Письма
Шрифт:
Ограниченность моей «славы» меня не тревожит (и не удивляет). Даже в Оксфорде полным-полно людей, обо мне, не говоря уже о моих книгах, в жизни не слыхавших. Но многим из них я могу отплатить равным неведением — это не злой умысел и не пренебрежение, а чистой воды случайность. В ноябре приключился презабавный случай: я тогда в порядке любезности пошел на последнюю лекцию цикла, что читал профессор поэзии, Роберт Грейвз. (Примечательная личность: занятный, приятный, чудной, странностей полным-полно, наполовину немец, наполовину ирландец, очень высокий, в молодости, должно быть, походил на Зигфрида/Сигурда, но Осел.) Лекции хуже и абсурднее в жизни своей не слышал. После лекции он представил меня одной милой молодой женщине из аудитории: одетой хорошо, но неброско; держалась она непринужденно и любезно, и мы отлично нашли общий язык. И тут Грейвз расхохотался и говорит: «По всей видимости, вы друг о друге прежде не слышали». Так оно и было. Я, собственно, и
Когда я задумываюсь о смерти моей матери (а ведь она была моложе Приски), измученной гонениями, нищетой и недугом, что в значительной мере явился их следствием, в попытке передать нам, малышам, Веру; когда я вспоминаю крохотную спаленку, что она делила с нами — мы тогда снимали комнаты в домике почтальона в Реднэле, — спаленку, где она умерла в одиночестве, даже не причастившись перед смертью, так усилился ее недуг, — мне очень горько и тяжко, когда мои собственные дети сбиваются с пути и уходят [от Церкви]. Да, Ханаан совсем по-другому воспринимался теми, кто ступил на Землю обетованную, выйдя из пустыни; и жители Иерусалима более поздних времен зачастую, возможно, казались глупцами или подлецами, или даже хуже. Но in hac urbe lux solemnis [1] всегда казался мне неизменной истиной. «В своих блужданиях по свету» я встречал раздражительных, бестолковых, не исполняющих своего долга, тщеславных, невежественных, лицемерных, ленивых, подвыпивших, жестокосердных, циничных, скупых, алчных, вульгарных, исполненных снобизма и даже (предположительно) безнравственных священников; но в моих глазах один отец Френсис перевешивает их всех, а он был испано-валлийцем, тори, выходцем из высшего общества, и многие считали его старым бездельником-снобом и болтуном. Да, он был таким — и в то же время небыл. От него я впервые узнал о милосердии и прощении; и свет их пронзил даже тьму «либерализма», откуда я вышел, больше зная о «Марии Кровавой» /*Прозвище королевы Марии Тюдор (1516—1558), жестоко преследовавшей протестантов.*/, нежели о Матери Иисуса — о которой, если и упоминалось, так лишь как об объекте греховного поклонения папистов.
1. «В этом городе священный свет» (лат.)
268 Из письма к мисс А. П. Норди 19 января 1965
Думаю, Скадуфакс наверняка отправился с Гандальвом [за Море], хотя об этом нигде не говорится. Мне кажется, лучше не сообщать всего (действительно, так получается более реалистично, ведь в хрониках и летописях «подлинной» истории многие факты из тех, что любопытству-щий не прочь бы узнать, опущены, так что истину приходится выяснять или угадывать, исходя из имеющихся свидетельств). Я бы рассудил так: Скадуфакс принадлежал к особой породе (II 126, 129, III 346) [1], так сказать, эльфийскому аналогу обыкновенных коней: его «род» пришел с «Запада из-за Моря». Так что ему «уйти на Запад» вполне подобает. Гандальв вовсе не «умирал» и не отправлялся особой милостью в Западную землю, прежде чем удалиться «за пределы кругов мира»: он возвращался домой, явно будучи одним из «бессмертных», ангельским посланником ангельских распорядителей (Валар) Земли. И он, конечно же, взял бы с собою или, по крайней мере, мог бы взять то, что полюбил. В последний раз Гандальва видели верхом на Скадуфаксе (III 276). Он, очевидно, приехал в Гавани верхом, и невозможно себе представить, чтобы он ехал верхом на каком-либо ином скакуне, кроме Скадуфакса; так что и Скадуфакс наверняка там был. Хронист, завершая долгий рассказ и в тот момент помышляя главным образом о скорби остающихся (ведь среди них был и он сам!), возможно, о коне и не упомянул /*Недосмотр Толкина. На самом деле в тексте главы «Серые Гавани» про Скадуфакса упоминается: «...и у причала рядом с могучим серым конем стояла облаченная в белое фигура».*/; но, если бы могучий конь тоже разделял горе расставания, про него вряд ли бы позабыли.
1. «В нем возродился один из могучих скакунов древности». «Если бы Западный Ветер облекся в зримую плоть, таковым бы он и предстал». «То были мэарас... и говорили люди, будто Бема (кого эльдар называют Оромэ), должно быть, привел их предков с Запада из-за Моря».
269 Из письма к У. X. Одену 12 мая 1965
[Оден осведомлялся у Толкина, не является ли ересью представление об орках — о целом народе как воплощении зла, безо всякой надежды на искупление.]
Что до «Властелина Колец», я не настолько теолог, чтобы судить, в самом ли деле мое представление об орках отдает ересью или нет. Я не чувствую себя обязанным «подгонять» свою историю к формализованной христианской теологии, хотя на самом-то деле старался сделать ее созвучной христианской мысли и вере, что подтверждается текстом Книги Пятой, на странице 190 [1], где Фродо подтверждает, что изначально орки не были злом. Мы, как я понимаю, верим в то, что это относится к любым разновидностям, и классам, и племенам людей, хотя кажется, что некоторых, как отдельных личностей, так и группы, вернуть на путь истинный невозможно — по крайней мере, нам это не по силам.....
В придачу к прочим моим злоключениям, как раз когда я отправлял в печать мой отредактированный перевод «Гавейна» вместе с «Перлом», на меня обрушилась кошмарная проблема с авторскими правами в США, и мне теперь приходится посвящать все свое время переработке «Властелина Колец» и «Хоббита», чтобы авторские права обеспечить и, хотелось бы надеяться, одержать победу над пиратами.
1. «Тень, их породившая, может лишь подражать в насмешку, создавать она не может — ничего от себя, настоящего и нового. Не думаю, что Тень наделила орков жизнью: Тень лишь обезобразила и исказила их».
270 К Рейнеру Анвину
[Толкин отослал Анвину машинописный экземпляр своего нового произведения, «Кузнец из Большого Вуттона». По мнению Анвина, чтобы получилась книга достаточного объема, «Кузнеца» следовало дополнить другими историями. Это предложение поступило как раз в тот момент, когда Толкин перерабатывал текст «Властелина Колец», готовя новое издание, которое было бы защищено авторскими правами в США. В этом возникла необходимость, поскольку некий американский издатель выпустил «пиратское» издание в мягкой обложке, не обратившись за разрешением ни к Толкину, ни в «Аллен энд Анвин» и (поначалу) не выплачивая авторских гонораров.]
20 мая 1965
Сэндфилд-Роуд 76, Хедингтон, Оксфорд
Дорогой Рейнер!
Получил обратно «Кузнеца из Большого Вуттона», спасибо большое. Я страшно рад, что он вам понравился; без вашей помощи я никак не мог определиться на его счет. Боюсь, среди завалов моих бумаг не найдется ничего похожего и сопоставимого по длине. Неопубликованных материалов там полным-полно, но все это отчетливо принадлежит к «Сильмариллиону» или всему тому миру. К которому я бы уже и вернулся через пару дней, если бы не эта треклятая проблема с авторскими правами. Оставшийся текст «Гавейна» и мои замечания по поводу высланных мне образчиков страниц я вскорости отошлю; к следующему понедельнику, я надеюсь, вы их получите. Ни введения, ни комментариев написать не могу до тех пор, пока не закончу с переработкой «Властелина Колец». Мне придется очень постараться, чтобы успеть отослать это в Бостон [1] к первому июля.
Искренне Ваш,
РОНАЛЬД ТОЛКИН.
P.S. Теперь каждое благодарственное письмецо читателям США я дополняю краткой припиской, сообщая, что «Эйс-букс» — пираты, и прося оповестить об этом окружающих.
1. Офис издательства «Хоутон-Мифлин» находится в Бостоне, штат Массачусетс.
271 Из письма к Рейнеру Анвину 25 мая 1965
Работа над «перередактированием» «Властелина Колец» никакого удовольствия мне не доставляет. На мой взгляд, внести в текст как таковой существенные изменения будет крайне трудно, если не вовсе невозможно. Я уже прошелся по тому I, и число необходимых или желательных поправок очень невелико. Вынужден признаться, что мое восхищение перед компактностью конструкции, возведенной автором, еще более выросло. Должно быть, бедняга (теперь он мне видится разве что далеким другом) немало труда в него вложил. Надеюсь, изменения предисловий, существенной переработки приложений и включения указателя для нашей цели окажется достаточно. К слову сказать, я взял за правило включать в каждое ответное или благодарственное письмо своим «поклонникам» из США приписку на предмет того, что издание в мягкой обложке «Эйс-букс» — пиратское, выпущено без моего согласия и без согласия моих издателей, и, разумеется, никакой компенсации мы за него не получаем. Как думаете, если то же самое проделать в большом масштабе, будет ли с того польза?