Петербург таинственный. История. Легенды. Предания
Шрифт:
Как ни брыкался и ни орал несусветную чушь Ульян, все же доставили его в мешке в Гатчину ко двору. Полицейские передали «дорогого гостя» гвардейцам, гвардейцы — личной охране императора. А те прямиком вывалили Ульяна к ногам Александра Александровича.
Жизнь во дворце
Увидел горбун над собой серьезного, строгого человека, схватился за голову и жалостливо запричитал:
— Ой, худо тебе, дядя… Хоть и сапожки так начищены, что лизнуть хочется!.. Ой, скучно-то как вокруг… Погубит тебя тоска блистательная и серьезность здешняя… Не поддавайся им, родненький. Гони их к….
Изумился Александр Александрович такой наглости. Давно при царях российских не было шутов, с развязными манерами и подобными непочтительными обращениями к государям.
Хотел вначале Александр Александрович приказать вышвырнуть прочь горбатого наглеца, да вдруг передумал. Вспомнил, что на Руси в старину во дворцах всегда были шуты и юродивые — и не без пользы. Разводили они тоску-кручину своих господ, и совет дельный подавали, и судьбу предсказывали, и сведения разные сообщали. И приказал государь оставить его наедине с горбуном.
Осмелел Ульян, подмигнул царю:
— Я, дяденька, теперь навсегда с тобой. Даже если твои прихвостни меня, как собачонку, в мешке утопят. Стану являться, когда захочешь. Только ты, дяденька, никому не говори, что я при тебе проживаю. А хвостам, которые приволокли меня, вели рты замкнуть. Я буду жить тихо-тихо. Ни мышь подпольная, ни муха залетная не обнаружит. Зато я все вокруг сумею узнать, выведать и тебе о том рассказать…
Александр Александрович улыбнулся.
— Да кто ж тебя, убогого, топить в мешке станет?
— Наши с тобой недруги, — не раздумывая, ответил Ульян. — А их кругом тьма-тьмущая…
Сколько времени жил горбун при императоре — вряд ли кто из царедворцев знал точно. Поговаривали, что с его появлением во дворце еще больше стал попивать Александр III. А собутыльником его чаще всего был Ульян.
Раскрыл горбун царю секрет одного самопредсказания. Семь раз, согласно этому самопредсказанию, надо чокнуться полной рюмкой или бокалом со своим отражением в зеркале. А на каждое чоканье произносить не тост, а особое заклинание. Выпивать надо было все до капли. Если на седьмой раз отражение в зеркале не стало чокаться, значит, заклинание подействовало, и можно задавать ему вопросы.
Но после каждого ответа снова необходимо наполнять рюмку и начинать все сначала.
Сеансы самопредсказания понравились Александру Александровичу. После них он всегда спрашивал Ульяна, чем же того наградить. А горбун просил одно:
— Ты, дяденька, назначь меня «главным написателем дурацких законов» для империи. Где много дураков — там должно быть много и законов, для дураков писаных.
Государь лишь смеялся в ответ на подобную просьбу.
— Тут уже изданными глупостями империя завалена, а ты хочешь еще подбавить. Как бы совсем не одурела страна.
— Э-э, дяденька, — возражал ему с ухмылочкой Ульян, — когда встречаешь много дури, ищи за этим большой ум…
«Искать горбатого»
Однако так и не стал вещий горбун «главным написателем дурацких законов». Ходила молва, будто во время одного из отъездов Александра Александровича из Гатчинского дворца какой-то царский охранник удавил Ульяна ремешком. Выманил из-за шкафа бутылкой мадеры и покончил с предсказателем. А потом тело горбуна спрятал в мешок и утопил в речке.
Вернулся государь, кинулся искать Ульяна по шкафам и ящикам. Не нашел и вспомнил слова горбуна об утоплении в реке.
Кто осмелился убить Ульяна, — император так и не сумел выяснить. Затосковал не на шутку Александр Александрович, и с того времени почти каждую ночь в одиночестве стал заниматься самопредсказанием.
Правда, иногда в часы подобных сеансов являлся к государю вещий горбун. Мокрый, посиневший, он дрожал и плакал:
— Ой, дяденька, холодно мне в студеной речке… Не поскупись… Плесни для сугрева чего покрепче…
И наливал ему растроганный Александр Александрович огромный бокал водки и ставил в пустой ящик шкафа.
На следующий день проверял, отведал ли горбун подношение. Увидев пустой фужер, государь успокаивался до следующего появления Ульяна.
А люди из ближайшего окружения императора, узнав, что Александр Александрович опять пьет в одиночестве, многозначительно переглядывались и с ухмылкой говорили друг другу:
— Опять ушел искать горбатого…
«В цветах южной земли»
В тот год в Крыму необычно пышно расцветали крокусы и гиацинты, горицвет и пионы. Все замечали непривычную яркость горных васильков и глициний и невиданной величины цветы магнолий. А еще в 1894 году на полуострове попадалось много горных эдельвейсов.
Почему такое случилось в Крыму, — даже ученые не смогли объяснить.
Зная любовь Александра Александровича к цветам, его малый дворец в Ливадии был переполнен прекрасными растениями. Вазы со всевозможными букетами стояли всюду. В царском кабинете и спальне, в комнатах его родных и слуг, в коридорах и даже на лестницах.
Но цветы уже не радовали тяжело больного императора.
В последний раз он прибыл в Крым в августе 1894-го. Вначале обстановка, погода и благодатный климат улучшили его самочувствие. Но 5 октября наступил резкий перелом. Болевые приступы следовали один за одним. Лекарства уже не помогали Александру Александровичу.
Когда ему удавалось ненадолго уснуть, император часто видел цветы. Но не здешние, а северные…
Сон возвращал в детство. Маленький Александр вместе со старшим братом Николаем бегут по васильковому лугу. Издалека им навстречу идет мама. Она улыбается и оглядывается по сторонам. А вокруг никого нет. Ни охраны, ни слуг, ни свиты… Никого… Только мама и цветы…