Планета
Шрифт:
"А потом, вероятно, будет женская истерика. Реально конкретная. И тут я, сбоку припёку. А что за коллеги?"
– Вот. И потянуло его в прайд!
– фраза. Не моя, папой Карлой клянусь!
Немного топ-топ, дошли до двери с табличкой: "Комната отдыха". Николаич раззявил дверь и, оставив её открытой, шагнул к столу, а я остановился на пороге. Осмотрел комнату. Холодильник "Indesit", кухонный стол-тумба, микроволновка "Rolsen", музыкальный центр и тульский самовар, пустые тарелки, бельгийский линолеум.
"И это мой прайд? Та ну на!" За накрытым
"А хорошо сидят. Чай кушают". Мой живот, тут же, спел "песню голодного динозавра".
– Сидим, чай кушаем?
– моими словами спросил дамочек Николаич.
– Ты что, Борисов, на почте с часа до двух перерыв. Война войной, а обед по расписанию, - "рубиновая" отозвалась старым как мир изречением.
Шарах! Кодовое слово прозвучало! "Перерыв". Развернулся и двинул, откуда пришёл.
– Ты куда, мля?
– Борисов озаботился и сразу пожаловался: - Старшая, он мне в нос головой въехал!
– Роман Михайлович, вы куда?
От всех слов Борисова отмахнулся. "Гран мерси за подсказку, молодая военная! Значит - Михалыч. Отчество - таки по масти! И уже знаю 2/3 ФИО! Полных".
Проделав путь в форме буквы "Гэ', дотрусил до двери с надписью: "Страховой отдел", из левого кармана джинсов достал связку ключей и с третьей попытки открыл дверь из нержавейки. Похоже, сработала остаточная память старого хозяина тела, внутренний взор показал детальный план здания. Ну, ту схему с ядовито-зелёными стрелками. Оглядел кабинет. Новая мебель, новый сейф, ЖК-монитор, компьютерное кресло, телефон. Уселся в кресло и из куртки достал паспорт. Надо было ставить все точки над "И", производить идентификацию...
Итак, хе-хе, меня вселили в Борна Романа Михайловича, 11 ноября 1976 года рождения, жителя города Ясный Донского края". Про Донской край без комментариев. Борн был симпатичным зеленоглазым ухоженным мужиком. Проживал на улице Солнечной 83 корпус А. Военнообязанный. Жена - Бестен Матильда Александровна, 1980 года рождения, в браке 13 лет. Имелась дочь - Лолита Андреевна Борн. Хмыкнул и пролистал паспорт назад. Свадьба Борнов была на два месяца позже рождения Лолиты.
Почесал затылок. Левой рукой взял календарный штемпель, посмотрел число - 12.10.2012. 8-00. Даты совпадали. Приподнялся и выгреб из всех карманов вещи Ромы. Потом произвёл осмотр вещей, как его там, метросексуала города Ясного. Ибо в наличии были: бензиновая зажигалка "Zippo", пластиковые карты - Visa Gold и MasterCard Евразийского Банка Развития, пачка сигарет "Burzhuy", деньги, мобильник Nokia 89, блокнот, водительское удостоверение, какие-то бумажки и часы Rolex Daytona. Хмыкнул. Ролекс показывал - 13-19.
Тактические действия чутка отложил. Бросаться "под танки" чужого времени не хотелось. "А стратегически
– "Михалыч, излишне умничаешь. И горячего бы тебе поесть, не помешает", - сказал чей-то голос.
Мда, из горячего был ...коньяк. Большая бутылка "Hennessy" нашлась в сейфе. Свинтил пробку. "Будет за лекарство". Сделал три глотка. "Ромакаквкусно! Недурственно, да-а".
После этого закусил куском рафинада, рассовал по карманам вынутые вещи, достал с верхней полки несгораемого шкафа ключи с надписью: 'Оружейная' и пошёл вооружаться. А то, как голый на ярмарке. Сработал чей-то совет о наличии пистолетов на почте. Да и подданные Российской империи имели право свободно владеть короткоствольным нарезным оружием. Бутылку коньяка отдал себе.
Через минуту, вскрывал оружейную комнату и уже был под "мухой", каким-то неправильный был коньяк, но боль в затылке прошла, а зубы совсем не болели. На стол для чистки пистолетов поставил коньяк, взял следующие ключи. Клац, клац, клац, сработала сирена системы тревожной сигнализации. Отключил ревун, нажав на 'Off'.
Когда открывал вторую дверцу железного шкафа, где лежали патроны, пожаловали "гости". Николаич и дамы, семейства "кудахчущие". Что им там говорил - скорее всего, не успел - Борисов о переносе во времени, но удивились они сначала воплям тревожного девайса, а заглянув в комнату с пулеуловителем, крайне поразились моей наглости - красть из сейфа пистоли. Николаич, который пришагал первым, тормознулся у почти литровки.
– Ты смотри, у Борна даже бухло превосходит наше!
– сказанул.
"Какое превосходство Борна? Мы ж ещё в первой серии!"
– Борн, зачем ты открыл оружейку и берёшь пистолеты?
– выказала претензию майорша, обойдя застывшего шофёра, - Ой. Ты ещё и ПЬЁШЬ на рабочем месте! Какое безобразие! Борн, что ты задумал делать? Что ты, молчишь? Ты нарушаешь инструкции! Я сейчас же звоню в милицию!
– разъярялась к концу фразы Эльза Густавовна Самойлова, зам. начальника почты. Это значилось на бейджике, на её блузке у сердца.
– Та хоть в Кремль звони!
– запузырил Николаич, - Эльза, работа у нас сегодня отменяется. Кажется, мы вляпались, по самое не балуй.
– Ему кажется! Если, кажется креститься надо!
– осерчала Эльза.
– А я всё-таки позвоню!
И стала-таки названивать: на пульт дежурного вневедомственной охраны, в милицию, начальству, потом родным. И к ней присоединились остальные. Попробовал и я. Городская и мобильная сеть не присутствовала напрочь. Я скис от отсутствия здесь родных органов правопорядка и розыска моего угнанного (утерянного) имущества. Да и у лялек принялась обозначаться лёгкая истерика.