Планета свиней

Волжский Максим

Это не оборотни из сказок – это были настоящие убийцы. Человек, впавший в ярость, обладал невероятной силой. Он становился, как киношный Халк, как мифический Давит, сражающий Голиафа. Сплав гибкости и стальной стойкости мог дать отпор любому гибриду, даже стае волков или банде беспощадных тигров. Но чтобы усмирить безумную мощь, всецело вредную в быту, совершенно не нужную после схватки, Варакин создал ещё одно лекарство – циничное и безжалостно приготовленное из трупов гибридных свиней.

В мире выживших людей, слабый и больной человек мог запросто превратиться в монстра. А чтобы умерить свой гнев,

быть может, и праведный – этот человек поедал свой собственный страх, запевая сывороткой, сваренной из гигантских антропоморфных свиней. Свиньи так и не перестали платить мистический долг человеку – даже после того, как сами превратились в людей.

***

2029 год. Город Якутск.

– Как успехи, Алёшка? – заходя в лабораторию, на ходу кинул Варакин. Прошёл он быстро. Белый халат, немного заляпанный шоколадом у нагрудного кармана, развивался трепещущим стягом, словно в кабинет влетел не человек, а герой-спаситель, как из фильмов про Супермена. Роберт плюхнулся в кресло: – Ты снова бездельничаешь? Сделал, что обещал?

Яша Караваев с самого утра проводил опыты над крысами – обычными серыми крысами, ещё не наделёнными разумом. Яков проснулся рано, позавтракал и снова вернулся к пробиркам и формулам. Но Варакин был строг и напорист. С присущей ему иронией он сыпал вопросами, веселя и зажигая энергией близкого друга – брата по вирусологическому оружию.

– Обещал, значит, сделаю… Я отработал препарат Вар-132 на первой тридцатке заражённых. Издохли только шестеро. Трое на грани. У двадцати одного крысёныша прекрасное настроение и аппетит что надо! – Яша хлопнул в ладоши и громко выкрикнул, демонстрируя радость и верный путь исследователя: – Очко, товарищ Варакин! Это наша победа!

Роберт клацал по клавишам, набирая символы пароля, чтобы тоже прильнуть к монитору и закончить ночную работу. Открыв файл, доктор Варакин, не изменяя себе, утопил хорошее настроение своего друга.

– Что ты заладил… очко, очко. Не напоминай мне о карточных играх, не будь тупицей… а то запру в клетке с грызунами… будешь с ними играть, – бросил прожигающий взгляд Роберт и показал Яше кулак. – У меня отличная память. Я ещё не забыл, что ты недавно устроил. Одно слово, Алёшка!

Все началось с того, что Караваев встретил бывшего коллегу, выгнанного за пьянство взашей из лабораторной команды лично шефом, доктором Варакиным. Сорокапятилетний вирусолог из Хабаровска, Спиридонов Борис Борисович – был не слабого десятка. Хорошо зная заводной характер старого знакомого, он согласился, перекинуться с Яшей в «дурачка» и, как говорится, скоротать время за стаканчиком белого вина. Что произошло далее можно оправдать только смертельной усталостью.

Карты так и не нашли, резались в шахматы. Водка лилась рекой, пили всю ночь. Наплевав на комендантский час, вышли на улицу за добавкой. Поздней осенью двадцать девятого года с топливом стало совсем худо, потому городская администрация распорядилась организовать оленьи упряжки для передвижения полицейских патрулей. Якутск хоть и считался Меккой выживших и казался единственным уютным местом на Земле, но даже здесь, в тридцатиградусный мороз можно встретить негодяев, которым приглянулся твой кошелёк или даже жизнь.

Нарты с оленями, пережёвывающими ягель, лишь тонкой цепью были пристёгнутыми к обледенелому фонарному

столбу – прямо у подъезда Яшиного дома. Заметив свободное средство передвижения, Караваев предложил прокатиться, что называется, с ветерком – заодно сократить время пути до магазина. Парочка ловких манипуляций с цепью и ремнями у столба, и друзья умчалась в завьюженный город.

Снег хлестал по лицу, но, несмотря на пургу и мороз, в жилах кипела горячая кровь заправского гуляки. Вирусологи уходили от погони, будто всю жизнь угоняли нарты, словно в тысячный раз сидели на санях и били оленя палкой в округлый бок. Включив красно-синие маячки, размещённые в ветвистых рогах оленей, они мчались навстречу неизвестности.

Поймали сухопутных пиратов, в общем-то, случайно. Учёным удалось уйти от погони в темноту и раствориться во мраке улиц, но на одном из поворотов сани занесло, и изрядно подвыпивший Борис Борисыч, вывалился за борт и, прокатившись кубарем, врезался пьяным телом в обезлюдившую автобусную остановку.

Нога сломалась в нескольких местах. Сотрясение мозга, ушибы спины и рук – не принимались в расчёт. Но загубленная погоней нога друга трещала, как сухая ветка в костре, и Караваеву пришлось задуматься о врачебной помощи. Впрочем, разудалым вирусологам повезло. Подоспевший наряд, усиленный двумя упряжками из четырёх кряжистых оленей – быстро вызвал медиков, отправив одного карточного игрока в больницу, второго, который почти не пострадал точно в обезьянник.

На допросе Караваев всё отрицал. Яша даже назвался следователю другим именем – почему-то Алёшей. Под утро Варакину сообщили о ночных приключениях его сотрудника. Роберта уважали не только вирусологи и доктора наук, к тому времени его знал весь мир, включая Якутских полицейских. И потому под поручительство Роберта, протрезвевшего коллегу, отпустили. Варакин сразу простил друга (с кем не бывает), но в назидание пообещал страшную кару и стал называть Якова Караваева – Алёшкой.

5

Раннее утро. Господин Абрамяу постукивал коготком по глянцевой странице новенького меню. Гибридный кот сидел в пустом зале, оттого что «Молоко» начинало работать только после 18-00. Его заведение было известно каждому в Якутске. В кабак захаживали полицейские, не обходили стороной боевые кабаны, пришедшие в город на побывку с фронтов, не раз навещали тигры-снайперы. Посещали даже люди. Но сегодня утром пришёл особенный гость, которого Абрамяу – то любил, то боялся, как самую страшную кару.

– Ай, кого я вижу! Рад встрече, мой друг! – замурлыкал Абрамяу и встал с мягкого кресла.

Пробираясь между столиков, к нему приближались двое: кот чёрной масти в коричневой безрукавке и его неразлучный рыжий спутник в сиреневой майке-алкоголичке.

Абрамяу был из породы настоящих «персов». У него приплюснутый нос, большие глаза и великолепная шерсть, если за нею хорошо следить. Пепельный окрас, ухоженной шёрстки и жилетка тёмно-синего цвета с жёлтыми пуговичками предавали коту вид зажиточного горожанина. А его круглые очки и маленькая красная тюбетейка на голове, расшитая золотыми нитями – сообщали всем, что перед ними деловой партнёр, а не какой-то помойный бродяга или уголовник. Это был тот редкий случай, когда кот выбился в «люди».