Петербург таинственный. История. Легенды. Предания
Шрифт:
Правление Павла Петровича началось с возведения печально знаменитого Михайловского замка и трагически оборвалось в первые же дни после завершения строительства.
Будущий государь Павел I родился в Летнем дворце Елизаветы. Этот дворец располагался вблизи слияния Мойки и Фонтанки. Когда император выбрал участок для строительства Михайловского замка, он произнес запомнившуюся многим фразу: «На том месте, где родился, хочу и умереть».
В 1798 году остров Мальта был захвачен Наполеоном. Павел I рассчитывал использовать мальтийских рыцарей в борьбе России против Франции и Турции. После вторжения наполеоновской армии на Мальту Павел Петрович учредил в Санкт-Петербурге великое приорство ордена и был избран Великим магистром.
Согласно легенде, ларец с реликвиями из «священной капсулы» был в строжайшем секрете перевезен в Северную столицу Российской империи, а затем спрятан в подземном тайнике Михайловского замка — еще до завершения его строительства.
Приход к власти
«Равнодушие и невнимание со стороны отца, нелюбовь матери…» В такой атмосфере протекало детство будущего императора Павла Петровича. По крайней мере, так утверждали некоторые из его сторонников и приближенных.
Екатерина II составила завещание в пользу обожаемого ею внука Александра. Но опытный царедворец граф Панин — хранитель завещания — сумел передать бесценный документ своему воспитаннику Павлу Петровичу. Великий князь в ярости уничтожил завещание, по которому короноваться должен был его сын Александр.
5 ноября 1796 года в Гатчинском дворце Павел Петрович с беспокойством ожидал вестей из Зимнего. Он предчувствовал, что начинаются много раз предсказанные большие перемены в его жизни.
На следующий день свершилось…
Из Санкт-Петербурга примчался граф Зубов. Короткая, но такая многозначимая и ожидаемая весть: «С Екатериной случился апоплексический удар».
Жизнь опального Великого князя круто изменилась. Присяга, льстивые речи недавних врагов и недоброжелателей, поздравления, отстранение от дел любимцев Екатерины II.
Писатель и вельможа Гавриил Державин отмечал, что в первые же дни своего правления новый император освободил из тюрем отправленных туда Екатериной II узников, возвратил по домам набранных согласно указа государыни рекрутов, приказал вернуть обратно хлеб, изъятый из сельских магазинов для провиантского департамента. Павел Петрович упростил «доступ просителей к своей высочайшей особе» и начал решительное переустройство армии.
Как обычно, при воцарении нового императора не было недостатка в восхвалении.
Академик и стихотворец Озерцовский писал:
«Вступление Твое на царство, Государь, Для всей Империи небесный дар; С престола Твоего вдруг полились щедроты, Узрелися Твои изящныя доброты; Ты светом мудрости престол Твой озарил И очи умныя на царство устремил…»Впрочем, предостаточно было и неприятных слухов, сплетен, тихих проклятий, дурных пожеланий и знамений.
Когда в Зимнем дворце, по случаю вступления Павла I на престол, начался благодарственный молебен, случилось непредвиденное. Ко всеобщему ужасу, протодьякон Иван вдруг громогласно произнес: «Благочестивейшему самодержавнейшему Великому Государю нашему Императору Александру Павловичу…»
Протодьякон мгновенно замолк от страха, осознав, какую оговорку совершил. Замерли в испуге и все присутствующие на молебне. В наступившей напряженной тишине раздался голос Павла I: «Сомневаюсь, отец Иван, чтобы ты дожил до торжественного поминания императора Александра…»
Зловещее замечание государя оказалось пророческим. Говорят, что в ту же ночь протодьякон скончался.
С первых дней правления Павла I один за другим следовали его указы. Они касались всего: начиная от государственного устройства и доходя до мелочей, явно не достойных царского внимания.
Многие современники, и сторонники, и недоброжелатели императора, удивлялись: откуда вдруг появилось в этом, еще недавно тихом и застенчивом человеке, столько энергии и целеустремленности?..
Странные указы и решения
Одно из характерных для императора Павла I повелений от 19 ноября 1796 года: «Его Императорским Величеством замечено, кои одеты в немецкое платье, ходят в круглых шляпах и разнообразных шапках, а потому предписывает Управе Благочиния немедленно объявить в городе всем наистрожайше, чтоб кроме треугольных шляп и обыкновенных круглых шапок никаких других никто не носил, и потому смотреть наистрожайше за исполнением сего, и если кто в противном сему явится, тех тотчас брать под стражу…
…чтобы никто не имел за своими экипажами слуг, одетых в гусарские или под другим названием платье, кроме ливрей, каждому классу приличных. Никому ни под каким видом при экипажах верховых ординарцев не иметь. Обывательские кучера и форейторы, ровно и нанимаемые и сами ездившие извозчики шибкой езды и непристойностей не производили, а поступали поданным им билетам непременно…»
Императорскими указами запрещалось: «танцевать вальс», «носить дамам через плечо разноцветные ленты», «носить низкие большие пукли», «ношение синих женских сертуков с красными воротниками и белою юпкою».
Не осталась без внимания Павла Петровича и театральная сцена.
Один из высочайших указов, связанных с театром, гласил: «Его Императорское Величество с крайним негодованием усмотреть изволил во время последнего в Гатчине бывшего театрального представления, что некоторые из бывших зрителей, вопреки прежде уже отданных приказаний по сему предмету, начинали плескать руками, когда Его Величество одобрения своего объявить было неугодно, и напротив того, воздерживались от плескания, когда Его Величество своим примером показывал желание одобрить игру актеров; равно и то, что при дворе Его Величества женский пол не соблюдает того вида скромности и благопристойности, приличнаго женскому полу и званию, относит все такие упущения против предпочтения и нравственности духу своевольному и неблагодарному;…»