Плата за души (Книга 2)
Шрифт:
– Ну хорошо, - он отступил и сухо рассмеялся.
– Лепи горбатого дальше. А что если я скажу, что твои искали тебя сегодня всю ночь? И что свекровка твоя не смыкала глаз? М?
– Да ну!
– Рената вскинула бровь.
– А вы их ни с кем не перепутали?! Может, это были не они?
– Вот что, - Андрей взял ее за локоть, но Рената выдернула руку.
– Слушай, детка, прекрати, а!
Девушка замерла, но не отвела глаз. Его взгляд, видимо, помимо воли смягчился.
– Я не думаю, что Ник будет рисковать собой после всего, что я ему сделала, - твердо
– Через часок-другой мы об этом узнаем. Почему нет? Если права окажешься ты, то я...
– он задумался, что бы такого невероятного придумать для заключения пари; наконец его озарило: - Ладно, куколка. Если ты права, то клянусь честью своего отца, хочешь ты того или не хочешь, я возьму тебя в жены.
– Ха-ха! Тогда прямо сейчас заказывай банкет, Андрюша! Я тебе не завидую.
– А если прав я, - веско перебил Андрей, - то я не завидую тебе и твоему красавчику.
Она снова выдержала его колючий взгляд:
– По рукам. И можешь попрощаться со своим холостяцким счастьем.
– Лучше ты попрощайся со всеми, с кем сможешь попрощаться. Виртуально.
– Договорились.
О, Ник, ты же всегда был умным парнем! Догадайся, как нужно поступить, не играй в благородство!
Таким образом, полушутя-полусерьезно, они и расстались.
ЧЕРЕЗ ДВЕНАДЦАТЬ ЧАСОВ...
Он почувствовал, что непреодолимо хочет спать, и остановил танец на середине. Чтобы никто не отвлек его, Первый Даос рассыпался жухлой листвой по днищу овражка. В этом мире нет опасности, и потому концентрация сущности для мгновенного пробуждения здесь ему не нужна.
– Иногда мне не хочется помогать тебе, - сказал над листвою пернатый медвежонок с пушистой мордочкой - одно из воплощений Попутчика - Третьего Даоса.
– Чтобы вытащить тебя, приходится влезать в шкуру таких отъявленных сволочей, что даже тут мне потом охота долго отмываться... О, Попутчик, ты никогда не умрешь своею смертью! Тебе не сидится на месте...
– И это правильно, - вдруг произнес лежащий среди песков каменный лев - воплощение их Учителя, Верховного Жреца, определявшего дистанцию.
– Отправляйся за ним!
– Уже иду, - вздохнул медвежонок и стал обретать человеческие очертания.
Когда же листву прекратило шевелить ветерком, Первый заснул и проснулся в мире статики и дисгармонии.
Очень глухо до него извне доносился голос Попутчика:
– Меня интересует один нюанс. Откровенность за откровенность, ладно?
О чем это они? Легкое прикосновение ЕЁ руки... Все понятно.
Первый Даос собрался и послал мощный импульс в ее усталый мозг. Третий уловил его, они на несколько мгновений ощутили присутствие друг друга. Все будет, как надо. По крайней мере, пока они оба здесь...
– Девочка, ты понимаешь, что сейчас делаешь?..
Это был её выбор. Её. Он был бессилен. Так хотела она сама, и здесь нельзя вмешиваться...
Третий был великолепен. Это было его коронное воплощение. А ведь он так давно не приходил на эту землю и не придет еще долго - ему нужен отдых, как и всем.
Не ожидая оваций, Третий Даос удалился с подмостков.
______________________________________________________________________________________
Влад перевел скучающий взгляд со студента-Степки, сражавшегося с врагами всех мастей в компьютерной "бродилке", на сонного начальника, Федора Ивановича. Тот даже не старался скрыть от кого бы то ни было, что мирно дремлет над кроссвордом. Влад выдвинул ящик стола, смахнул туда осточертевшие мультифорки с документами и поднял глаза на Татьяну, по обыкновению своему подправлявшую безукоризненно-трехслойный макияж.
– Таня, если мне будут звонить, я в канцелярии. Или в филиале, - добавил он, чуть подумав.
– Номер "мобилы" не давай никому.
– Угу-м...
– стирая помаду с краешка рта, для чего скосила его на сторону, ответила Татьяна.
– Так в канцелярии или в филиале?
– Какая, собственно, разница?
Она равнодушно повела плечами и забыла о его существовании. Юленька с ним не разговаривала.
Да, какая, собственно, разница, если ни там, ни там его не будет?!
Ромальцев сел в свою машину и помчался куда глядят глаза.
Понижение температуры в начале марта сказалось на качестве дороги. Асфальт покрылся ледяной коркой, превратившись в каток. Это раздражало настолько, что настроение большинства ростовчан в последние дни заметно ухудшилось. Люди с трудом передвигались по улицам, иногда падали, время от времени что-нибудь себе ломали, ругались, так и норовили сцепиться друг с другом. О транспорте и речи не шло. Кондуктора с самого утра ходили взведенные, словно курки, и обязательно находилась какая-нибудь конфликтная бабушка с сумкой на колесиках, способная превратить автобус или троллейбус в боксерский ринг и смыться под шумок, в точности соответствуя описаниям Ильфа и Петрова.
Владислав поленился в начале зимы "ошиповать" свой автомобиль, так что делать это теперь, в преддверии весны, не имело смысла: вот-вот побегут ручьи. Машину часто заносило, но ему это даже нравилось.
Ромальцев на бешеной скорости несся по шоссе вдоль Сальских степей в сторону Ставропольского края.
"Может быть, действительно попробовать еще раз?
– думал он.
– Еще раз все изменить... Вряд ли только это поможет. Что значит - все изменить? Уехать к черту на кулички? Найти новое окружение? Да было все это!.."
"Было, было, племянничек! Не бери в голову: жизнь всегда одинакова. Особенно она одинакова, если ты ее воспринимаешь одинаковой. Шутки в сторону: прибавь-ка скорости!"
"Это было настолько часто, что тоже вошло в привычку. В итоге всегда возвращаешься к тому, с чего начал. Выше головы не прыгнешь. Людям не суждено летать, черт возьми! Обрыдло все, как все обрыдло!"
Впереди крутился "Мерседес". Стекла его не были тонированными, поэтому все, происходившее в салоне, Владу было видно. Там сидело четверо. Двое были откровенными "лбами" - ни дать не взять охранники хозяина "мерина". Каждое их движение происходило абсолютно синхронно, точно это был единый организм, гораздо более единый, чем сиамские близнецы.