Пираты Короля-Солнца
Шрифт:
— О книгах чуть позже, — произнес капитан, — Мои милые пассажиры, я должен предупредить вас, и, полагаю, вы передадите своим приятелям мое правило, которому я неукоснительно следую.
— Не зачитывать книги и аккуратно с ними обращаться? — влез Анри, — Это мы поняли.
Люк и Гугенот тревожно взглянули на капитана. По лицу де Вентадорна, ставшему вдруг напряженным и суровым, путешественники догадались, что их любезный и умный гид хочет сообщить им нечто очень важное и не очень веселое.
— Что-нибудь случилось? — спросил
— На корабле пробоина, и нас заливает? — спросил Гугенот, — Нужно организовывать помощь?
— С кораблем все в порядке. Быть может, светлейший герцог не довел до вашего сведения, что здесь, на корабле, строго запрещены дуэли.
Пассажиры беспечно расхохотались.
— Открыли Америку! — фыркнул паж.
— Дуэли запрещены королевским указом, — заметил Гугенот, — На суше тоже.
— Примите к сведению, молодой человек, и вы все тоже — а также ваши товарищи на шканцах — если здесь кто-нибудь из вас осмелится устроить дуэль — будет ли то поединок между пассажирами, спровоцируете ли вы и ваши друзья кого-нибудь из офицеров моего экипажа, хотя мне такое не представляется возможным, исход один: виновные будут повешены на ноке рея.
Наступила тишина. Нарушил молчание Анри.
— Какой ужас! — воскликнул Анри, — Вы не имеете права! Дворян не вешают!
— Морской закон, — ответил капитан, — Гревской площади здесь нет, палача я не держу. Дуэлянта ждет веревка, кем бы ни был дуэлянт. Вы поняли, шевалье де Монваллан?
— Да, господин капитан. Я понял. Но я не собираюсь драться. Я обнажу шпагу только против мусульман.
— А вы, господин де Вандом?
— Я, как добрый католик, считаю кровопролитие грехом. Но…если меня оскорбят? И я буду драться?
— Будете болтаться на ноке рея.
— Понял, — сказал Вандом, — Сурово, капитан.
— Мое дело предупредить, — произнес капитан, — Надеюсь, до этого не дойдет.
— Вот что, любезный капитан де Вентадорн, — с учтивым нахальством заговорил Анри, — Вы, конечно, здесь хозяин, но над вами, сударь, стоит кое-кто повыше! Я уверен, что мой… герцог, да-да, мой герцог, Великий Адмирал Франции, отменит ваш бесчеловечный, дикий, варварский приказ, оскорбляющий наше сословие! Я готов в этом поклясться!
— А я уже клянусь, что велю повесить любого, так я и поступлю, не будь я Ришар де Вентадорн. Что до вашего…герцога… Светлейший герцог уже подписал приказ. Это доведут до сведения экипажа и пассажиров. Завтра утром. Сегодня мы решили не тревожить это милое общество, и так день был тяжелый. Пусть себе гуляют.
— Бофор… подписал? Сам Бофор? — переспросил Гугенот, — Но ведь герцог сам неоднократно дрался на дуэли!
— Бофор подписал… — умирающим голосом произнес Анри.
А Люк ничего не сказал. Он разглядывал книги и картины.
— А что вы так переживаете, шевалье? Вы только что заверяли меня, что намерены применять оружие только против мусульман.
— Да, но…бывают непредвиденные обстоятельства.
— Значит,
— Черт возьми! — сказал Гугенот, — Хитро придумано.
— Выясняйте отношения где угодно, но не на моем корабле.
— Венсенский лес слишком далеко, — вздохнул Гугенот, — Остается только читать, пить и спать. Но я, право, ни с кем не собирался затевать ссоры. Просто… чем строже запрет, тем сильнее искушение его нарушить. Так уж устроен человек.
— Запретный плод сладок, но лучше откажитесь от мысли его попробовать и займите чем-нибудь свой ум, вот вам мой добрый совет, — сказал капитан уже более мягким тоном.
— А ведь вы верно сказали, уважаемый господин Гугенот!/ Анри назвал Гугенота его прозвищем, но в пылу полемики даже не заметил это/. Меня так и подмывает устроить дуэльку и посмотреть, что из этого выйдет! Неужели Бофор велит МЕНЯ повесить? Или барабанщика? Очень сомневаюсь!
— Вы же несовершеннолетний, — сказал капитан, — И вы, Вандом, и барабанщик. Известно ли вам, что негласный дуэльный кодекс запрещает участие в поединке несовершеннолетних? Ни один уважающий себя дуэлянт не вызовет малолетка. Если и вызовет, то для потехи, попугать молокососа. Но в данной ситуации, как бы вы ни петушились, никто из моего экипажа не примет ваш вызов, милый юноша. За экипаж я ручаюсь.
— А я ручаюсь за наших, — сказал Гугенот, — Хотя, господин капитан, позвольте заметить, иногда и несовершеннолетние дрались на дуэли. И побеждали.
— Вы имеете в виду гасконца? — спросил паж.
— Я имею в виду нашего адъютанта. Он дрался еще в более молодом возрасте и победил. Без всякого кровопролития, учтите. Просто разоружил противника несколько раз.
— Господин де Монваллан, видите, у Вандома уже слюнки текут от зависти. Господин Люк, вы нашли для себя что-то интересное?
– 'Жизнеописания художников' Вазари и 'Сонеты' Микеланджело Буонаротти. Господин капитан, я хотел спросить вас, знаменитый трубадур Бернар де Вентадорн не ваш предок?
– ' Уж не вернусь я, милые друзья,
В наш Вентадорн, она ко мне сурова", — процитировал Ришар де Вентадорн, — Нет, господин Люк, мой предок как раз сеньор знаменитого трубадура.
— Виконт Вентадорнский? — спросил Люк, — Ясненько! С чем вас и поздравляю! Ergo, мы с вами земляки, капитан.
— Это я уже понял. Хотя вы и носите фамилию Куртуа.
Люк сдержался, не желая называть свою настоящую фамилию, которую скрывал от всех. Только Рауль, волей случая узнавший его тайну, знал, что Люк — не кто иной как наследник славного и знатного рода де Фуа и кузен Сержа. Но Люк умолял сохранить его тайну…
— Поэтому меня, как южанина, особенно задевает наглость пиратов Магриба, — сказал Ришар де Вентадорн.
— Ну, если вы потомок виконта Вентадорнского, — тоскливо сказал Анри де Вандом, — С вами все ясно. Что же вы раньше не похвастались своим знаменитым предком?