Плата за смерть (сборник)

Силверберг Роберт

— Я уже сказала, что не хочу об этом говорить.

Иногда женщины могут быть такими занудами! Ты не в счет, сестренка. А больше всего не люблю, когда начинают устраивать из беседы драму второй свежести, вставая в позу и разыгрывая уж-жасающе страстные любовные сцены из последней попавшейся им на глаза мыльной оперы. Слова Яны вовсе не отражали ее чувств ко мне, она просто играла роль холодной разочарованной героини.

С огнем следует бороться огнем. Старая земная поговорка. Я ведь тоже могу играть роль (специально для этого случая написана) пылкого

импульсивного героя. Подбежать к упрямой девчонке, схватить ее обеими руками и растопить неразумную, болезненную холодность в страстных объятиях. Я ни на йоту не отступал от сценария. И впилился своим шлемом в ее.

Мы уставились друг на друга через десять сантиметров стекла и воздуха. Сначала Яна удивилась, потом улыбнулась. Она помотала головой из стороны в сторону, я ответил тем же. Старинный эскимосский знак привязанности — потирание носами. Она отступила, соскребла с камня немного инея, размазала его по стеклу моего шлема. Я слепил снежок и запустил в нее. Она поймала его и кинула обратно.

Следующие десять минут мы возились на льду. Нельзя сказать, что большие, жесткие скафандры придавали грациозность нашим движениям. Все это слегка напоминало па-де-де в исполнении солистов динамонианского балета. Наконец мы рухнули наземь, задыхаясь и хохоча.

— Идиот! — фыркнула она.

— На себя посмотри.

— Придурок.

— Взаимно. Вплоть до олигофрении.

— Что у тебя было с Келли?

— Ни черта. Только разговоры. Я попался ей в тот вечер на дороге — ее преследовал известный тебе Лерой Чанг, и она нуждалась в защите. Она довольно интересная х-м… девушка. Но между нами ничего не было.

— Клянешься?

— Клянусь. Теперь переходим к тебе и Саулу…

— Ой, это ерунда! — воскликнула Яна. — Какой-то доисторический тип.

— Ну конечно, именно поэтому ты практически жила с ним последние две недели.

— Я узнала много интересного о филателии, — спокойно объяснила Яна.

— Несомненно, — сказал я. — Находясь с красивой девушкой в запертой каюте, он только и делал, что показывал ей нештампованные марсианские марки.

— Именно так оно и было.

— Да уж, готов держать пари.

— Честное слово, Том! Он ко мне даже пальцем не притронулся. Он просто боится женщин. Я намекала ему, предоставляла все возможности. Ничего. Ноль внимания.

— Тогда зачем было так яростно преследовать его? — спросил я. — Хотелось получить еще одну голову для коллекции?

— Сначала мне было просто интересно. Понимаешь, зрелый мужчина, смуглый, красивый, романтического вида. Это было еще до того, как я заметила тебя. Я тогда в него здорово врезалась.

— А он не отвечал тебе тем же.

— Как только я пыталась разбудить в нем мужчину, он сразу прятался за очередным альбомом.

— Бедный Саул! — сказал я.

— Наконец я поняла, что он безнадежен. И перенесла внимание на тебя.

— Но как только мы отбыли с Хигби-5, ты снова принялась охотиться на Саула.

— Только, чтобы заставить тебя ревновать, — ответила Яна. — И отомстить за твои шашни с Келли.

— Но

я же не…

— Со стороны это выглядело иначе.

— В глазах злого все вещи злы. Старая…

— … поговорка парадоксиалистов. Знаю, — кивнула она. — Ты давным-давно мог объяснить, что у тебя с Келли совсем ничего не было, и спасти меня от двух недель альбомов с марками.

— Но я же не знал, что ты из-за этого обозлилась. Ты бы хоть сказала.

— Ну да, чтобы выглядеть ревнивой кошкой.

— Но…

— Но…

— Если бы ты сказал…

— Если бы ты сказала…

— Чертов олух!

— Кошка беспозвоночная!

— !

— !!

Разговор был прерван взрывом согласного хохота. Я кинул в нее снежком. Она запустила в меня двумя. Мы наперегонки побежали к кораблю. Крышка люка захлопнулась за нами, и мы поспешили снять шлемы…

Почему женщины ведут себя так, Лори?

Почему они не могут просто прийти и рассказать о том, что их беспокоит? Если бы Яна не навоображала себе всяких глупостей о моих с Келли отношениях и не возобновила охоту на Саула, чтобы отомстить мне за мои вымышленные грехи, мы бы не потратили столько времени впустую, не мучали бы друг друга все эти недели.

Иногда мне кажется, что каламориане не так уж плохо устроились. Когда в твоем теле два пола и всего один мозг, нет проблем с пониманием. Если у Стин Стин когда-нибудь возникнут недоразумения на любовной почве, ей-ему некого будет винить, кроме самого (самой) себя. Я хочу сказать… Ну, ты поняла.

20 ДЕКАБРЯ

В нашем списке двадцать один астероид. После обеда отправляемся на поиски сейфа.

12. СЧАСТЛИВОГО РОЖДЕСТВА! В ПОЯСЕ АСТЕРОИДОВ

Если тебе когда-нибудь доводилось видеть один пояс астероидов, считай, что ты видела все. Тот, в котором мы сейчас находимся, ничем не отличается от своего собрата из Солнечной системы: тысячи обломков планеты, движущихся по лабиринту орбит. Большая часть — просто осколки породы неправильной формы, парочка километров в диаметре или того меньше. (Мы тут случайно наткнулись на один, который выглядел точь-в-точь, как срезанная вершина горы. Возможно, так оно и было.) Но сейф мы ищем не на таких малютках, а на вполне приличных небольших планетках от ста до ста восьмидесяти километров в диаметре. Сила тяжести, действующая на камешках такого размера, стирает все особо торчащие углы, и астероид со временем принимает форму шара, как и подобает приличному небесному телу.

Мы уже обследовали девять астероидов, а в списке их двадцать один. Безуспешно.

Работаем так. Сначала наш планетолет ложится на круговую орбиту поближе к астероиду и мы пускаем в ход эхолот, чтобы определить, есть ли здесь близкие к поверхности пустоты. Наши инструменты достаточно чувствительны, чтобы засечь ту небольшую пещеру, которую миллиард лет назад выдолбили Высшие. Если приборы хоть что-нибудь показывают, двое из нас спускаются в корабельных шлюпках посмотреть, что там такое.