Планета под замком
Шрифт:
— Ты не сказал ему главного! — произнес он.
— Да, верно…
— В твоей правой руке, Славин, мы нашли вот эту бумажку, — произнес Лусин озадаченно.
И он протянул мне обычную бумажку. На ней было напечатано, какое-то изречение. Я, с трудом разбирая, стал читать:
«Запомни, человек, когда ты в лодке…»
Я не дочитал до конца. В моем сознании вдруг словно прорвало плотину, и на меня водопадом полились образы, картины, воспоминания…
Васил
Планета под замком
Предисловие, которое следовало бы прочесть в заключение
— Давай, напишем вдвоем научно-фантастическую повесть, — сказал один.
— А почему не кулинарную книгу или пособие для парикмахеров? — насмешливо отозвался другой.
— Нет, именно научно-фантастическую повесть, — твердо повторил первый.
Его собеседник с выражением крайнего удивления потянулся к коробке с сигаретами.
— Ты что, серьезно?
— Я всегда говорю серьезно, — ответил первый и поспешно убрал со стола сигареты.
— В таком случае я отказываюсь.
— Твое дело.
И они расстались.
Спустя два дня они встретились снова.
— Ты знаешь, эта твоя идея… насчет повести… совсем не дурна…
— Пустая трата времени. Я раздумал.
— Ты что, серьезно?
— Я всегда говорю серьезно.
Еще через два дня они сели писать. С этого момента начались разногласия.
— Кто тебе сказал, что ты имеешь хоть какое-нибудь отношение к науке? — ехидно начинал один.
— А ты откуда взял, что хоть вот столечко смыслишь в фантастике?
— Вычеркни эту фразу! Она все портит.
— Ни за что!
— Тогда я ухожу.
— Скатертью дорожка!
Дверь яростно хлопала, заглушая возглас: «Бездарность!» Очень скоро все это повторялось в другой квартире, на другом конце города, к великому удовольствию соседей.
— Нет, нет, все это чушь… Фантасмагория…
— А насчет рыб, это что? Классика?
— Нет, я все равно не согласен!
— Твое дело.
— Ноги моей больше не будет в этом доме.
— Отлично!
Дверь захлопывалась с возгласом: «Бездарность!» И все-таки наступил день, когда с валика пишущей машинки была снята последняя страница. Вздыхая, один из них подумал: «И зачем я только связался с этим самонадеянным хвастунишкой! Все, что есть хорошего в этой книге — мое!» Второй же с грустью заключил: «Все слабое в этой книге — его дело!» Однако же все могло бы кончиться благополучно, если бы не случилось следующего:
— Был в издательстве.
— Ну?
— Собираются печатать!
— Ай-ай-ай!.. Что мы теперь будем делать?
— Да что, не такая уж плохая книжка.
— В сущности, это так. В ней есть и хорошие места.
— Ну разумеется! — подтверждение это сопровождается самодовольной улыбкой.
— Но есть и дрянные…
— Гм, что же поделаешь… У семи нянек…
Все это давно кануло в вечность. Мы сидели вдвоем за столиком и
— Извините, эти места свободны?
Перед нами стояли четверо посетителей. Мы недоуменно взглянули на них, ибо кругом было много свободных столиков, и ответили:
— Да, да, пожалуйста. К тому же, мы уходим.
— Не спешите, мы хотим побеседовать с вами!
— Вот как? А не хотите ли, чтобы мы еще угостили вас?
— Вообще-то, полагается.
Мы просто онемели.
— Вы что, не узнаете нас? — спросил один из них.
Мы пригляделись к ним внимательнее. Обыкновенные молодые люди. Правда, одеты они были довольно-таки странно. Но не это нас смутило, а выражение их лиц.
— Не припоминаем, — ответили мы.
— Слышите, они нас не узнают, — воскликнул самый высокий из них. — Я, впрочем, так и предполагал.
— Мы не обязаны знать всех, не правда ли?
— Но нас — обязаны!
Это уже было слишком.
— Мы не любим глупых шуток.
— И вкладываете их в уста своих героев.
— Это наше дело.
— И наше, потому что, представьте себе, мы и есть эти герои.
— ?!
— Да, да. Мы именно те люди будущего, которых вы посылаете на разные далекие планеты, которым повреждаете космические корабли, когда вам заблагорассудится, которых заставляете испытывать всякие ужасы. Мы те, кого вы делаете всемогущими, как боги, или беспомощными, как дети, дабы ваше сочинение стало более увлекательным. Выдумываете роботов, которые превосходят нас во всех отношениях, материализуете сознание, изобретаете такие технические чудеса, которым сами поражаетесь. И в конце концов, что самое важное, вы заставляете нас обитать в другом мире, не спрашивая на то нашего согласия, не соображаясь с тем, возможен ли подобный мир вообще. Ну, что вы скажете в свое оправдание?
— А мы даже и не думаем оправдываться. Разве вы сами не мечтаете о будущем?
— Зачастую вы не предоставляете нам этой возможности. Вы создали нас, по вашему мнению, совершенными! Но с нашей точки зрения, мы далеки от совершенства. Мы хотим предложить вам отправиться с нами в тот мир будущего, который вы выдумали!..
— Спасибо, нам и здесь хорошо.
— Может быть, вы боитесь?
— Нет, не боимся, но если мы отправимся с вами в этот мир, нам не о чем будет мечтать… Мы уже не будем там, так сказать, настоящими людьми… Лучше уж ошибаться, но мечтать о будущем.
— Гм… Верно… Но что касается ваших ошибок, мы сохраняем за собой право остаться при особом мнении.
Мы с приятелем переглянулись. Надо было сказать еще что-то в свое оправдание. Но, повернувшись снова к нашим собеседникам, мы не увидели их, они исчезли так же неожиданно, как и появились, а перед нами, на столике, появился экземпляр этой книжки с надписью:
При особом мнении
Юли занемог. Ничего особенного. Обыкновенная простуда. Только его большие карие глаза стали еще больше, а бледные щеки еще бледнее.