Пленник гибнущего мира
Шрифт:
«Теперь из него высосут душу, – лишь когда скрылись ноги Шкурника, Духов вышел из оцепенения. Казалось, мерзкое зрелище длилось несколько часов. На деле же прошло не больше минуты. – И он превратится в Изверга».
Насытившееся щупальце мотнулось и исчезло в пробоине.
– Ма-а-ама!!!
Услышав визг Шэрон, Андрей содрогнулся. Резко, так, что хрустнуло в шее, повернул голову. И встретился взглядом с бессмысленными глазами Витары. На висках женщины были видны длинные лапы Присоса.
«Нет! Не допущу снова! Не позволю!» – Духов бросил трезубец, шагнул к ней, обхватил за плечи.
Остановить! Как угодно, только помешать добраться до щупальца! Не дать кошмару повториться! Спасти! И Витару, и Шэрон! Девочка только что потеряла отца! Но мать она не потеряет!
Витара дернулась, замычала. Точь-в-точь как тот усатый Шкурник.
– Помогите! – рявкнул Андрей, обводя взглядом остальных.
Однако те были заняты. Присосы наступали, люди защищались. Кое-кто пытался раздавить тварей, но безуспешно. Белые паучки были очень быстры и проворны. Шэрон сжалась у стены. Она тряслась, беззвучно плакала и, не моргая, смотрела на мать.
– Все будет хорошо! – крикнул Духов девочке. – Я помогу твоей маме!
Надо только убрать эту дрянь…
Все еще удерживая Витару, Андрей нащупал мягкое скользкое тельце. Ухватил пальцами, потянул.
Женщина закричала. Вытаращила глаза, стала биться, точно в припадке. Разинула рот, и оттуда хлынула желто-зеленая пена.
«Да, больно! Знаю! – Духов еще раз попробовал оторвать Присоса. Ничего. Только полный боли крик и новая волна судорог. – Но надо потерпеть! Иначе не спастись!»
Он потянул в третий раз. Витара повалилась на колени.
Визг Шэрон. Вопли остальных…
…И сильный толчок в спину.
Духов грохнулся на пол. Ударился грудью и животом так, что перехватило дыхание. Несколько секунд он лежал с открытым ртом, задрав голову и силясь вдохнуть.
Наконец воздух полился в легкие. Андрей перевернулся на спину и все понял.
Второе щупальце. Каким-то образом оно почувствовало, что добыче что-то мешает. И атаковало, скользнув в промежуток между нижней и верхней половинами клешни.
А теперь засасывало Витару – уже не видно головы и плеч.
Духов зарычал, поднялся.
Нужно снова попытаться! Еще не поздно!
Он бросился к Витаре. Обхватил за ноги, потянул. Щупальце заклокотало, взметнулось вверх. Андрей, так и не отпустив мать Шэрон, ударился спиной и затылком о потолок.
Больно. Очень. И в голове звенит.
Но надо держаться!
Андрей не разжимал объятий. А щупальце засосало Витару уже по пояс.
Все еще находясь в воздухе, Духов задергал ногами. Стал извиваться.
Бесполезно.
Лиловая конечность мотнулась вбок, впечатав Андрея в стену. Тут он не выдержал – руки мгновенно ослабли, и Духов опять упал. Правда, на сей раз успел сгруппироваться, так что приложился только локтями и коленями.
– Ма-а-ама!!! – закричала Шэрон.
Поздно. Чавкнув и заурчав, щупальце заглотило Витару и исчезло снаружи.
Шатаясь, Андрей встал. Посмотрел на девочку.
И застыл, увидев Присоса. Тварь подбиралась к Шэрон. Оставалось каких-то полтора метра, но девочка не замечала опасности. Дрожа и кусая нижнюю губу, она таращилась на пробоину.
Двумя прыжками Духов добрался до Шэрон.
– Берегись! – выкрикнул хрипло, загораживая ее.
Присос замер, готовясь к броску. Хоботок затрепетал.
Шагнув вперед, Андрей раздавил тварь. Потом наклонился к Шэрон. Обнял за плечи. Заглянул в бледное заплаканное лицо.
– Ты не ранена? Тебе не больно?
– Ма-ама?.. – тихо, вместе со слезами, выдавила девочка.
«Мамы больше нет…» – выстрелом грохнуло в голове.
Горечь и чувство вины. Ожгли все внутри, даже физическую боль заглушили.
Не вытащил! Не спас!
Разумом Андрей понимал, что не виноват. Он ведь бился! Хотя заранее знал, что проиграет. И любой другой проиграл бы. Но это не успокаивало, а лишь отнимало последние силы, заставляло чувствовать себя ничтожеством, обреченным.
– Ты… посиди здесь. Я скоро… – вот и все, что он смог ответить Шэрон.
Шатаясь, Андрей поднялся. Осмотрелся и обнаружил, что с остальными Присосами покончено.
«Поздно, – подумал он, поднимая трезубец. Накатила слабость, и железяка показалась невероятно тяжелой. – Пожиратель уже получил, что хотел…»
Но битва еще не кончилась – Изверг был жив. И пока Духов пытался вытащить Витару, убил четверых Шкурников. А оставшихся теснил к пробоине. Люди пятились, пытаясь загородиться топорами. Пять-шесть шагов – и они полетят с высоты двенадцатого этажа.
Тварь и не думала умирать. Черная кровь больше не текла, на теле образовалась корка. Неподалеку все так же дергался хобот с глазом на конце.
Андрей смотрел на монстра и не мог заставить себя шагнуть вперед. Трусил? Наверное. Но за последний час Духов пережил столько…
«Давай. Вперед, – твердил он себе. – Надо обойти сзади – он и не заметит, – потом проткнуть трезубцем. А остальные зарубят его топорами».
Наконец Андрей сделал первый шаг. И увидел, как возле стены шевельнулся Шкурник. Перлмар.
– Живой! – прошептал Духов, чувствуя, как внутри всколыхнулась радость. Теперь-то Извергу конец! Суровый Шкурник одолеет его!
Перлмар поднялся на четвереньки. Перебирая руками по стене, встал. Обернулся к Андрею.
«Мама!» – тот еле сдержал крик, увидев лицо Шкурника. Вернее, то, что от лица осталось.