Пейзаж с бурей и двумя влюбленными
Шрифт:
— ... Не чувствую себя связанной никакими обязательствами! — громко заявила она, видимо, продолжая разговор, начатый еще в коридоре. — Ты, ты первый меня обманул! Почему же нельзя мне? Ты мне обещал отдых, потом увлекательные приключения — пускай опасные, но в награду нас ожидало настоящее богатство.
— Богатства я не обещал, — раздался еще более невозмутимый, чем обычно, голос Брэндшоу.
— Но это подразумевалось само собой — зачем же еще люди ищут клады?! А что на самом деле? Вместо отдыха — работа, бесконечные расчеты; приключения, как выясняется, это в основном тоже работа... Но самый большой обман связан с тобой, лично с тобой, дорогой
— Может быть, ты прекратишь этот базарный крик? — раздался подчеркнуто тихий голос Лоуренса. Однако на Жоржетту его невозмутимость действовала только раздражающе. Она заговорила еще громче:
— И, наконец, деньги! Вот где самая подлость! Я-то думала, что становлюсь невестой миллионера, человека, знающего, что делать с деньгами. А оказывается, этот неврастеник, этот святоша чуть ли не половину доли от прошлой экспедиции выбросил на сиротский приют в каком-то вонючем шахтерском городишке — потому, видите ли, что он там вырос и помнит, как плохо несчастным деткам! Ему требуется стать главным попечителем и изменить там все порядки! Раз — и прощай полмиллиона франков! А ведь там была и моя доля!
— О чем ты говоришь?! — впервые возвысил голос Лоуренс — как видно, его проняло. — Ты все получила после той экспедиции. Я распоряжался только своими деньгами!
— Но раз мы стали женихом и невестой, то это стали как бы и мои деньги! — заявила Жоржетта. — Но этого ему мало! Чтобы окончательно избавиться от денег, мой женишок берет и отправляет кругленькую сумму какому-то задрипанному монастырю в этом грязном Тибете. Чтобы ламам было сподручнее молиться! И с таким человеком я должна связать свою жизнь? На такого надеяться? Да я всю жизнь с тобой останусь нищей! Сколько бы ты ни нашел, ты все, все потратишь, пустишь на ветер! Нет уж, я лучше буду держаться за человека, который знает цену и женщине, и деньгам, который...
— Который бросит тебя, как только ты ему наскучишь! — с силой проговорил Лоуренс. В его голосе на этот раз слышалась настоящая боль.
— А это уж моя забота! Я знаю, чем можно привлечь и чем удержать мужчину — настоящего мужчину. Ричард...
— Довольно! — взорвался Лоуренс. Видимо, имя удачливого соперника доставляло ему боль. — Я выслушал весь твой бред и могу сказать тебе все то же, что говорил вначале: мне тебя жаль. Можешь отправляться со своим счастливо найденным мужчиной на все четыре стороны.
Хлопнула дверь — это Лоуренс вышел из комнаты. Женевьева сжалась от ужаса, представив, что Жоржетта сейчас поспешит в ванную и они столкнутся лицом к лицу. Однако та выскочила в коридор вслед за Брэндшоу.
— Ну да, тебе необходимо самому поставить точку, — услышала Женевьева ее голос, звучавший уже глуше — видимо, Лоуренс уходил, а Жоржетта шла за ним. — Надо, чтобы последнее слово осталось за тобой. Так знай...
Голос зазвучал совсем неразборчиво — Женевьева поняла, что уходившие свернули на лестницу. Тогда она опрометью выскочила из ванной, затем в коридор и помчалась к другой лестнице, ведущей в подвал. Как она ни спешила, краем глаза она заметила одну поразившую ее вещь: таблички “Идет уборка” на двери уже не было. Поэтому бывшие
Вначале Женевьева бросилась к себе в комнату, словно за ней кто-то гнался, а комната, к которой она за месяц успела привыкнуть, была надежным укрытием. Потом в ее мозгу вспыхнула мысль — вернее, одно имя: Фуллер! Лоуренс кинулся искать Фуллера! Имя писателя вывело его из равновесия, и он постарается отомстить человеку, за его спиной соблазнившему его невесту, разрушившему его счастье. А ведь Брэндшоу владеет всеми приемами восточной борьбы! Женевьева вспомнила поляну и человека, совершавшего завораживающе плавные движения, которые завершались мощным ударом. Надо предупредить Фуллера! Хотя он и виноват, но она по-прежнему хорошо к нему относилась и не хотела, чтобы с ним что-то случилось. Кстати, интересно, откуда Лоуренс узнал об измене Жоржетты? Не сама же она ему сказала!
Женевьева выбежала в парк. Где искать Лоуренса? Может быть, возле бассейна? Она поспешила туда, но там никого не было. Где же еще? На поляне для гимнастики, вот где!
Подбежав к поляне, Женевьева поняла, что на этот раз она не ошиблась: Фуллер и Брэндшоу находились здесь. Видимо, объяснение уже произошло, все слова были сказаны, наступил черед действий. Американец, держа руки у груди и приплясывая, как боксер, надвигался на кладоискателя, а тот, не вступая в бой, плавно отодвигался в сторону.
— Деритесь же! — прокричал Фуллер. — Зачем мы сюда пришли, если не для хорошей драки?
С этими словами он ринулся на англичанина, нанеся ему неотразимый, казалось, удар в челюсть. Женевьева даже вскрикнула, уверенная, что сейчас раздастся звук удара и события после этого примут опасный оборот. Однако удар писателя не достиг цели — Лоуренс неуловимым движением отклонился и скользнул в сторону.
— Вы мне слишком много наговорили, господин монах, чтобы это осталось просто словами! — закричал американец. — Вы должны за это заплатить!
Нанося удары, то прямые, то боковые, он вновь двинулся на противника. И тут англичанин сменил тактику. Резким движением выбросив вперед руку, он отбил один удар, затем второй... Видимо, ответные удары Брэндшоу были чрезвычайно сильными, потому что американец охнул от боли, руки у него опустились. Картина изменилась. Теперь уже кладоискатель наступал, нанося попеременно удары то ногами, то руками. После первого же такого удара Женевьева готова была броситься на помощь Фуллеру, потому что была уверена, что Лоуренс сломает ему ребра. Однако американец, пятившийся от своего противника, оставался невредим. Женевьева поняла: Лоуренс лишь имитировал удары, наносил их в воздух, хотя и в опасной близости от противника.
Вскоре это понял и Фуллер и остановился: ведь защититься от этих неожиданных разящих ударов он все равно не мог. Движения англичанина становились все резче, удары все сильнее, но его противник не получил никакого вреда.
Наконец с резким криком Лоуренс прыгнул, перевернувшись через голову. Видно было, что на этот раз он метит во что-то реальное, что удар наносится всерьез. Американец отпрыгнул и, зацепившись ногой за камень, упал. Рядом с ним упал толстый сук платана, сломанный сильнейшим ударом. Несколько секунд противники смотрели друг на друга. Затем Лоуренс, скрестив на груди руки, поклонился и направился прочь. Фуллер в бессильной злости стукнул кулаком по земле и встал. Поднял сломанный кладоискателем сук, прикинул его вес, покачал головой — и, волоча ноги, тоже покинул поляну.