Письма
Шрифт:
Надо бы мне остановиться, а не то вы решите, что бумагу и время лучше бы употребить на сочинительство, а не на разговоры о нем. До Пасхи у меня «дополнительные экзамены» и возня с университетом Уэльса. А прибавьте к этому еще и все напасти, свалившиеся на меня в результате смерти коллеги Г. С. К. Уайлда; заниматься на каникулах подбором преемника предстоит главным образом мне. Я подвожу Блэкуэлла: он уже отдал в набор мой перевод «Перла», и теперь ему требуются исправления и предисловие. Я подвожу вдову профессора Э. В. Гордона из Манчестера: я взялся привести в порядок и издать посмертно его труд о «Перле», видя в том мой долг перед покойным другом и учеником; и долга своего не выполнил. Но, думаю, в этом году мне удастся-таки выкроить пару-тройку недель на свои дела. А еще я серьезно подвожу «Кларендон пресс» /*Это издательство, основанное на средства графа Кларендона, входит в состав «Оксфорд юниверсити пресс»*/ и моего утраченного
Искренне Ваш,
ДЖ. Р. Р. ТОЛКИН.
1. Троюродный брат Рейнера Анвина; на самом деле его звали Гарольд.
2. Формально Кристофер Толкин никогда не значился в числе студентов, занимающихся под руководством его отца, но Толкин действительно занимался с ним частным образом в 1942—43 гг., когда Кристофер учился на последнем курсе, перед его вступлением в Королевские ВВС.
3. Невозможно установить, что имел в виду Толкин. Не исключено, что он ссылается на задуманную историю, о которой упоминается в конце письма №69.
4. В оригинале письма не указано, к какой именно фразе относится это примечание. Так что здесь оно помещено лишь гипотетически.
5. Издание западносреднеанглийской рукописи «Житие Святой Екатерины», предпринятое Толкином и д'Арденн, так и не было закончено.
6. Издание рукописи «Ancrene Wisse» Толкин закончил только в 1962 г.
7. Британское двойное летнее время.
099 К «Мелхоле» Уильямс, вдове Чарльза Уильямса
/*"К «Мелхоле» Уильямс..." - Семейное прозвище Флоренс Уильямс, данное ей «по сходству» с Мелхолой, дочерью Саула (1 Цар.).*/
[Написано в день смерти Уильямса после операции.]
15 мая 1945
Нортмур-Роуд, 20, Оксфорд
Дорогая миссис Уильямс!
Всем сердцем вам сочувствую; могу ли я сказать больше? Я ведь отчасти разделяю вашу потерю: за те (слишком краткие) годы с тех пор, как я впервые познакомился с вашим мужем, я проникся к нему глубоким восхищением и любовью и скорблю сильнее, нежели в силах выразить.
Позже, если вы сочтете, что я хоть в чем-то могу помочь вам и вашему сыну, пожалуйста, известите меня. В субботу в 8 утра отец Джервас Мейтью отслужит мессу в Блэкфрайарз /*Блэкфрайарз-Холл — небольшой частный колледж Оксфордского университета в веде нии английского доминиканского ордена (отсюда название: «черными монахами» (black friars) называли доминиканцев, в отличие от францисканцев, «серых монахов» (grey friars); в нем изучают теологию и философию. Блэкфрайарз является не только учебным центром, но также и действующим монастырем; при нем существует церковь Святого Духа, на ежедневную службу в которую допускаются все желающие*/, а я буду ему прислуживать; но, конечно же, я помолюсь за вас всех немедленно — и буду молиться непрерывно, пусть от молитв моих толку и немного. Простите мне эту сбивчивую записку.
Искренне ваш,
ДЖ. Р. Р. ТОЛКИН.
100 Из письма к Кристоферу Толкину 29 мая 1945
[По возвращении из Южной Африки Кристофер был направлен на авиабазу Королевских военно-воздушных сил в Шропшире. Он надеялся добиться перевода в военно-морскую авиацию.]
Если бы тебе удалось наконец сбежать из Королевских ВВС, я бы по крайней мере хоть сколько-то успокоился. И я надеюсь, если перевод и впрямь состоится, это будет на самом деле перевод и переаттестация. Просто выразить тебе не могу всю степень моего отвращения к третьему роду войск, — которое тем не менее может (а для меня так и есть) сочетаться с восхищением, признательностью и превыше всего жалостью к юношам, в него угодившим. Но истинный злодей — это военный самолет. И ничто не в силах утишить моего горя от того, что ты, мой самый любимый человек, с ним хоть сколько-то связан. Чувства мои более-менее сопоставимы с теми, что испытал бы Фродо, если бы обнаружил, что какие-то хоббиты учатся летать на назгульских птицах «во имя освобождения Шира». Хотя в этом случае, поскольку все, что я знаю о британском или американском империализме на Дальнем Востоке, внушает мне лишь сожаление и отвращение, боюсь, что в этой продолжающейся войне меня не поддерживает ни искры патриотизма. Будь моя воля, так я бы и пенни на нее не пожертвовал, не говоря уже о родном сыне. Она выгодна только Америке или России; возм., как раз последней. Но, по крайней мере, американо-русская война в этом году не разразится.
101 Из письма к Кристоферу Толкину 3 июня 1945
Во второй половине дня в парке состоится парад в честь расформирования гражданской обороны, на который мне, видимо, придется тащиться. Но я боюсь, в моих глазах это все — сущее посмешище, ведь Война не закончена (а та, что закончена, или, по крайней мере, часть ее, в значительной мере проиграна). Но, конечно же, такой настрой неправилен; Войны неизменно оказываются проиграны, а Война неизменно продолжается; и падать духом смысла нет!
102 Из письма к Кристоферу Толкину 9 августа 1945
Сегодняшние новости про «атомные бомбы» столь ужасны, что просто кровь стынет в жилах. Что за безумцы эти помешанные физики: согласиться выполнять подобную работу в военных целях, то есть хладнокровно разрабатывать уничтожение мира! Эти взрывчатые вещества в руках людей, в то время как их моральный и интеллектуальный уровень падает, — все равно что раздать пистолеты всем обитателям тюрьмы, а потом говорить, что вы надеетесь тем самым «обеспечить мир». Но, наверное, кое-что хорошее из этого выйдет, если только газетные отчеты не грешат чрезмерным пылом: Японии придется сдаться. Что ж, все мы в Господних руках. Вот только на строителей Вавилонской башни Он взирает не то чтобы благосклонно!
103 Из письма к Кристоферу Толкину 11 октября 1945
[Будучи избран на должность Мертоновского профессора английского языка и литературы, Толкин покинул Пембрук-Колледж и стал профессором и членом совета Мертон-Колледжа. В этом письме изложены его первые впечатления от Мертона.]
Вчера в 10 утра был, как полагается, введен в должность, а потом пришлось вытерпеть самое впечатляющее Заседание Колледжа из всех мною виденных, — шло до 1:30 без перерыва, а потом в беспорядке разбрелось. Ректор говорил просто-таки не умолкая. Я пообедал в Мертоне, уладил кое-какие дела: внес свое имя в канцелярии казначея в список обеспечения жильем [1] и получил Главный Ключ ко всем дверям и воротам. Просто невероятно: я стал членом настоящего колледжа (и при этом весьма крупного и богатого). Мне просто не терпится тебе здесь все показать. Сегодня вечером прошелся по Мертону вместе с Дайсоном, [2] который был должным образом избран вчера и теперь утвердился в комнатах, на которые уповал я сам, с видом на луг! Нынче собираюсь к «Инклингам». Мы будем вспоминать о тебе.
1. Толкин хотел снять один из домов, принадлежащих колледжу, поскольку дом №20 по Нортмур-Роуд для семьи в ее нынешнем составе был слишком велик.
2. Хьюго Дайсон был избран в члены совета колледжа и введен в должность одновременно с Толкином.
104 Из письма к Кристоферу Толкину 22 октября 1945
В четверг впервые поужинал в Мертоне за «высоким столом» /*«Высокий стол» в столовой колледжей предназначен для профессоров и членов совета*/; очень мило, хотя и необычно. Из экономии комната отдыха не отапливается, так что доны сходятся и дружески болтают на возвышении, пока кто-нибудь не решит, что народу собралось довольно и пора бы прочесть молитву. А после того садятся за стол, ужинают, пьют портвейн и кофе, курят, листают вечерние газеты, и все - за высоким столом, в манере хоть и приятно непринужденной, но изрядно шокирующей тех, кто привык к более строгим церемониям и жесткой иерархии средневекового Пембрука. Около 8:45 мы с Дайсоном прогулялись по «нашему парку» к Модлину, навестили Уорни и Хаварда — Джек был в отлучке. Разошлись около 10:30.