Пиратская угроза
Шрифт:
— Врежь ему!
— Оторви ему руки!
— И ноги!
— Размажь его, Буч! — кричали десантники сотней глоток. — Выверни мехом внутрь!
— Не посрами авиацию, Ригель!
— Всыпь горилле!
— Вставь ему фитиль! — надрывались в ответ пилоты в бесполезной попытке перекричать вдесятеро превосходящих числом оппонентов.
— Я поставил на тебя десятку! — орал непонятно кто и непонятно из какого стана.
«Насос, ублюдок, — мысленно усмехнулся Каин Иннокент, наконец опознав голос Даскинса. — Даже на мне играет, как на бойцовской
Видимо, в этот момент, думая о постороннем, капитан как-то отвлекся, потерял концентрацию внимания, чем и решил воспользоваться десантник, которого то ли звали Буч, то ли это было его прозвище (весьма говорящее и только что подтвержденное), и пошел в яростную атаку.
Первая, весьма прямолинейная атака прошла мимо цели, пудовые кулаки лишь взболтали воздух в том месте, где только что находилась голова Каина. Капитан легко ушел в сторону, заходя на левый фланг противника, но атаковать не решился. Десантник увидел его перемещение и, на случай прорыва, поставил блок, сразу же переходя в следующую атаку.
Вокруг продолжали орать, но противники по-прежнему не обращали на шум никакого внимания, занятые только друг другом.
Маленькая надежда на то, что Буч окажется не слишком умным человеком, как таковым и бойцом, не сбылась. Неизвестно сколько классов он закончил, но драться он умел, что и неудивительно в десанте, тем более в подразделениях абордажа других не держат. Буч быстро раскусил намерение капитана вымотать его постоянными перемещениями и пустыми выпадами. Он двигался скупо и руками лишний раз не махал.
— Жаль, что нет кенгуриных войск, — хмыкнул десантник, — ты был бы там маршалом. Отлично скачешь…
Каин лишь усмехнулся и продолжил, легонько подпрыгивая, перемещаться из стороны в сторону. Такой способ движения не давал противнику возможности предсказать, куда в следующую секунду может сместиться цель, и нанести удар.
Пару раз Буч припирал капитана к стене из человеческих тел, и Каин, чтобы его не толкнул кто-нибудь из приятелей десантника на нокаутирующий удар, уходил в прыжок с последующим перекатом и вновь вставал на ноги.
В таком темпе Иннокент начал быстро терять силы, — сказывался недостаток практики, пилоты почти не уделяли внимания рукопашному бою, — но он все же надеялся, что десантнику приходится еще хуже. Во-первых, он еще до их прихода в спортзал уже час как занимался на тренажерах, наверняка успел подустать, во-вторых, такой туше требовалось гораздо больше кислорода, а его здесь явный дефицит.
Но это все фигня. Кто-то банально должен первым допустить ошибку, что и решит результат схватки. Иннокент ее допускать не собирался ни под каким предлогом, а вот десантура, пожалуй, перегрелась и стала подначивать своего же товарища:
— Ну
— Рви его!
И Буч повелся. Он резко сорвался с места и пошел в атаку. Иннокент не стал отступать как прежде, лишь сымитировав обычное свое поведение. Вместо этого он в падении со всей силы врезал носком правой ноги в голень десантника. Хотел, вообще-то, в колено, но едва удержался, он мог не просто выбить сустав, что отправило бы противника на пару недель в госпиталь, а сломать его. Членовредительство не входило в его планы. За это уволят, и более того, можно получить реальный срок. В конце концов, они не смертельные враги, а просто «забавляются».
Он попал по болевой точке, и Буч, рыкнув от боли, присел, инстинктивно хватаясь за отбитое место и пригибаясь, чем подставился еще сильнее, тут Каин добавил под колено, заставляя противника упасть на спину. Удар на добивание, пяткой в солнечное сплетение, не получился. Десантник быстро пришел в себя, поставив блок, и более того, капитану пришлось спасать свою ногу.
Зато публика буйствовала. Пилоты восторженно орали, десантники — негодовали.
Буч откатился и вновь оказался на ногах. Пришлось встать и Каину.
— Мир? — тяжело дыша, предложил закончить схватку Иннокент.
— Чего так, испугался? — удивился Буч.
— Нет… запал вышел, — признался Каин. — Если хочешь, лейтенант извинится.
Вокруг поднялась волна возмущения. Никто мирового соглашения не хотел. Ставки сделаны, а в случае мира никому не видеть выигрыша, особенно тем, кто поставил на Иннокента, когда он показал, что может разделаться с десантником.
Капитан действительно не видел смысла в продолжении поединка, кроме как на потеху зрителям. Зачем? Честь сохранена, приятеля из-под унизительного удара вывел, себя тоже показал. Чего еще надо?
Буч сомневался, его товарищи требовали порвать хлыща. Впрочем, принять окончательное решение ему не дали.
5
За него это сделал вошедший в спортзал командир десантной роты, майор Резник с зычным вопросом:
— Что здесь происходит, вашу мать?!
Крики тут же прекратились. Все, начиная от десантников и заканчивая не находящимися в его прямом подчинении пилотами и матросами, выстроились по стойке «смирно».
— Ну?!
— Ничего особенного, господин майор, — ответил капитан Иннокент. — Небольшой спарринг…
— Вот как?
— Так точно.
— И кто победил? — спросил майор, обращаясь к своему рядовому.
— Э-э… на данный момент ничья, сэр, — немного стушевавшись, ответил Буч.
— Три наряда вне очереди, рядовой!
— За что? — невольно вырвалось у десантника.
— Что?!
— Есть три наряда вне очереди, сэр!
— Так-то лучше. А что касается причины сих нарядных нарядов, рядовой, так ответ прост: ты должен был завалить своего хлипкого противника в считанные секунды. Ты только посмотри на себя и на капитана. Согласен?