Платан
Шрифт:
Обессиленный Платан лег на стол этот, отдышаться хотел. Вдруг, слышит в тряпье шебуршится кто-то, потом послышался жалобный плачь. Подошел дровосек ближе, глядит, а там его юнец в комочек свернулся и руками лицо закрыл. Дотронулся дровосек до него, а тот вздрогнул и еще пуще заплакал, и говорит сквозь рыдания:
– Из-за меня все разрушилось, надо было мне осторожнее быть, а теперь ждет нас с тобой смерть неминучая в Башне Забвения от жажды и голода…
Сел рядом Платан, да за плечи мальчишку обнял, утешая этим дружеским жестом. Тот потихоньку успокоился, перестал плакать и положил голову на плечо Платана. Снял с себя шапочку черную и стал заплаканные глаза вытирать. Только тут дровосек заметил, что освободились от тесной шапочки волосы длинные, да раскинулись по плечам хрупким, и смотрели Платану в лицо глаза голубые, до боли знакомые.
– Принцесса, – выдохнул дровосек. Та улыбнулась несмело, головой кивнула и опять ладошками лицо закрыла в смущении сильном. Обнял ее Платан крепче, к сердцу своему прижал, да заговорил в досаде, что его это вина, погубил он и себя, и принцессу, из-за его невнимательности по вещам шутовским забытым он обнаружен был. Принцесса тут же отвечала, что сама виновата, помочь хотела, да все загубила по невнимательности своей, позволила выследить и схватить.
И так страстно они признавались в вине своей друг другу, и так принцесса разгорячилась, что невмоготу стало дровосеку отвечать словами на ее слова, видя это прекрасное лицо, эти лучистые глаза, эти чувственные губы и поцеловал он принцессу жарко. А потом еще и еще, и уже другие слова признания полились – признания в любви. И спорили они опять между собой, кто кого сильнее любит, и кто первый полюбил. Распалили их слова признания, жарко стало в объятиях тесных, скинули они с себя камзолы верхние, но не остудило это тела молодые, полетели следом рубахи нательные.
Не буду я дальше перечислять, в каких вещах еще им жарко было, одно знаю – эта последняя летняя ночь была самой жаркой в их жизни…
Тра-ра-рам Десятый
Когда наутро дровосек с принцессой тронулись в путь, то увидели, что река поворачивает налево, а за поворотом их взору открылся одинокий корабль, наполовину вытащенный на берег. По его состоянию видно было, что некогда мощный фрегат стоял давно, мачты упирались в небо голыми спицами, как будто упрекали его в своей наготе, на боку зияла огромная пробоина, да и сам корабль сильно накренился, как больной человек, опирающийся на костыль.
Подойдя к нему, Платан огляделся, но не увидев ни души, стал рассматривать корабль, погладил рукой дерево, из которого тот был сделан, покачал головой. Ему было жалко это великолепное творение человека, лежащее на мелководье, словно выброшенная приливом рыба, мечтающая вернуться в водный простор. А ведь он мог помочь кораблю. Платан понимал дерево, знал, как заделать дыру, ведь великий Леопардо уделил кораблестроению целый раздел в своей книге.
Не заметил дровосек, как любопытная принцесса исчезла в пробоине, и только ее короткий вскрик вернул Платана в реальность. Кинулся он в чрево корабля, и тут же был за ноги вздернут в верх, и болтался, раскачиваясь, как марионетка, рядом с таким же способом пойманной принцессой.
Чьи-то ловкие руки обшарили его карманы, вытащили маменькин платок, отбросили его за ненадобностью, и хотели было также пройтись по телу принцессы, как дровосек извернулся и поймал воришку. Этим воришкой оказалась девушка, которая закричала, заверещала и вокруг висящих пленников тут же объявилась целая команда ободранных моряков. Что-то острое ткнуло в спину Платана, сиплый голос произнес короткое: «Отпусти девчонку!». Дровосеку пришлось подчиниться. Тут же девушка хлопнула его по щеке.
Сначала принцессу, потом дровосека опустили на пол. На принцессе была ее черная шапочка, поэтому, когда ее спросили, как зовут, представилась Вилем. Нельзя было признаваться кто она – лихой народец мог выдать принцессу регенту.
На расспросы капитана Плинта, того самого с сиплым голосом, Платан ответил, что они ищут работу, поэтому идут вдоль реки в надежде встретить дровосеков, сплавляющих лес. На что Плинт возразил, что они в этих местах уже почти год, но дровосеков ни разу не видели, и тут же предложил присоединиться к ним, заняться разбоем, такие силачи, как Платан, очень нужны, а мальчишка будет работать при коке. Иначе никак, иначе – смерть.
Платан в ответ сделал свое предложение – починить корабль за свою и друга свободу. Вся команда уставилась на капитана, ожидая его решения. Конечно, они и на море промышляли разбоем, а после сражения с военным кораблем из соседнего государства, еле ушли от погони. И теперь их корабль гниет здесь, а они обирают местные деревни, в которых уже и взять нечего, поэтому приходится уходить за добычей все дальше и дальше, а душе так хочется глотнуть свободы и соленого морского воздуха…
Капитан гладил свою седую бороду, задумчиво округлял глаза, чесал в голове, в общем, тянул с ответом, пока вся команда не сомкнулась вокруг него плотным кольцом.
И тогда Капитан, покочевряжившись для порядка, ударил по рукам с дровосеком, и в воздух взлетели шапки, а то и парики ликующих пиратов.
Тра-ра-рам Одиннадцатый
Платан тянуть не стал, выбрал из предложенных инструментов подходящий топор, наточил его и пошел искать деревья не гниющих пород, из которых положено строить корабли, по учению любимого да Винни. Пираты всей командой решили посмотреть, как работает дровосек, поскольку развлечений иных не предвиделось.
А Виль же остался в заложниках при коке, да дочке капитана Марите, потому как боялся Капитан, что убегут новенькие при удобном случае. А расставаться с ними подлючий Капитан никак не собирался. Большие планы на дровосека у него были.
К тому же Марите очень понравился Платан, и решила она его завоевать, поэтому злилась, что не пустили в лес на него полюбоваться. Срывала красотка свое недовольство на симпатичном, но мелковатом и худосочном Виле. А принцесса, хоть хранила свою тайну, но уже начала ревновать, больно Марита яркая была, с красивыми женскими формами, с вольным поведением, обусловленным привычкой жить среди мужчин.
Вечером, когда уставший Платан вернулся к кораблю, Марита кинулась помогать ему – подала в глиняном кувшине воды свежей на травах настоянной, а потом повела туда, где можно искупаться в тихой заводи, предложила потереть спинку, подала чистую тряпицу, чтобы обмотать голые бедра. А потом активная Марита отвела его в отдельную каюту, туда же принесла приготовленные коком яства. И закрыла дверь перед носом Виля, отправив ужинать вместе с матросами и спать в подвешенном гамаке в трюме. Нечего тут отираться!
Осталась принцесса за дверью, мучимая картинками возможной измены. Съедала девушку ревность, казалось, что Платан забыл ее, выбрал другую. Вон и слова не сказал, не спросил, где она. Понятно, что устал, но чтобы даже не заметить ее! Когда мимо проходил, хоть бы головой кивнул! Смотрел только в глаза Марите, как завороженный…
Но рассекретить себя, повыдергать Марите космы, доказывая, что она невеста дровосека, Авилла не могла. Не скажу, что воспитание не позволяло. Когда в душе бушует ревность, воспитание прячется. Тут было другое – если бы команда узнала, что она не паренек, каким кажется, им с Платаном против пиратов невозможно было бы выстоять.