Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века
Шрифт:
На заседание, посвященное народному образованию, пригласили местного инспектора народных училищ. Выслушав отчет о Шлиссельбургской общественной библиотеке, земское собрание, по примеру предыдущих лет, назначило ей пособие в 100 рублей, но с тем условием, что город ассигнует на тот же предмет не менее 50 рублей.
На доклады «по медицинской части» пригласили земских врачей и ветеринарного врача Шлиссельбурга. Заслушав отчет уездного санитарного совета, приняли решения по конкретным неотложным вопросам об обеспечении больниц в Токсовском, Рябовском, Шапкинском, Путиловском и других участках. В том числе назначили пожизненное пособие в размере 240 рублей в год повивальной бабке Лезьенского пункта Апраксиной – за ее 30-летнюю службу Шлиссельбургскому земству.
Среди тем, рассмотренных на заседании
В уездном земском собрании обсуждались вопросы как общего характера, так и частные. К примеру, в сентябре 1903 года в Шлиссельбургском уездном земском собрании рассматривалась возможность организации в уезде чтений по медицине и гигиене. Собрание постановило внести в смету 100 рублей на приобретение картин и 50 рублей на покупку брошюр для популяризации знаний по медицине и гигиене. Кроме того, приняли решение относительно установки портрета П.А. Всеволожского в Рябовской больнице. Собрание постановило утвердить «произведенный на приготовление портрета расход в сумме 50 рублей и выразить от имени земского собрания благодарность Елене Васильевне Всеволожской за пожертвование для новой пристройки к Рябовской больнице потребного количества вагонной обшивки».
Обсуждалось также устройство паромной переправы в деревне Островки. Заслушав сообщение гласного И.М. Оленникова, землевладельца Шлиссельбургского уезда, о необходимости паромной и лодочной переправы в Островках, собрание постановило ассигновать на устройство и содержание паромного и лодочного перевоза 200 рублей по смете 1904 года.
А вот какие доклады представила уездная управа к 37-й очередной сессии Новоладожского уездного земского собрания, состоявшегося осенью 1902 года: «Дорожная повинность», «О содержании мест заключения», «Народное образование», «Общественное призрение», «О народном продовольствии» и т.д. Среди докладных записок гласных отметим ту, что касалась постройки железнодорожного моста через Волхов. В ней отмечалось, что мост проектируется для одного рельсового пути, в то время как необходимо приспособить его также для конного и пешего сообщения. К записке прикладывался даже полный технический расчет об устройстве на мосту тротуаров для пешеходов.
Особая тема в Новоладожском уезде, богатом на древние памятники, – сохранение остатков «седой старины». Выражали озабоченность об их состоянии многие земские деятели, и среди них – барон Корф, не раз призывавший к принятию мер для сохранения памятников древности…
«Любимая забава сезона»
«Светский сезон в столице еще не начался, и охотники с наслаждением пользуются свободой, чтобы отдаться любимой забаве сезона – охоте с ружьем и собакой на лису и зайца», – писал в сентябре 1911 года один из столичных обозревателей. Петербургская губерния становилась ареной настоящих охотничьих баталий.
Заядлые охотники спешили в оружейные магазины, чтобы пополнить свои запасы. «Патроны забираются охотниками чуть ли не ящиками, – отмечал современник. – Какой-нибудь новой системы ремень, усовершенствованная фляга, сохраняющая живительную влагу, шитый шелком ягдташ, замысловатый свисток в дорогой оправе, – все складывается в кучу и покупается богатыми охотниками».
Большинство любителей охоты с давних времен объединялись в общества и кружки. Первый кружок любителей охоты учреждается в Москве в 1859 году, а спустя три года на его основе зарегистрировали первую в России общественную организацию охотников – Московское общество охоты. Через сорок лет в России насчитывалось уже больше трехсот охотничьих обществ.
Петербургские любители охоты также объединялись в общества и кружки. Охотничьи общества представляли собой прочные объединения с утвержденными уставами, а кружки носили характер частного товарищества с менее постоянным составом членов. И те, и другие арендовали под Петербургом у местных землевладельцев или у казны большие пространства земли под охоту.
Случалось
Реклама охотничьего оружия на страницах петербургских спортивных журналов начала XX века
Какие же самые крупные охотничьи общества существовали в Петербурге в начале XX века? В Северной столице тогда насчитывалось не менее двадцати охотничьих объединений. Они создавались по разным принципам – по месту службы, по месту постоянной охоты, а также по приверженности к определенному виду охоты.
Особняком стояло Императорское военное общество охоты – его «августейшим покровителем» был сам государь император. Весьма солидную организацию лиц, объединившихся на почве общей страсти к охоте, представляло Санкт-Петербургское общество охотников во главе с герцогом Николаем Георгиевичем Лейхтенбергским. Оно арендовало для охоты большие пространства земли вдоль Николаевской (ныне – Октябрьской) железной дороги, около Любани и Померанья. Сюда приезжали не только для охоты, но и ради состязания в стрельбе.
Северное общество охоты, где главенствовал барон В.Ф. Мейендорф, устраивало еженедельную охоту на полях около станции Званка. А в окрестностях Красного Села и Ропши прекрасно обставляло охоту Красносельское охотничье общество – благодаря любви к делу и энергии его давнишних заправил, в числе которых был директор резиновой мануфактуры «Треугольник» Ф.Ф. Утеман.
Реклама охотничьего оружия па страницах петербургских спортивных журналов начала XX века
При выездах на охоту это общество для своих членов заказывало экстренные поезда из Петербурга до станции, ближайшей к месту охоты. Каждый имел право пригласить на охоту гостя, причем последние пользовались широким гостеприимством общества.
Мало-Вишерское общество охотников арендовало землю на берегу Ладожского озера, рядом с ним арендовали угодья кружки «Дубны» и «Черный». Профессионалы-охотники, поставлявшие на рынки дичь, охотились по северному берегу Финского залива. Вообще лесной дичи поблизости от Петербурга уже в то время оставалось мало – из-за браконьеров, те начинали на нее охоту раньше времени, не давая самкам вывести птенцов. А вот в казенных лесах, верст за 50 от города, она еще не переводилась – поэтому любители поохотиться на дичь обычно арендовали у казны участок леса, строили на нем дом для ночлега и помещения для егерей. Главными «утиными местами» Петербургской губернии в ту пору служили заводи по Новоладожскому каналу за Шлиссельбургом, а также подальше на реках, в Новгородской губернии: на Мсте, Шелони, Волхове и Ловати.
Охотничье общество «Осиновая Роща» арендовало лесные и болотные угодья имения графа Шувалова (нынешний Шуваловский парк у северного въезда в Петербург – лишь часть того обширного имения), а также Левашово и Сестрорецкие селения, продавая всем желающим специальные билеты на право охоты. Контора шуваловского имения от продажи таких билетов получала ежегодно до двух тысяч рублей.
На охоту в шуваловское имение нередко приезжали «высочайшие особы» – члены императорской фамилии со свитой. По этой причине местный урядник обязывал волостное правление следить, чтобы домовладельцы и обыватели «держали на привязи своих собак… и тем самым давали возможность обществу охотников… охранять охоты, на которых изволят часто охотиться Их Императорские Высочества великие князья».