Планета Земля. Сборник рассказов
Шрифт:
Захар посмотрел на дорогу. У светофора загорелся зеленый цвет.
Он начинал прием посетителей в зависимости от записи. С утра обычно приходили иногородние. Жительница далекого районного центра положила перед ним фотографию подростка:
– Где сейчас мой сын, жив ли?
Захар ясно разглядел его в наркоманском притоне. Дни парня сочтены.
– Скоро вам сообщат о его смерти, – только и сказал он.
Не стоит давать надежду, которая вскоре рассеется.
К обеду подтягивались домохозяйки. Каждая искала ответы на свои вопросы. Захар старался подробно говорить
Стоило ему приложить ладонь ко лбу человека и закрыть глаза, как Захар погружался в чужую жизнь. Иногда приходилось видеть будущее мрачных черных судеб, когда беды окутывали человека как трясина, но чаще это были буднично-серые судьбы, реже черно-белые и очень редко красочные.
Большинство людей были уверены, что только высшие силы способны улучшить их жизнь. Но на самом деле огромный потенциал таится в каждом человеке, но только единицы решаются его открыть. Остальные лишь надеются и уповают на благосклонность судьбы.
Ближе к вечеру приходили мужчины. Личное их интересовало мало. Они беспокоились о будущем своих капиталов, спрашивали мнение о друзьях и конкурентах.
На этот раз о судьбе предстоящей крупной сделки поинтересовалась женщина. Захар быстро ответил на её вопрос, после чего она встала.
– Вы больше ничего не хотите узнать? – уточнил он.
– О личном? – усмехнулась она. – Что на роду написано, то и будет.
Её звали Ева, она была последней посетительницей, поэтому из офиса они вышли вместе. Она хотела направиться к метро, но Захар вызвался её подвезти. Ева принадлежала к типу женщин, которых он уважал: сильные, умные, самоуверенные, знающие себе цену. Она не будет унижаться, ждать, терпеть. Любовь должна приносить положительные эмоции, а если их нет, то к черту такие отношения.
Но Ева, как и все женщины, оказалась очень любопытной.
– Давно у вас дар провидения? – спросила она.
– В детстве были какие-то всплески, но отчетливо проявилось после совершеннолетия.
– Можете предположить откуда?
– По материнской линии, – поговорил Захар.
– Извините, если пристаю, а у вас есть дети?
Захар не ответил. Они приехали. Машина замерла у ворот станции техобслуживания, где находился её автомобиль.
Ева попрощалась и вышла. Захар посмотрел ей вслед. Его жизненная позиция: не любить и не брать на себя обязательств. Дар надо нести одному, а особенно расплачиваться за него. В родном городе он помогал полиции в раскрытии тяжких преступлений, в розыске преступников. Так с его помощью был задержан крупный криминальный авторитет. За это преступный мир заказал убийство Захара. Ему удалось избежать смерти в последний момент. Полиция выдала ему новые документы, и он уехал, затерялся в столице.
Его жизнь – это сложности, опасности и череда непростых ситуаций, но иногда ему так хотелось человеческого тепла.
Именно поэтому он все-таки отправил Еве сообщение. Больше месяца они общались как друзья: переписывались, ходили в кино, на выставки либо просто сидели в кафе. Захар не торопил события, как и не заглядывал в будущее, ему было хорошо от одной мысли, что есть близкий по духу человек, которому он может позвонить в любое время суток.
Неизвестно как долго тянулся бы этот период, если за обедом он не разглядел черное облако над её головой. К трем часам Ева должна была выехать на работу.
Она уйдет и больше не вернется! Нет! Только не это! Захар схватился за живот и согнулся пополам.
– Что? – испугалась она.
– Пройдет. Только надо отлежаться. У меня бывает поджелудочная шалит, – солгал он и попросил: – Ты не могла бы отвезти меня домой?
Конечно же, она согласилась, а потом осталась с ним. В его постели. До утра.
Облако над её головой исчезло. Пожалуй, смерть можно обмануть и даже повернуть судьбу в счастливое русло. Еще Захар узнал, что кто-то еще может существовать с его даром: поддерживать в моменты опустошения после сеансов, мириться с депрессиями и периодическими желаниями побыть одному. Ева понимала его, никогда не навязывалась, не устраивала сцен.
С каждым днем Захар ценил её еще больше. Просыпаясь среди ночи, он разглядывал её умиротворенное лицо, проводил руками по волосам и целовал. А она, пробормотав что-то спросонья, еще сильнее прижималась к нему.
Однажды ночью рука Захара тоже потянулась к её голове, но утонула не в волосах, а в темном дымчатом облаке. Он замер от неожиданности и страха. Первой мыслью был новый план её спасения.
Присев на кровати, Захар опустил голову и вдруг заметил еще одно черное пятно на уровне своего живота. На этот раз что-то должно случиться с ними обоими.
Наутро Ева так и не смогла завести автомобиль. Захар повез её на своей машине.
В пути он точно увидел, где должна произойти авария, и повернул в противоположную сторону.
– Куда мы едем? – спросила Ева. – Я так на работу опоздаю.
– Позвони предупреди, что задержишься.
Захар бросил в её сторону быстрый взгляд. Темное облако над её головой понемногу рассеивалось.
Спустя два квартала он притормозил у обочины.
– Что происходит? – спросила Ева.
– Я не могу тебе сказать.
– Мне грозила опасность? – догадалась она.
Он слабо кивнул.
Через две недели облако над головой Евы появилось снова. И опять ему удалось её спасти. Но через девять дней облако появилось вновь. И опять ему удалось вырвать её из лап смерти. Хотя теперь он точно знал, что облако появится через неделю, потом через три дня. Предначертанное неминуемо. Он может выиграть короткий срок для неё. Имя Евы уже вычеркнуто из книги живых.
Захар спрятал лицо в ладонях и мысленно попросил: «Да минует». Но не минует. Ему ничего не остается, как испить чашу, достойно пройти испытание.
Ева! Будь проклят его дар! Заберите его, оставьте её! Но нет. Судьба не приемлет сделок.
В тот день он мог увидеть, как именно произойдет несчастье, но не стал делать этого. Потому что самое ужасное – знать и ждать. Уж лучше пребывать в неведении.
Последнее, что увидел Захар, теряя сознание, это струйка крови на виске Евы.
Он очнулся в реанимации. Он знал, что вскоре ему сообщат о её смерти, что еще две недели ему суждено провести в больнице, а далее последует длительный восстановительный период. Но выражение его лица оставалось бесстрастным. Его способность чувствовать, его душа умерла вместе с ней. Осталась только оболочка.