Питерщики. Русский капитализм. Первая попытка
Шрифт:
Из нынешних владельцев трактиров почти 2/3 вышли из шестерок, но, увы, гораздо чаще шестерки идут в арестантские роты и в ночлежки… из мальчиков только 10 % выходят в шестерки, а из шестерок только 10 % – в люди. Нужно иметь железную волю, закаленный характер и большой ум, чтобы оставаться равнодушным ко всем этим слабостям человеческого организма.
Шестерка в прошлом – в большинстве случаев ярославец, и часто мышкинский. Это, так сказать, рядовой шестерка, имеющий в Петербурге многих родственников хозяевами и буфетчиками. Среди ярославских шестерок гораздо меньше спившихся, они отлично служат, умеют всем угодить, услужить, а главное, обладают особым тактом и чутьем, столь ценимом в трактирном ремесле. Вообще, от хорошего шестерки требуются качества дипломата, коммерсанта, экономиста, финансиста, гастронома, санитара
89
Животов Н. Н. Указ. соч. С. 16–18.
Заработок у служащего в трактире состоял из получаемой от хозяина платы и чаевых. Хозяева платили мальчикам в среднем 2,8 рубля в месяц, половым – 8,1, буфетчикам – 40. На такие деньги в Петербурге прожить было практически невозможно. Ни в одном виде ярославского отхода таких мизерных заработков не встречается. Более того, по данным К. Воробьева, мальчик высылал на родину в год в среднем 33,5 рубля в год (при жалованье 33,6 рублей за полные 12 месяцев), половой соответственно 122,3 (жалованье – 97,2), буфетчик – 238,3 (304,8) [90] . Таким образом, чаевые составляли не только обязательную, но и преобладающую часть дохода трактирного служащего.
90
Воробьев К. Я. Указ. соч. С. 35.
Размер их определить довольно сложно. В петербургских ресторанах «было принято оставлять деньги поверх счета с прибавкой не менее десяти процентов официанту и метрдотелю» [91] . По словам одного из корреспондентов ярославского земства «грамотным лицам, ловким и долгоживущим у одного хозяина, плата полагается от 5 до 6 рублей в месяц на хозяйских харчах. При этом бывают доходы независимо от жалования, коих получается от 10 до 30 рублей в месяц. Вообще доходы в разных заведениях и для разных лиц крайне неопределенны» [92] .
91
Засосов Д. А., Пызин В. И. Указ. соч. С. 102.
92
Воробьев К. Я. Указ. соч. С. 35.
Еще один источник побочных доходов трактирной прислуги – обман клиентов, а иногда и хозяина. Шестерке необходимо было быть «своего рода мазуриком, живущим ежедневным, ежечасным обманом… свидетель всего самого безнравственного, бесчестного и безобразного» [93] .
Наиболее распространенный способ незаконного заработка – обсчет пьяных посетителей. Естественно, трактирная прислуга работала в сговоре с проститутками, помогавшими напоить и обобрать закутившего клиента. Его «примазывали» или «обставляли» – выставляли завышенный счет; иногда при этом на столик или в отдельный кабинет незаметно подставляли пустые бутылки из-под спиртного, якобы выпитого посетителем, пользовались естественным для загулявшего русского человека желанием не мелочиться и не скандалить из-за счета при даме. Бывало, что у впавшего в бессознательное состояние посетителя просто вынимали бумажник.
93
Животов Н. Н. Указ. соч. С. 3.
Наконец, отдельный доход шел от незаконной торговли водкой в заведениях «без крепких напитков», сводничества. Более рискованными являлись манипуляции с «марками» – специальными жетонами, которые выдавались половым для расчета с буфетом. Кое-кто ухитрялся «утащить от хозяина требуемые посетителями предметы без оплаты их марками. Замеченные в таком деянии приказчиком или хозяином немедленно увольнялись. Приходится искать другого места, а найти его не шутка: в продолжение долгих поисков некоторые вещи и одежда износятся, другие продаются на пропитание, а их и всех-то немного, а тут и паспорту срок, возобновить не на
94
Серебряков М. Указ. соч.
Жизнь «человека из ресторана» представляла цепь бесконечных унижений. Анонимные авторы «Правды» жаловались на буфетчика ресторана «Белый медведь» Д. Л. Новожилова, который, поступив в ресторан, «самым циничным образом стал издеваться над всеми служащими ресторана: нет никому имен и фамилий, а есть собачья кличка: сволочь, паразит, Демьян, г…ед, вошь этапная». Плевки в лицо, оскорбления при клиентах, рукоприкладство. На такое же обращение жаловались половые чайной Макокина.
В ресторане Крутецкого хозяин «своих служащих настоящими именами называет разве по двунадесятым праздникам – ходячие же названия у него: «холуй, сукин сын, сволочь, дурак» [95] .
95
Слуги трактирного промысла // Правда. 1913. 14 апреля. С. 7.
Ресторан Крутецкого // Правда. 1913. 1 июня. С. 4.
Трактирная прислуга в большинстве случаев пользовалась комнатой «от хозяина». Чаще всего это была отдельная общая комната в хозяйской квартире; иногда шестерки спали прямо в помещении трактира. Отдельная комната полагалась только трактирной аристократии – буфетчикам. Пища для всех служивших в трактирах полагалась бесплатно и за исключением постных дней была мясной.
Самым трудным в трактирном промысле был продолжительный рабочий день. Он начинался в среднем 7 утра, а заканчивался в 11 вечера, то есть обычно продолжался 16 часов. После ухода посетителей следовало еще убрать посуду, подмести и натереть полы в зале. Обеденных перерывов у трактирных служащих тоже не было, обедали они по очереди, в те моменты, когда было мало посетителей. В течение всего года шестерки имели только два выходных дня – Рождество и Пасха.
Но если шестерка выдерживал все тяжести трактирного труда и счастливо избегал всех его искусов, у него была перспектива стать буфетчиком, а затем и хозяином собственного заведения. Иногда земляку давали под небольшой процент кредит на его покупку односельчане трактиропромышленники, а иногда сметливому и расторопному парню трактир доставался в приданое за дочкой хозяина.
Глава 5
Ремесленные артели
Ростовские огородники
Овощи – продукт относительно дешевый. Возить их издалека дорого. Проще производить рядом: так было в Париже, Москве, Лондоне.
Петербуржцы не выращивали капусту, лук, репу, морковь, редьку, укроп и петрушку в других губерниях. Все росло в теплицах и на грядках в петербургских пригородах и производилось русскими отхожими мужиками. Единственное исключение – картошка. Немецкий продукт высеивали переселенцы из Пруссии, Баварии, Гессена. Но где? В Ивановском, Стрельне, Средней Рогатке, Веселом Поселке.
Меж тем, Петербург с аппетитом ежедневно поглощал сотни тонн овощей. Местных, не привезенных. Их выращивали на территории города уроженцы Верхней Волги.
Вокруг озера Неро, на берегах которого стоит Ростов Великий, располагается историческая колыбель русского огородничества. Старейшие центры огородничества – расположенные на восточном берегу озера села Сулость, Поречье, Воржа и Угодичи. «По словам местных жителей, они не помнят, чтобы их предки когда-либо занимались иной культурой. Все огородное хозяйство лежит исключительно на женщинах, которые ведут его с помощью наемных рабочих. Тогда как мужчины отправляются в отхожие промыслы, разнося по всей России знакомство с огородным делом. Производятся здесь, главным образом, цикорий и горошек, затем различные душистые, медицинские и кухонные растения, а также огородные – лук и огурцы».