Певчая
Шрифт:
Мы шли, впереди мерцала лампа Ната, пока проем не расширился перед другой запертой дверью, похожей на ту, что уже была у лестницы.
Нат открыл ее, и я прошептала:
– Где мы?
– Под домом Гэддинга, - сказал Пенебригг. – В одном из тайных проходов, что ведут в его погреба.
– Есть и остальные?
– Есть, и каждый охраняют друзья.
– Господин Харботтл – друг?
– И не только, - сказал Пенебригг. – Он – член нашего Колледжа. Его жена займет место в магазине, чтобы он смог прийти на встречу.
Нат
Пенебригг сказал что-то сложное стражу на неизвестном языке. Страж ответил так же и пропустил нас в комнату с одной дверью. Пенебригг покрутил ручку.
– Что-то не выходит, - сказал он Нату. – Попробуешь?
– Конечно, - Нат обошел меня и схватился за ручку.
– Они меняют замки каждый раз, - сказал мне Пенебригг. – У меня часто возникают проблемы, но Нат чудесно справляется с этим.
Тихий щелчок, Нат сделал работу. Мы прошли за ним в вестибюль, где его лампа выхватила маленький мраморный камин с золотыми часами. Изящные стрелки показывали на десять минут после часа.
– Немного опоздали, но не страшно, - тихо сказал Пенебригг, когда мы подошли к двери, встроенной в нишу в стене. Он повернулся ко мне. – Там будет не просто, милая, но постарайся. От этого многое зависит.
Я приготовилась, и он постучал в дверь.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
НЕВИДИМЫЙ КОЛЛЕДЖ
– Певчая?
– Похоже, так Пенебригг и сказал.
– Уверен?
– Смотрите, какая она юная.
– Слишком юная.
Я стояла перед собравшимися учеными в маленькой библиотеке без окон и пыталась не показывать, что нервничаю из-за их слов. Я еще никогда не приковывала к себе столько внимания. Да и я очень давно не была среди такого количества людей. Пенебригг говорил, что будет не просто. Это он еще мягко сказал.
Все, казалось, смотрели на меня с подозрением.
Может, это было не так. Один юноша с крупными руками просиял, когда я вошла, а мужчина, в котором я узнала Исаака Олдвиля, смотрел на меня с любопытством. Но почти на всех тридцати лицах в комнате было недоверие.
– Уважаемые коллеги, - в нескольких шагах от меня сэр Барнаби изящно вскинул руку. Он выглядел так же, как и на картинке в голове Пенебригга: одетый с иголочки пухлый джентльмен, который выглядел бодро, несмотря на трость и боль в ноге. – Я представляю вам мисс Люси Марлоу, которая, как уверяет доктор Пенебригг, настоящая Певчая.
– А если она – обманщица?
– Или хуже – шпионка? – добавил кто-то.
До этого я была слишком напугана, чтобы заметить страх на их лицах. Но теперь я его видела.
Сэр Барнаби вскинул руку.
– Тише. Совет не пригласил бы ее, если бы мы не убедились в том, что она не опасна. И доктор Пенебригг
Люди притихли, хотя я все еще ощущала их страх и неуверенность.
Сэр Барнаби махнул на меня.
– Мисс Марлоу? Окажете нам честь, показав свою руку?
Все смотрели на меня. Мои руки дрожали, пока я закатывала рукав и открывала для них метку Певчей.
– Смотрите!
– Завиток!
– Ради Юпитера…
– Это может быть просто шрам…
Они не верили. Они встали со стульев и столпились вокруг, чтобы рассмотреть. Никто не касался меня, но их внимание и алчность заставляли чувствовать себя бабочкой, которую поймали для разглядывания.
Я повернула голову и посмотрела на знакомые лица. Пенебригга и сэра Барнаби в толпе не было видно, но я заметила в бреши Ната. Он стоял у шкафа с книгами в другом конце комнаты, хмурил темные брови. Хотя он держал все в себе, я не знала, мог ли он как-то настроить людей против меня.
– Может, вы все-таки вернетесь на места? – крикнул сэр Барнаби. – Это еще не все.
Заскрипели стулья, гудели голоса. Люди садились на места.
– Она может читать манускрипт? – крикнул кто-то.
– Пока что – нет, насколько я понял, - сказал сэр Барнаби.
Я видела, что глаза многих сузились.
– Если она не может его прочесть, что нам до ее метки? – сказал мужчина.
– Если это истинная метка, - добавил другой, - как ее проверяли?
– Терпение, друзья, - сказал сэр Барнаби. – Вам все расскажут. Доктор Пенебригг, покажете им?
– С позволения мисс Марлоу.
При звуке вежливого голоса Пенебригга я ощутила себя увереннее. Хоть кто-то здесь верил мне и желал добра.
– Я готова, сэр, - сказала я, и он объяснил людям, что они увидят.
При упоминании о чтении разума, люди зашептались, но в этот раз без недоверия, а с тревогой и предвкушением. Когда я показала рубин и сняла его с шеи, они снова притихли.
Для меня комната тихой не была. Я опустила рубин на столик рядом с собой, ноты окружили меня, манящие и раздражающие. Я пыталась не слушать их, они отвлекали меня, и я было сложно вспомнить песнь лунного шиповника. К счастью, сэр Барнаби дал мне флакон с семенами. Я открыла его.
– Для демонстрации нужно два человека. Кто хочет поучаствовать? – спросил Пенебригг.
Половина подняла руки. Пенебригг выбрал бодрого денди, сидевшего в конце комнаты.
– Мистер Дипс, выйдете к нам? Остальные смогут поучаствовать позже.
Дипс тряхнул кружевными манжетами и вышел вперед.
– Хочешь прочитать мои мысли, мисс?
Он замолчал, словно ждал ответа, но я была слишком занята, напитываясь песней лунного шиповника.
– Она не очень разговорчива? – сказал Дипс шепотом одному из мужчин напротив себя. – Но она еще девочка. Не на это мы рассчитывали, да? Даже если она – Певчая.