Пирамида
Шрифт:
– Понятно, - усмехнулся священник, и, обернувшись в приоткрытую дверь, крикнул: - тётя Наташа, приюти странника, я после утренника с ним побеседую. Тётю зовут Наталья Кузьминична, - сообщил он Семёну.
Он пропустил Семёна в дверь, прикрыл её за ним и спокойно пошёл к входной двери приюта.
– Мы тебя предупредили, поп, - крикнул второй парень.
– Praemonitus, praemunitus, - с улыбкой ответил дед Мороз.
– Чего? – опешили оба.
– Латынь учить надо, неучи, или хотя бы про капитана Блада почитали, - посоветовал напоследок священник и скрылся в здании приюта.
– Про какого Блада? – озадаченно посмотрели друг на друга парни. – Это он так выругался, что ли?
– Надо звонить боссу, - решительно сказал тот, что повыше.
– А не будет ругаться, что беспокоим?
– опасливо спросил второй. – Небось, только лёг после празднования.
В это время у одного из парней зазвонил мобильник. Он взглянул на вызов и обрадовался:
– О, это Штык! Привет, Штык, - отозвался он.
– Вы где, бездельники? – брюзгливо спросил сиплый голос.
– Какие же мы бездельники?! – возмутился парень. – Следим тут за одним из подвала. Он под утро на автостанцию пошёл, мы за ним, вот сейчас в Поздняково находимся. Хмырь этот к попу здешнему пошёл, тот как раз из дверей вышел в прикиде Деда Мороза, а этот, который из подвала, ему и говорит: «Отец Владимир, мне с Вами поговорить надо».
– Отец Владимир, говоришь? – переспросил сиплый. – Вот чёрт, надо же, куда они кинулись. Ну да ладно, их уже и отец Владимир не спасёт, не успеет, поезд ушёл. Через два дня резкое похолодание ожидается, а пока пусть побегают. На всякий случай присмотрите за этим резвым, вернётесь с ним, - распорядился он и отключился.
– Присмотреть велел, - сказал разговаривавший парень напарнику.
– Куда нам теперь, чтобы не упустить? – кивнул тот на дом священника.
– Штык не сказал, сами пойдём, по соседству устроимся.
Семён смотрел в окно. Он видел, как парни, поговорив по мобильнику, развернулись и пошли в сторону ближайшего дома. В это время в гостиную вошла старушка, которую отец Владимир назвал тётей Наташей. Встретив его у дверей, она проводила его до гостиной, а сама куда-то ушла. Взглянув на неё, он понял, куда и зачем она уходила. У неё в руках был поднос, на котором стояла тарелка с оладьями, мёд, сметана, чашка и чайник, от которого шёл такой дивный аромат травяного чая, что Семён просто до дрожи ощутил сильное желание испить этот чудесный напиток.
– Угощайся, гость дорогой, - приветливо сказала Наталья Кузьминична. – Отец Владимир не меньше двух часов с ребятишками провозится, тогда и пообедаем. А пока этим подкрепись.
– Спасибо большое, - от всего сердца поблагодарил Семён и с удовольствием приступил к завтраку. – У-у-у, - промычал он, - мёд у Вас какой ароматный, как и чай.
– Из Целебной долины нам мёд привозят, с Уральских гор, - пояснила старушка.
– Спасибо, тётя Наташа, - снова поблагодарил Семён. – Давно такого не ел, детство вспомнилось, бабушкины оладьи, очень на Ваши похожи.
– Тебя как звать-то, гостюшка? – спросила старушка, приветливо улыбаясь.
– Семёном родители назвали, - сообщил Семён, поглядывая через окно на улицу. Парни зашли в калитку дома, расположенного напротив дома священника.
– Ты по какому вопросу к батюшке? Или секрет? – спросила тётя Наташа.
– От Вас никаких секретов, - заверил Семён. – Посоветоваться хотел. Понимаете, так получилось, живём мы, несколько человек, в подвале многоэтажного дома, судьба нас жилья своего лишила, вот и собрались. А три с лишним месяца назад лихие люди привели к нам человека, у которого кисти рук были отрезаны и язык.
– О, Господи, - охнула старушка и перекрестилась. – Да кто ж его так?
– Говорят, был он полковником спецназа, не знаю, какого. Вот пошёл против своего начальства, ему такую пытку и устроили. Велели нам принять его, пока решается вопрос, что дальше с ним делать. А тут узнали мы, что к Рождеству его казнить хотят, памятник Карбышеву из него сделать.
– Это как того Карбышева, что фашисты казнили? – неверяще спросила тётя Наташа.
– Говорят, что так, - подтвердил Семён.