Плавающий остров (Научно-фантастическая повесть)
Шрифт:
Телекибер переключил изображение на знакомые окрестные поля планктона, где паслись киты. Матильда, глядя на нас с экрана своими крохотными глазками, «улыбнулась», показав великолепный набор метровых усов.
Пока «Кальмар» тянул к нам надувную баржу, в которой находились косатки, все студенты-практиканты, то есть мы с Костей, Петя Самойлов, Ки, а также Нильсен, Лагранж, Чаури Сингх, Коррингтон взялись за оборудование подходящего помещения для гостей. В нашей лагуне есть небольшой ковш, где стоят яхты и ракеты. У него базальтовое дно и узкий выход в лагуну, в самый сильный шторм здесь спокойно. Никто из нас не знал до пленения Черного Джека, что уютная бухточка предназначалась строителями острова под
В тысячах океанариумов томились приматы моря, не понимая, чего от них хотят двуногие существа с длинными неуклюжими плавниками.
Как правило, всякое нарождающееся прогрессивное явление встречает сопротивление людей, не умеющих, а подчас и не желающих выйти из плена рутинных представлений. Из истории мы знаем, чего это стоило человечеству. В данном случае все обошлось хорошо. Пока сторонники «стойлового содержания» дельфинов строили «загоны»-океанариумы, ученые прогрессивного направления составляли словарь языка дельфинов, изучали психологию приматов моря и конструировали первую машину для перевода речи дельфинов на русский и английский языки, а также с этих языков на язык дельфинов.
Океанариума на плавающем острове не потребовалось. Дельфины поселились в лагуне плавучего острова, как братья по разуму, верные друзья и помощники человека в изучении фантастически обильной и разнообразной жизни океана. А «загон», предназначавшийся для них, люди превратили в стоянку для мелких судов.
Устраивая помещение для косаток, нам требовалось только перегородить выход из «ковша» прочной сеткой из нержавеющей стали. Для этого пришлось просверлить в базальтовых стенах несколько отверстий для кронштейнов. На острове нашелся отличный инструмент, и к приходу «Кальмара» сетка была установлена.
В лечебнице для дельфинов не нашлось подходящей ванны, в которой мог бы поместиться Черный Джек. Пришлось срочно сооружать для него небольшой бассейн, прямо на причале возвести над бассейном павильон и оборудовать его хирургической аппаратурой.
Наши два врача — Марк Ильич Кац, похожий на поседевшего мальчика, и его жена Нора, высокая, дородная, с властными манерами и нежным голосом женщина, — не огходили от раненого Джека в ожидании приезда хирургов; хирурги уже вылетели из Севастополя, Токио и Сан-Франциско. Они прибыли на остров ночью. Целая ватага веселых и остроумных людей. Переодевшись в белоснежные стерильные комбинезоны, врачи спустились в бассейн и провели консилиум. Потом началась операция. Хирурги, их было тринадцать, принялись за работу. Им помогали двадцать шесть ассистентов, часть из которых забралась в бассейн, а оставшиеся «за бортом» стояли у столов с инструментами и склянками с лекарствами.
Мы с Костей лежали на крыше павильона и наблюдали в вентиляционный люк за ходом операции, пока с головы у Кости не свалился далеко не стерильный берет и упал на руку одному из хирургов, протянутую за инструментом. Не дожидаясь реакции врачей, мы сползли на животах с крыши и потихоньку пошли по берегу лагуны, обсуждая события последних суток. В водном лектории демонстрировали фильм дельфинов-операторов, снятый ими во время последней комплексной экспедиции в Красное море.
В кабине у гидрофона сидел Павел Мефодьевич. Посматривая через стекло на экран, он сосредоточенно слушал сопровождающий фильм текст. В кабине легко дышалось: беззвучный кондиционер подавал охлажденный воздух. Увидев нас, учитель молча кивнул в сторону сидений. Минут десять мы смотрели пейзажи берегов Красного моря. В фильме почти не было подводных снимков.
Диктор говорил:
— Люди, как известно, не могут пить воду морей, богатую
Дельфины вели себя так, как люди, просматривающие хроники, доставленные с Луны, Марса или Венеры. Все они родились в лагуне или вблизи плавающего острова и видели только низкие берега атоллов. Берега Красного моря удивляли и поражали их воображение своей необычностью. От скал и песчаных пляжей исходил ощутимый зной и запах мертвой пустыни. Здесь, на берегу моря, не было воды, а следовательно, и жизни. Поэтому единодушный вздох удивления проносился над лагуной, когда появлялся белый город, утопающий в садах.
Мне запомнилось несколько фраз, услышанных из «зрительного зала».
— Это камни, — объясняла мать сыну или дочери возникновение покачивающегося на экране города. — Они растут без воды, и в них живут люди.
— Как рыбы-попугаи в кораллах?
— Да, да… Смотри и не мешай другим…
С гребня волны оператор запечатлел пляж с тысячами людей на песке и в воде.
В гидрофоне со всех сторон раздавались голоса дельфинов:
— Как они медленно плавают!
— Мне всегда хочется им помочь.
— Я бы никогда не согласилась надеть чужую кожу.
Павел Мефодьевич улыбнулся:
— Вы слышали? Идет взаимное проникновение в духовные сферы. Правда, процесс слишком замедлен из-за разности восприятия одних и тех же явлений. Сейчас они переживают период небывалого духовного взлета. Этот период я бы сравнил с эпохой великих географических открытий, который когда-то переживали мы, люди, живущие на «отмелях», как называют нас люди моря. Тогда мы восприняли во всей их необъятности размеры суши и океанов, увидели мы, европейцы, жителей Америки, Австралии, Океании. И поверьте, для Христофора Колумба, Магеллана, Джемса Кука они были так же загадочны и непонятны, как для нас еще во многом загадочны и непонятны люди моря, а для них — мы. И поверьте, когда наконец нас посетят жители других солнечных систем или мы преодолеем четыре с небольшим световых года до планет Сириуса, то неожиданность уже будет не так велика, мы привыкнем к неожиданностям у себя на Земле… — Он сосредоточенно помолчал и спросил: — Как там ваш Джек Железная Рука?
— Сшивают, — ответил я.
— Почему Железная Рука? — спросил Костя.
— В мое время процветал такой боксер. Я вспомнил его по ассоциации. Все мальчишки боготворили его. Богоподобный был экземпляр. Слава погубила его, как многих в те отдаленные времена. Нечто подобное происходит и с вашим Джеком. Вел бы себя поскромнее, не рекламировал бы свою гениальность — и не попал бы в эту лужицу.
— Но тогда бы он погиб от ран! — сказал Костя. — Вы же видели, как его располосовало.
— Раны серьезные, но, видно, внутренние органы не повреждены. Две недели больничного режима — и он опять стал бы на «ноги» в какой-нибудь тихой заводи и находился бы на свободе. А теперь я боюсь за него… Но посмотрим, посмотрим…
Павел Мефодьевич поднялся, и мы вышли с ним из прохладной будки. Дельфины посвистывали, пыхтели, пощелкивали, громко выражая одобрение кадрам фильма и в то же время внимательно слушая беззвучную теперь для нас речь диктора.
Учитель пошел к океанариуму, поглядывая на лагуну и прислушиваясь. В океанариуме все косатки стояли, повернувшись головой к сетке. Вода здесь освещалась лампами, установленными на дне возле сетки, — нелишняя предосторожность на тот случай, если пленники попытаются бежать. Кроме того, учитывая такую возможность, мы подняли ограду довольно высоко над водой. Косатки находились на разных глубинах, покачиваясь и поводя плавниками. Вот одна из них всплыла со свистом, набрала в легкие воздуха и опять погрузилась в воду.