье прихватит…
Разговоры конечно ходили, и со следователем из прокуратуры пришлось пообщаться, но соучастие не доказали. А Светке что сделается? Вышла замуж за своего козла, уже вон второго ему родила.
Что, я виновата, что мужики такие дураки?
У мужиков своя глупость, у нас у баб — своя. Наша глупость созидательная. Она нам строить и жить помогает. А у мужиков глупость трагическая, она их за руку берет и на кладбище ведет.
Тьфу-тьфу-тьфу. Дай бог всем здоровья.
Ты должна понимать, что жизнь у тебя одна. Мы, слава богу, не буддисты какие-нибудь. Переселения душ не признаем. Так что живешь ты один раз и сразу набело. Наделала ошибок — переворачивай страницу и иди дальше.
Вот, например, как было, когда я в полковника влюбилась. Настоящий полковник, не фигура речи. У него жена диабетик, дочка школу заканчивает, а тут я. И что? Ничего же не было. Чай с сушками пили, да о будущем мечтали. Даже не о совместном будущем, а о том, которое будет через триста лет. Потом его вместе с частью в Челябинск перевели и все, как отрезало. Обещал писать, и хоть бы открытку прислал с восьмым марта. Даже вспомнить нечего, только чай этот дурацкий с сушками. Вот так вот люди пьют чай, а потом оказывается, что это и была жизнь.
Да, я тоже страдаю. Да, мучаюсь, на то я и человек. Потому что я считаю, что надо сгибаться под ударами судьбы. Не стоять насмерть, а падать и притворяться мертвым. Лежачего не бьют.
Легче, легче ко всему надо относиться.
Ни о чем не надо жалеть, ни о чем не надо мечтать. Ни прошлого, ни будущего нет, все фикция, тень тени. Есть только настоящее, в нем и живем.
Не спрашивай, по ком звонит колокол, лишь бы не по тебе!
И что, что одна? Умирать буду, стакан воды некому подать? А если мне вообще в этот момент воды не захочется? А захочется, позвоню ноль один и скажу «пожар». Приедут и привезут.