Пир Валтасара
Шрифт:
В баре за стойкой Стив встретил знакомого фотокорреспондента из бостонской вечерней газеты. Звали его Джон, а фамилию Стив забыл. Джон был уже «тёпленький». Он попытался расцеловать Стива мокрыми губами и «по секрету» сообщил некоторые пикантные подробности гибели Фигуранкайна-старшего, которые, по-видимому, ещё смаковали провинциальные газеты. Стив без труда узнал в этих «подробностях» свои материалы. Он мысленно благословил Старика, что тот держит в тайне имя собственного корреспондента «Калифорния таймс». Ещё Стив узнал от Джона, что завещание Фигуранкайна-старшего
– Только никого из журналистов не пустят… Это определённо, – объявил Джон и в подтверждение громко икнул в лицо Стиву.
Стив заказал ему новую порцию виски, допил своё, расплатился и поднялся в холл Эмпайра. Цезаря ещё не было видно.
Стив вышел наружу и обошёл, не торопясь, прямоугольник Эмпайра. Он шагал, засунув руки в карманы лёгкого плаща, с наслаждением вдыхал сырой холодный воздух, пропитанный запахами бензина, дыма, сернистого газа, и думал о том, как, в сущности, хорошо очутиться в самом центре Нью-Йорка, вдали от тропической духоты, подземелий с кобрами, ночей больших ножей, после почти трехнедельного балансирования на краю пропасти. Конечно, и Нью-Йорк не самое безопасное место на Земле, но тут, по крайней мере, известна цена риска, тут все знакомо и привычно, и, если у тебя под мышкой надёжный пистолет, ты можешь чувствовать себя в относительной безопасности, как обычный средний американец. На углу 34-й улицы и Пятой авеню Стив увидел полицейский патруль – двух здоровенных парней, белого и мулата, и обрадовался им, как хорошим знакомым.
– Честь, – сказал Стив, проходя мимо них и небрежно касаясь шляпы.
Они молча салютовали ему, с достоинством и тоже небрежно.
Цезарь выходил из лифта в тот самый момент, когда Стив снова завернул в холл. Они обменялись многозначительными взглядами, вышли в разные двери и сошлись на Пятой авеню, в двух кварталах от Эмпайра.
– Ну как? – поинтересовался Стив.
– В порядке. Но он трусит ещё больше меня…
– Ещё бы, – кивнул Стив. – Но, в основном, зря… Что ещё?
– Завещание… оно… действительно существует, Стив. И похоже, если они не уберут меня до следующего четверга, я окажусь… у пульта управления всей этой чертовщины.
– Так ты что, только теперь поверил?
Цезарь вздохнул:
– Понимаешь, если совсем честно, только теперь.
– Ну и дурак, – беззлобно сказал Стив. – Я всё-таки считал тебя немного умнее, мудрец.
– Но уж теперь наши пути сошлись до конца, – взволнованно шепнул Цезарь, беря Стива под руку. – До самой визы в рай.
– Думаешь, нам дадут её?
– Если мы осуществим задуманное? Получим наверняка. Можешь не сомневаться.
– Ты, конечно, имеешь в виду рай буддийский? – уточнил Стив.
– У нас будет право выбора.
– О’кей. – Стив поднял руку, заметив свободное такси. – Но не будем торопиться.
– Тогда зачем такси? Пошли пешком.
– Я имел в виду рай, мудрец, а не «Рузвельт».
– В рай, конечно, не будем… Сначала надо выхлопотать визы в ад – Люцу и ещё кое-кому.
– Словом, дел много, – резюмировал Стив, садясь в машину. – Не до рая теперь.
Шофёр подмигнул понимающе:
– А может, отвезу, ребята? Тут есть один поблизости – на Сорок второй улице. Если вы из провинции, всю жизнь вспоминать будете.
– Спасибо, – сказал Стив. – Когда-нибудь в другой раз. А пока поезжай в «Рузвельт».
По прибытии в «Рузвельт» Цезарь объявил, что голоден.
– Крукс не накормил тебя? – удивился Стив.
– И в мыслях не имел.
Они прошли в лифт.
– О чем же всё-таки вы говорили? – спросил Стив, нажимая кнопку. – Ты пробыл там больше часа.
– Он рассказывал сказки, как пытался разыскать меня.
– Может, и не совсем сказки, Цезарь.
– Ну ты, например, нашёл меня, и эти подонки, подосланные Люцем, или Пэнки, или ещё не знаю кем, тоже…
Стив вспомнил, каким путём он разыскал Цезаря, и усмехнулся:
– Крукс мог не располагать моими «возможностями». – Он подчеркнул последнее слово.
– Нет, я не верю ему, – решительно объявил Цезарь, – Крукс совсем не заинтересован в моем появлении. Между прочим, у него на столе лежала газета с сообщением, что меня прикончили в Сингапуре.
– Опять «не верю». – Стив безнадёжно махнул рукой. – Однако в существование завещания ты поверил.
– Он подтвердил то, что я уже знал от тебя…
Лифт остановился.
– Наш этаж, – предупредил Стив. – Выходим или поехали наверх в ресторан?
– Лучше выйдем. Поужинаем у нас.
– О’кей.
Ужинали в комнате Цезаря. Когда официант удалился, Стив запер дверь в коридор, заложил цепочку и включил на полную мощность какую-то музыкальную программу. Потом вернулся к столу и открыл бутылку с шампанским.
– Пьём за доверие, – предложил Цезарь. – За наше взаимное доверие во всем. Согласен?
– И за успех начатого. Они сдвинули бокалы.
– О чем же ещё был разговор? – Стив вернулся к интересовавшей его теме.
– Переходим на испанский?
– Как хочешь. Эта штука так гремит, что при ней никакая электроника не сработает. Музыка, называется…
– Крукс рассказал немного о процедуре в четверг. Будет совет директоров CFS, представители родственных банков, кто-то от Рокфеллера, из Швейцарии, ещё несколько человек. Он называл фамилии, но я их не знаю. В основном, самые белые акулы.
– Самые белые? Что это значит?
– Ну самые-самые… Из большого бизнеса. Штаб «империи» и главные вассалы.
– А Люц?
– Ну что ты! Эти останутся в тени. Но тотчас все будут знать.
– А Пэнки?
– Должен быть, но Крукс говорит, что он сейчас болен.
– Вероятно, получил подробные известия из Сингапура.
– Не знаю. Ещё Крукс предупредил, что могут быть все, кто предъявит права на наследство. Но пока никто не обращался.
– Кроме тебя.
– Меня он просил раньше времени не объявляться и прибыть в его офис точно в назначенное время – к четырнадцати ноль-ноль в четверг. Сказал, чтобы я позаботился о надёжной охране – нанял трех—четырех частных детективов. Дал даже телефон одного такого бюро.