Пират
Шрифт:
— Они нападут этой ночью, — сказал Франсиско. — Я уверен в этом. Они выдвинули балки и приготовились к спуску шлюпок.
— Пусть попробуют сунуться сюда, сеньор. Мы подготовили им горячую встречу, — отвечал ему Диего, который был в имении вторым лицом после Франсиско по рангу и авторитету.
Вскоре стемнело. Франсиско и Диего расставили внутри дома всех людей, за исключением пятерых. Дверь была прочно закреплена, и несколько каменных плит подпирали ее. После этого Франсиско расставил вдоль реки на расстоянии сотни шагов друг от друга пятерых оставшихся человек, которые должны были подать сигналы
— Сеньор, — спросил Диего, когда они подошли к реке, — как вы полагаете, в какое время эти негодяи попытаются напасть на нас?
— Трудно сказать. Если у них все тот же капитан, которого я знал, то они не нападут до того, как скроется луна, то есть не ранее полуночи. Но если у них другой капитан, то так умны и предусмотрительны они не будут.
— О, Святая Богородица! Так вы, сеньор, уже побывали на борту этого корабля?
— Да, Диего, и довольно долго, но не по своей воле. Если бы я не бывал на нем, то сегодня не смог бы опознать его.
— Конечно, сеньор. Нам надо благодарить святых за то, что вы были однажды пиратом.
— Нет, Диего, им я не был, — возразил, улыбнувшись, Франсиско. — Но мне приходилось наблюдать за их ужасными деяниями, и даже сейчас кровь стынет в венах, когда я вспоминаю о них.
Чтобы скоротать время, Франсиско принялся рассказывать об отдельных ужасных сценах, которые он наблюдал на борту «Эвенджера». Он был в середине рассказа, когда первый пост подал сигнал выстрелом из мушкета.
— Слышишь, Диего?
Все посты, от дальнего до ближайшего, подали сигналы, что шлюпки уже недалеко. Через несколько минут часовые подошли и доложили, что пираты на шлюпках поднимаются вверх по реке и находятся на расстоянии не более четверти мили от предполагаемого места высадки.
— Диего, идите с людьми к дому и присмотрите, чтобы все было в порядке, — сказал Франсиско. — Я останусь здесь еще немного. Но не стреляйте, пока я не приду к вам.
Диего и часовые ушли, и Франсиско остался на берегу один.
Через несколько минут отчетливо послышались удары весел о воду, и Франсиско повернул голову в ту сторону, откуда доносились эти звуки, пытаясь различить голоса. «Да, — подумал он, — вы, падкие на убийства и грабежи, уже идете сюда, но я все знаю, и вы будете разочарованы».
Когда шлюпки приблизились, он услышал и узнал голос Хокхерста. По выстрелам часовых пираты поняли, что их заметили и они, по всей вероятности, должны встретить сопротивление, и поэтому молчать смысла для них не имело.
— Суши весла, ребята! Суши весла! — воскликнул Хокхерст.
На одной из шлюпок перестали грести. Вскоре этому последовали и остальные. Когда они находились еще на расстоянии примерно кабельтова от того места, где стоял Франсиско, он смог точно определить численность нападавших. Тихой и ясной ночью над водой далеко разносились звуки их голосов.
— Вот она, бухта, сэр, — сказал Хокхерст, — которая ведет вон к тем строениям. Полагаю, что будет лучше высадиться здесь, поскольку эти здания, если они не заняты, могут послужить нам укрытием в случае оказания серьезного сопротивления.
— Конечно же, Хокхерст, — отвечал голос,
«Так он еще жив, — подумал Франсиско, — и мои руки не запятнаны его кровью».
— Посторонись, ребята! — воскликнул Хокхерст снова.
Шлюпки скользили уже по воде бухты, и Франсиско поспешил назад к дому.
— Теперь, друзья мои, — сказал он, поднявшись по лестнице на веранду, — вы должны проявить себя как настоящие мужчины. Мы имеем дело с отчаянными парнями. Я слышал голоса капитана и первого боцмана, и, таким образом, сомнений больше не остается: это пираты. Они вошли в бухту и высаживаются позади построек. Поднимите эти лестницы и уложите их вдоль веранды. Не стреляйте, пока не возьмете цель на мушку. Спокойнее, друзья мои, спокойнее! Они уже идут.
И тут все увидели пиратов, выходивших из-за хозяйственных строений. Они шли с той стороны, в которую с веранды могли дать залп не более восьми или девяти человек. Франсиско распорядился, чтобы те, кто сделает выстрел, сразу же отходили вглубь и освобождали место другим.
Пираты прошли уже половину пути и находились на открытом пространстве между хозяйственными постройками и домом, когда Франсиско подал знак открыть огонь. На их залп пираты ответили тоже залпом и криками. Под предводительством Хокхерста и Каина они быстро двинулись вперед, произведя при этом еще один залп.
Поскольку испанцы одновременно могли разрядить не более дюжины ружей, то враг посчитал их силы более слабыми, чем они были в действительности. Поэтому пираты изменили тактику. Они рассредоточились перед верандой и повели беглый огонь. На него сопротивлявшиеся тоже ответили огнем из мушкетов. Так продолжалось примерно четверть часа. Но поскольку выстрелы раздавались снова и снова, то пираты поняли, что имеют дело, против их ожидания, с более сильным противником.
Стало совсем темно, и только при вспышке выстрелов можно было на мгновение различить отдельные фигуры. Каин и Хокхерст приказали своим людям продолжать вести огонь, а сами под его прикрытием пробрались к дому и заняли позицию под верандой. Они осмотрели окна и дверь дома и определили, что возможность проникнуть через них силой очень мала. В то же время они поняли, что их люди, стоя под верандой, могут стрелять сквозь деревянные перекрытия в стоявших на ней.
Хокхерст привел под веранду почти половину своих людей, а в это время остальные, как и прежде, продолжали стрелять. Вскоре сказалось преимущество их такого перестроения. Пули из мушкетов пиратов пробивали доски пола и тяжело ранили нескольких испанцев. Франсиско был вынужден отдать своим людям приказ, чтобы они укрылись во внутренних покоях дома и вели огонь из окон.
Но и в этой ситуации бой не был продолжительным, так как пираты подожгли деревянные и совершенно сухие опорные пилястры балкона. Постепенно пламя охватило дом, и его языки начали лизать перила парапета. Вскоре вся веранда была охвачена огнем, что явилось большим преимуществом для нападавших, которые теперь, не будучи видимыми испанцам, сами могли их отчетливо видеть. Некоторые из защищавшихся были убиты, многие ранены. Дым и жар на верхнем этаже усилились до такой степени, что люди не могли там больше оставаться. По указанию Франсиско они спустились на первый этаж.