Платиновая карта

Незнанский Фридрих Евсеевич

Так они стали работать вдвоем. И проработали еще полгода, пока не встретили Артура Акишина.

Артур Акишин появился в их жизни как черт из табакерки. Дело было в компьютерном клубе, где проходило сражение между любителями игры «Quake». В последнее время Андрей и Грув любили захаживать в этот клуб, чтобы снять напряжение после очередной проделанной работы. Они вызывали на бой любого из присутствующих и неизменно побивали его, не прилагая для этого особенных усилий. Первый, кого им не удалось побить,

был Артур Акишин.

«Сосунок» (как сразу же прозвал его Грув) играл быстро и решительно. Он предпочитал не отсиживаться в засаде, дожидаясь, пока противник сделает ошибку, а бежать под градом пуль навстречу противнику, чтобы пойти в лобовую атаку. Как ни странно, эта тактика сработала. Молодой блондинчик с капризным, холодноватым лицом расстрелял Андрея и Грува в упор.

Ставкой в игре была кружка пива. После того как сражение закончилось, Грув отчалил из клуба по делам, а Андрей повел своего нового знакомого в бар угощать халявным пивом.

— Я кое-что слышал про вас от ребят, — сказал блондинчик, потягивая холодное пиво и сверля Андрея голубыми глазками-буравчиками.

— Вот как? — усмехнулся Максимович, пощипывая рыжую бородку. — И что же ты слышал?

— Слышал, что вы, ребята, неплохо зарабатываете. Причем зарабатываете исключительно благодаря собственным мозгам.

— Удивил, — вновь усмехнулся Максимович. — В наше время даже сантехники зарабатывают больше благодаря собственным мозгам.

— Ребята говорят, что вы взломщики, — быстро проговорил Акишин. — И я им верю.

Андрей ничего не ответил, лишь достал из кармана сигареты и медленно закурил. «Вот тебе и тайна за семью печатями, — с сарказмом думал он. — Конспираторы хреновы».

— Меня вы можете не опасаться, — сказал Артур, продолжая внимательно вглядываться в лицо Максимовича. — Я вас не заложу. И еще — я бы хотел работать с вами.

— Работать с нами? — иронично переспросил Максимович. — Ты ошибся, приятель. Мы ничем таким не…

— Да брось ты, — поморщился Акишин. — Я пришел сюда не для того, чтобы ты меня лечил. Дело в том, что… — Голубые глаза Акишина азартно заблестели, а голос понизился до хриплого шепота. — Дело в том, что у меня есть идея насчет того, как можно быстро разбогатеть. Но для ее реализации мне требуются партнеры.

«Странный парень, — подумал Максимович, прищурившись и глядя на парня сквозь сизое облако дыма. — Или отчаянный, или дурак».

— Так что у тебя за идея? — спокойно спросил Андрей.

— Идея гениальная, — ответил блондинчик, возбужденно сверкая глазами. — Но сразу предупреждаю, что дело будет опасное. Вы с Грувом готовы рискнуть?

— А ты как думаешь?

— Я думаю, что готовы, — уверенно сказал Акишин. — Иначе бы я к вам не обратился.

«Нет, на дурака вроде не похож, — решил

Максимович. — Значит, просто сорвиголова. С таким можно прогореть, но можно и сорвать большой куш».

— Ладно, я готов тебя выслушать, — сказал Максимович и затушил сигарету в пепельнице.

И Акишин заговорил.

Лишь много позже Максимович узнал, что видимое безрассудство Акишина было всего лишь своеобразным проявлением присущих ему суетливости и паникерства. И что храбрость его была того рода, про которую Лермонтов когда-то написал, что она «не наша, не русская», а именно — закрыть глаза и броситься в омут, а там будь что будет.

Однако в тот вечер Артур Акишин сделал Андрею Максимовичу и Груву предложение, от которого они не смогли отказаться.

Глава восьмая

«Платиновая карта»

1

Сергея Михайловича Акишина кормили с ложечки, как маленького ребенка. Правда, ложку ему в рот впихивали грубо и жестко — так, что несколько раз едва не оцарапали нёбо. На глаза Акишина по-прежнему была натянута черная шапочка, и он ничего не мог видеть. Руки Сергея Михайловича были стянуты за спиной, так что шевелить ими он тоже практически не мог.

— Жуй, терпила, — сказал бандит, пихая ему в рот ложку с супом. — Смотри не подавись.

— Чиж, — окликнул бандита другой, — хрена ты его кормишь супом? У него весь воротник мокрый.

— А че, пускай похлебает. Супец настоящий, домашний. Поди, соскучился по домашней жратве, а, терпила?

— Дай ему лучше лапши. Промажешь ложкой, он ее хотя бы на ухо намотает.

— Слышь, терпила, — обратился к Акишину «кормящий» бандит, — ты че больше любишь: суп или лапшу?

— Мне все равно, — ответил Сергей Михайлович.

С того момента как Сергей Михайлович понял, что эти бандиты не имеют отношения к похищению его дочери, ему и впрямь стало все равно. За свою жизнь Акишин не особенно волновался. Он уже знал, что бандиты запросили за него три миллиона долларов, и был уверен, что никто и никогда не заплатит за него такие деньги.

Уверен Акишин был и в том, что бандиты не настолько глупы, чтобы требовать невозможного, рассчитывая на удачу. Нет, тут было что-то другое. Его похитили не ради денег. По крайней мере, не ради выкупа. Поначалу, придя к такому выводу, Сергей Михайлович немного испугался, но потом справедливо рассудил, что, если бы бандиты захотели его убить, они бы давно это сделали.

Теперь Акишин ничего не боялся, лишь терпеливо ожидал, чем же все-таки закончится весь этот театр. К бандитам он относился как к простым статистам, прекрасно сознавая, что они в этом деле лишь марионетки, а за нитки дергает кто-то другой.