Плата за красоту
Шрифт:
– Я? Почему вы спрашиваете? Ах да, мы же в больнице. Нет, я приехал для того, чтобы поговорить с доктором Уорфилд.
– С Элайзой? – удивился Эндрю. – Но вы ведь не из отдела убийств, вы расследуете кражи.
– Как знать, такие дела часто связаны между собой. Ребята из отдела убийств будут долго с ней разговаривать. И вообще, ночь ожидается длинная. Может, вы мне пока расскажете, что вам известно? Тогда я не буду задавать доктору Уорфилд лишние вопросы, ее сейчас надо поберечь.
– Детектив, кажется, Кук? – шагнула вперед
– Мне очень жаль, доктор Джонс.
– Станфорд-Джонс, – поправила Элизабет.
– Да-да, Элизабет Станфорд-Джонс, я знаю. Вы – работодательница потерпевших.
– Да. Ричард и Элайза работают у меня, во Флоренции. Точнее говоря, Ричард работал у меня… – Она побледнела. – Он был моим сотрудником.
– Чем он занимался?
– В основном исследовательской работой. Он был блестящим историком искусства. Бесценный был специалист…
– А доктор Уорфилд?
– Она – директор моей флорентийской лаборатории. Отличный сотрудник – способный, работящий, грамотный.
– Она ведь раньше была вашей невесткой? На лице Элизабет не дрогнул ни единый мускул. Она даже не взглянула в сторону сына.
– Да. И у нас сохранились прекрасные отношения.
– Это такая редкость. Обычно свекрови терпеть не могут невесток, особенно бывших. Винят их во всех несчастьях своих сыновей. А у вас сложился такой плодотворный союз.
– Мы обе профессионалки, детектив. Я вообще не допускаю, чтобы семейные проблемы мешали работе. А к Элайзе я отношусь очень хорошо.
– Между ней и Хоуторном что-нибудь было?
– В каком смысле? – с неописуемым презрением спросила Элизабет. – То, на что вы намекаете, – чудовищно и оскорбительно.
– Отчего же? Насколько мне известно, оба они взрослые люди, семьей не обремененные… Я вовсе не хотел никого оскорбить. В конце концов, оба оказались в одном и том же помещении, вдали от других гостей. Ведь банкет, насколько я понимаю, проходил внизу.
– Не знаю, почему они оказались в кабинете Миранды. Однако совершенно очевидно, что, кроме них, там был кто-то еще.
В этот момент в коридор вышел врач, и Элизабет спросила:
– Как она?
– Неплохо, – ответил врач. – У нее довольно серьезное сотрясение мозга, но томограмма неплохая, и общее состояние теперь не вызывает опасения.
Элизабет на миг прикрыла глаза.
– Я хочу ее видеть, – сказала она чуть дрогнувшим голосом.
– Там сейчас полицейские. Хотели немедленно допросить ее, раз позволяет ее состояние. Да и сама пациентка не возражает. Я-то посоветовал бы ей подождать до завтра, но она хочет покончить с этим как можно скорее.
– Мне тоже надо с ней потолковать, – заявил Кук, предъявив свой значок. – Но я подожду. У меня есть время.
Ждать ему пришлось больше часа. Врач не хотел его пускать, но Элайза сама выразила желание поговорить с детективом.
Войдя
– Вы тоже из полиции… Извините, не запомнила ваше имя.
– Кук. Спасибо, что согласились со мной поговорить.
– Я хочу помочь следствию. – Она поморщилась от боли. – Меня скоро накачают лекарствами, и тогда я не смогу ясно рассуждать.
– Я много времени не отниму. Можно я присяду?
– Да, конечно. – Она, снова поморщившись, посмотрела на потолок. – Каждый раз, когда я вспоминаю о случившемся, мне кажется, что это был кошмарный сон. Неужели все произошло на самом деле?
– Расскажите мне, как это было. Каждую деталь. Все, что помните.
– Ричард. Он застрелил Ричарда…
– Кто «он»?
– Не знаю. Не видела. Я видела только Ричарда. – Ее глаза наполнились слезами. – И теперь он мертв. Мне сказали, что он мертв. Я-то надеялась… Бедный Ричард.
– Как вы оказались наверху? Почему вы были с Ричардом?
– Я не была с ним. Я его искала. – Она смахнула слезы. – Ричард сказал, что уедет с банкета, как только я соберусь в гостиницу. Понимаете, он был не большим любителем шумных празднеств. Мы собирались вместе взять такси. Ну вот, как только я собралась уходить…
– Что, скучно было на банкете?
– Нет. – Она сделала попытку улыбнуться. – Выставка просто чудесная. Но… Впрочем, вы ведь сами все знаете. Мы с Эндрю раньше были женаты. Я не хотела мешать ему – ведь он был там не один, а с подругой.
– Извините, доктор Уорфилд, но, насколько мне известно, развод произошел по вашей инициативе.
– Это верно. Процесс закончился больше года назад. Но развод – это одно, а чувства – совсем другое. Я чувствовала себя неловко, мне было не по себе. Правила приличия требовали, чтобы я провела там хотя бы часа два. Элизабет очень добра ко мне, и я знаю, какое значение она придает этому событию. Да и с Мирандой у нас отношения довольно деликатные. Я не хотела, чтобы она подумала, будто я не ценю ее работу. А потом, когда мне показалось, что я уже могу уйти, я отправилась наверх.
– Чтобы найти Хоуторна?
– Да. У него там было мало знакомых, да и вообще он не любитель светских развлечений. Мы заранее договорились, что уедем где-то в половине одиннадцатого. Я думала, что он сидит где-нибудь в тихом уголке, уткнувшись в книгу или в карту. Поискала там-сям, в библиотеке. Его нигде не было. Тогда поднялась наверх… Извините, я очень долго рассказываю, но я боюсь, что сейчас что-то упущу, а потом уже не вспомню, как все это было.
– И очень хорошо. Не торопитесь. Она закрыла глаза: